Ольга Ушакова - Онкология любви. Драма женственности Страница 8

Однажды ко мне нагрянули одноклассницы с подарками по поводу моего дня рождения, прошедшего полтора месяца назад. Я очень удивилась и даже растрогалась от нежданного внимания. Мы пили чай, разговаривали об одноклассниках, и все вроде шло обычным образом, но меня не отпускало ощущение подвоха, в школе не поздравляли, а тут с подарками явились. Недоумение прояснила Люба:

– Правда, что ты переписываешься с Женькой?

Вот зачем пожаловали, любопытство заело, даже на подарки разорились, а я-то глупая думала, соскучились.

– Правда, – ответила я, рассчитывая, что на этом тема закроется, однако на меня посыпались вопросы:

– А ты с кем-нибудь встречаешься?

– Нет… а что?

– А почему?

– Не нравится никто.

– Что, Женьку ждешь?

Я растерялась, им-то какое дело? Да еще в тоне прокурорского допроса. От наглости я онемела. Почувствовав мое замешательство, они накинулись:

– Да он тебе от скуки пишет! У него и без тебя хватает. Отвечай от нечего делать, а ждать-то зачем?

– Я не говорила, что жду, – возразила я.

– И говорить не надо, по лицу видно. Дурочки вроде тебя ждут, а они приходят и на других женятся или вообще с женами возвращаются.

– Ну, он-то с женой не вернется, на границе баб нет.

– Не переживай, вернется и наверстает, а на тебя наплюет, представляешь, как это будет?

Почему они так нагло разговаривают, будто я преступление какое-то совершила, возмущенно думала я.

– Ну а вы что беспокоитесь, вы вроде никого не ждете?

– Тебя жалко, такие дурочки руки на себя накладывают.

– Не беспокойтесь, я вешаться не собираюсь.

– Неужели ты никого найти не можешь?

– Я не ищу никого.

– Вот именно, Женю ждешь, потому ни с кем не встречаешься.

– Я же сказала, никто не нравится.

– И не понравится, если сидеть дома… или что-то обещал тебе?

Ах, так вот они зачем пожаловали, вызнать, не обещал ли жениться. Ну, это уж слишком, да еще прокурорским тоном. Я раздумывала, то ли заткнуть их, то ли сгладить конфликт. Мое молчание их встревожило и они переспросили:

– Он же тебе ничего не обещал? Или уже обещал, что молчишь?

– Ничего не обещал, – ответила я, усмехаясь про себя, – не волнуйтесь.

– Ну и зачем тогда ждать, ну кто тебя просил?

– А разве об этом просят?

– Дурочка, он на тебе никогда не женится!

– Об этом я не думаю, мне только восемнадцать исполнилось…

– А зря не думаешь, пора и подумать, ведь когда он вернется, тебе уже 19 стукнет, а молодость быстро проходит, останешься у разбитого корыта.

– Рано еще о замужестве думать, только школу закончили.

– Смотри, потом никому нужна не будешь.

– Ну а вы-то уже нашли себе женихов?

– Сейчас о тебе речь идет.

– А я сама разберусь, – тихо, но твердо возразила я.

Они, видимо, поняли, что переборщили, и попытались оправдаться:

– Ты не думай, что мы вмешиваемся в твою жизнь, мы ведь от чистого сердца, тебя жаль, ты ведь наивная. А мы хотим глаза раскрыть – тебе надо парня заиметь!

– Будто собачку заиметь – съязвила я, – а сами заимели?!

Они замялись и не ответили.

– Вот вы найдите хороших парней, а потом и будете учить.

Я едва сдерживалась, чтобы не сорваться, во мне клокотало возмущение, куклы крашеные, у них даже в голове не укладывается, что ждут, потому что любят. И никаких гарантий у любви быть не может. Еще одно грубое слово – и разражусь бранью, сама боюсь, что их карканье сбудется, но нельзя показывать боль.

– За подарки спасибо, но день рождения давно прошел, заберите их.

– Нет, ну что ты, зачем же так, мы от чистого сердца…

Во мне разлилось возмущение, лицемерки, не могу видеть, истерика в горле стоит. Собрав последнее терпение, я выдавила:

– Вы все сказали? Завтра рано вставать.

Они ушли, а я разревелась. Не думала, что они такие гадюки, жалить пришли, посмеяться и унизить. Без них тяжело, так еще по живому режут, их подарки руки жгут. Ну почему я не влюбилась в Сашку или Володю, ведь я же им нравлюсь, все было бы проще, так угораздило в Женьку влюбиться! Не стоит на них обижаться, мы просто разные: я хочу любви, а они хотят устроиться. Но любви завидуют, даже не любви, а одной ее возможности, сами не любят, но завидуют! Я докажу им, самой себе докажу: любовь приходит, если ее ждешь! Надо прислушиваться к своему сердцу и не слушать других. Они мне посторонние, их можно послать подальше, а вот когда родная мать наседает, тут сложнее. Когда она заводит свою обычную пластинку, я сжимаюсь и готовлюсь к обороне.

– Дочка, хочу упредить тебя, ну зачем ты этого Женьку ждешь?

– Я не жду, – огрызаюсь я в надежде, что она замолчит.

– Ну как же не ждешь? Я мать и все вижу, вот станешь матерью, тогда поймешь, как дитя жалко.

