Ирина Глебова - Мне снился сон… Страница 8

От счастья Виктория толком и не разглядела своего соратника. Какая разница! Это был человек, живой, рядом с ней! Девушка сразу поверила, что теперь она спасётся… они спасутся!

– Вы хорошо плаваете, я с трудом догнал вас.

Он говорил так спокойно, даже весело, словно они плыли по соседним дорожкам бассейна и просто болтали от нечего делать. Виктория молча, не отвечая, смотрела на него. Наверное она плакала, но лицо и без того было мокрым и солёным. Теперь она видела, что рядом с ней молодой человек – старше её, но молодой. Волосы тёмными прядями облепили его лоб, щёки. Торс его был обнажён, и Виктория подумала: «Разделся, чтобы легче плыть…» На нём не было спасательного жилета, но он толкал перед собой, придерживаясь, доску – похоже, кусок двери или перегородки самолёта, с рваными краями, но довольно большой. Он смотрел, как и говорил – спокойно, доброжелательно, и на девушку тоже снизошла радостная уверенность. Она на мгновение опустила в воду лицо, провела по нему ладонью, словно стирая вместе со слезами и страх, улыбнулась.

– Я так боялась, что спаслась одна!.. Вы кого-нибудь ещё видели?

– Увы, нет. Вас я тоже заметил не сразу, тоже боялся, что остался один.

– Господи, как хорошо, нас теперь двое!

– Вы правильно плывёте, только надо взять немного правее… Восточнее.

От этих его слов у Виктории сильно забилось сердце.

– Что значит «правильно»? Почему вы так говорите?

Только сейчас она поняла, что разговор у них идёт на английском языке. Но мысль эта мелькнула так, мимолётно. А он ответил:

– В той стороне будет земля, не очень далеко. Мы доплывём.

– Это правда? Откуда вы знаете?

– Как раз перед тем, как всё случилось – наша катастрофа, – я смотрел на экран, на карту нашего маршрута.

Виктория вспомнила: в салоне, где она оставалась наедине с Олафом, электронное табло уже не горело. Но наверное в другом салоне, куда перегнали всех пассажиров, экран продолжал работать… Девушка поверила сразу, так хотелось верить! Но всё же, уже плывя рядом с этим необыкновенным вестником спасения, она спросила:

– И вы вот так хорошо запомнили? И даже после всего, что случилось, не забыли, где эта земля, не перепутали?

– Я хорошо ориентируюсь в пространстве, – просто и коротко ответил тот.

Плыли молча, мужчина иногда корректировал направление или предлагал немного передохнуть. Наверное, после пережитого ему, как и Виктории, хотелось молчать, да и силы нужно было беречь. Она же, подчиняясь его руководству и его ритму движения, всё время думала о том, как всё необычно – то, что произошло! Всё, начиная с того момента, когда она в кафе франкфуртского терминала увидела Олафа. Предчувствие этого необычного – тогда ещё радостное предчувствие, – появилось уже там. Потом же, когда события следовали стремительно, несколько раз её охватывало ощущение странности. Как будто она смотрит со стороны – не о себе, о ком-то… Мгновенные всплески «не верю!» Но Виктория уже знала горькую истину: всё, что происходит с кем-то, может произойти и с тобой. Она поняла это, когда разбилась в машине её лучшая подруга Лина. Они дружили с детства – в одной песочнице играли, в одну школу ходили, ссорились, мирились… Самый близкий человек, весёлая, легкомысленная, добрая, юная, красивая… Стоя у гроба Лины, Вика в какой-то момент ясно и жестоко поняла: ничего в жизни мимо не пройдёт! Сколько раз она слышала о разных трагедиях – по телевидению, рассказы знакомых, читала в газетах. Но всегда казалось, что с ней нет, такого не может быть. С кем-то, где-то… Но вот девочка, почти что часть её самой, погибла, лежит мёртвая! Живёшь – до всего доживёшь!

Чувство: «Если с другими это происходит, то почему не может со мной?» – приходило к ней и в самолёте, когда Олаф предложил стать его подругой. И сейчас, видя рядом плывущего чуть впереди мужчину, Виктория думала: «Значит это и в самом деле возможно: выжить в жуткой катастрофе, встретить в огромной океане спутника и выплыть к земле! Господи, неужели это всё случилось со мной!» И почти сразу, словно отвечая на её мысли, мужчина сказал:

– Посмотрите вперёд! Похоже, мы у цели!

Виктория выпрыгнула из воды так, как выпрыгивают дельфины – откуда силы взялись! Впереди вставал прямо из океана чёрный гребнистый утёс. Да так близко, что было видно, как бьются о его подножье огромные белопенные волны. Казалось бы, что можно испытывать кроме счастья – вот она, спасительная земля! – но девушка заволновалась.