– Что, я убогая или несчастная?

– Зря надеешься, он от скуки пишет, у него таких, как ты, полно.

– А ты откуда знаешь, его даже в глаза не видела?

– Все говорят и все это знают, одна только ты не знаешь.

– Не знаю и знать не хочу всякие сплетни.

Зачем она так грубо лезет в мою жизнь? Неужели не понимает, что делает мне больно? Только разговорами раздражает.

– Откуда ты знаешь, что не нужна?

– Дочка, пойми, была бы ты красавица, тогда другое дело.

– А что, одни красавицы на любовь могут рассчитывать? И нечего меня унижать, я вовсе не дурнушка.

– Да, но и не красавица, посмотрись в зеркало, сколько у тебя недостатков.

– Я симпатичная.

– На рожу еще ничего, а фигура? Ноги и руки длинные, талия короткая, ну похудеть-то еще можно, а титьки куда девать? У меня грудь была аккуратная, а у тебя большая, в тетку удалась.

– Зато ноги твои, у меня они самые красивые на потоке, а может, и во всем институте.

– Одних ног мало.

– У меня глаза красивые и губы, кстати, как и твои, красные.

– Но все равно не красавица, а он, говорят, только с красивыми встречается.

– Они замуж повыскакивали. И что толку от теткиной красоты, что – она счастлива? Некоторые и вовсе некрасивы, а замуж выходят за завидных парней.

– А это ведь еще надо окрутить уметь, а ты не умеешь.

– Не умею и не хочу.

– Вот видишь, сама признаешь, так на что же тебе рассчитывать?

– Мама, оставь меня, пожалуйста, мне никто не нравится.

– Не нравится ей никто, как будто в институте парней мало.

– Мало или много, а для меня не находится.

– Не хочешь, вот и не находится!

– Тебе-то что? Только спокойней – сижу дома, учу уроки.

– Сейчас-то спокойно, а что будет, когда он придет?

– Мама, до этого еще дожить надо, а не заранее волноваться.

– Да я бы сроду такого бесшабашного ждать не стала.

– А ты сроду и не ждала никого.

– Ждала, не ждала – не твое это дело!

– Вот и это не твое дело!

– Как это не мое? Я тебя родила, вырастила.

– Вот именно вырастила, теперь я сама выбираю, кого любить.

– Да люби ты, люби, только потом реветь будешь. И в кого ты уродилась влюбчивая такая?

– А ты что никого не любила?

– Любила, не любила – не твое это дело, – ответила мать, нервно передергиваясь, будто слово «любовь» било ее током. – Любовь должна быть взаимной, я хотя бы ни о ком не страдала. И брось о нем думать, сама брось – не так обидно будет.

– Оставь меня в покое, сама разберусь, кого мне любить!

– Ну почему ты не слушаешь? Ведь я тебе мать родная, я вот жизнь прожила, а любви так и не видела. Есть ли она, эта любовь?

Мать вздыхает и безысходным голосом сдается:

– Ты мне хоть и дочь родная, а не пойму я тебя, какая-то ты не такая, не как все. Сама подумай, кто тебя просит ждать? Мать смотрит на меня такими обескураженными глазками, и такая откровенная пустота в ее взгляде, что меня охватывает безнадежность, а потом взрывается злость и хочется закричать на весь мир: «Это у тебя не было любви! А у меня будет, будет, будет!» Но крик тонет в страхе, а вдруг не будет? Порой такая тоска нападет, хоть волком вой, и никто меня не понимает. Да, пусть не понимают, так ведь еще и смеются, волю свою навязывают. Стоит впустить одну сомнительную мысль, как она разрастается и полностью захватывает, что невольно думаешь: а вдруг я ошибаюсь, вдруг они правы? Ведь их много, а я одна! Трудно выдержать это давление, ведь они угрожают несчастьем. Все против меня, но чем же моя любовь другим помешала? Но это моя личная жизнь! Каждый имеет право выбирать свой путь к счастью, сердце вещает, надо ждать. Одна Люся меня понимает, жаль, что сейчас она далеко, но ее слова согревают душу, я чувствую, Женька будет моим!

Неужели все дело только во внешности? Неужели нельзя полюбить за чистую душу? А может быть, они правы: ему нужна ослепительная красавица, и на что я надеюсь? Стоит впустить одно маленькое сомнение, как роем закружат черные мысли, да что я проклятая такая, непонятно чего жду? Будто свет клином на нем сошелся? Если бы я была дурнушкой, тогда бы еще не так обидно было. Сама, по своей воле обрекаю себя на одиночество: лучшие годы проходят впустую, и даже не проходят, а пролетают. А что, если сбудется их карканье? Как только подумаю об этом, так слезы наворачиваются, и становится жалко себя, все время одна, из кино никто не провожает, на танцы не хожу, на концерт сходить не с кем. Хотя бы знать, что полюбит, тогда бы ждать легче было, я даже не его девушка. И пишет-то редко, от тоски отписывается, красавицы-то его бросили. Вот опять не ответил, я уже весь почтовый ящик глазами просверлила. Надоело ждать непонятно чего! Может быть, и правда, горе свое дожидаюсь? Хватит ждать, вот пойду на танцы и познакомлюсь и хватить ныть. Моих подруг провожают, а что – я хуже них?