– Как же мы подплывём? Нас разобьёт о камни!

– Не разобьёт. Смотрите, там, правее, начинается полоса рифов. Давайте к ним.

Уже через пять минут они карабкались на торчащий из воды большой чёрный камень. Когда Виктория блаженно растянулась на этом мокром клочке суши и перевела дыхание, она осмотрелась. Из воды, на небольшом расстоянии друг от друга выступали другие подобные каменные валуны, блестящие и чёрные, похожие на спины доисторических гигантов. Они и правда шли полукругом вдоль гористого побережья, а пространство между ними и землёй было почти безводным – песчаные отмели, покрытые водорослями! Тот утёс, который первым увидела Виктория, остался в стороне, перед ними открывалась бухта.

– Скорее, мы же туда можем просто пешком дойти!

Она вскочила на ноги, повернулась к своему спутнику. Он стоял, улыбаясь, стягивая облепившие его бёдра куртку и рубаху. Оказывается, они были завязаны рукавами у него на поясе, сейчас он выкручивал из них воду.

– Да, нам повезло! Теперь отлив, и с этой коралловой банки до основной суши мы доберёмся довольно легко. Но давайте поторопимся. Я не знаю, сколько времени до начала прилива, как бы он нас не настиг.

– Пойдёмте, пойдёмте, скорее! Нам точно повезёт! Вы же видите, как всё складывается! Господи, ещё немного времени, и мы будем в каком-нибудь городке или посёлке, позвоним по телефону, чтоб родные не волновались!

Он спрыгнул вниз, на мокрый песок, протянул девушке руку, и так, не отпуская её руки, повёл по скользким водорослям. После небольшой паузы, особенно ласково и осторожно, произнёс:

– Не знаю, получится ли позвонить сразу… И вообще… Это ведь остров. Небольшой и неизвестно, обитаемый ли…

Глава 6

Они вышли в бухту, на берег, покрытый невысокой травой. Потом потянулись песчаные дюны, здесь стало идти труднее сквозь тростник и мелкий кустарник. С одной стороны бухту замыкали высокие скалы, и Виктория резко повернулась и пошла в их сторону.

– Постойте, – окликнул её мужчина. – Вы куда?

Но она молча ожесточённо шла вперёд. Неожиданная злость захлестнула её. Надо же, какой супермен! Всё он знает! И куда плыть, и то, что это остров! Но она не верит, не верит, сейчас она заберётся на самый верх, сама во всём убедится!

Викторию трясло от злости. Ей даже стало жарко, хотя дул холодный береговой ветер. Но ей казалось, он обжигает лицо, и от этого горячий розовый туман заволакивал глаза. Когда мужчина нагнал и взял её за руку, она молча вырвалась. Но он снова попридержал её.

– Здесь не подняться, слишком круто, – сказал, словно понял её намерение. – Вон там пологий склон, пойдёмте туда.

Потом они сидели на верху и смотрели на океан, который открывался со всех четырёх сторон. Это был остров, и совсем небольшой. Виктория, пережив новое потрясение, теперь казалась совершенно спокойной. Обхватив руками поджатые к груди колени, она оглядывала возвышенную часть острова, поросшую лесом, зелёные равнины со светлыми ручьями, песчаные отмели, заливчики и бухты, вдающиеся в берег. Вяло пульсировала мысль: «Красиво…» Но она не могла любоваться этим и в самом деле красивым видом, её сковывала апатия и сонливость. Человек, сидевший рядом с ней, сказал озабоченно:

– Мне кажется, вы себя плохо чувствуете! Надо спускаться вниз. Здесь сильный ветер, а у вас, похоже, и без того жар.

Она слышала его слова как будто издалека. Но ей не хотелось отвечать, вообще ничего не хотелось…

Глаза открылись с трудом, и поначалу Виктория ничего не увидела. Темно, но впереди чуть светлым фоном выделялся какой-то проём. А в нём – яркие звёзды! Неужели уже ночь? Она хорошо всё помнила: высокая скала, красивый маленький остров… Но ведь был же день? Ей так хотелось закрыть глаза, и она закрыла их на минутку… Значит, крепко заснула и надолго. Но это не скала: она лежит на листвяной подстилке, ей мягко, тепло… В проёме появился силуэт, она поняла, что это её спутник, хотя лица и не разглядеть. Он стал на колени, наклоняясь к ней, сказал:

– Вы очнулись? Отлично! Как себя чувствуете?

Голос его был так же мягок и добр, как всё недолгое время их знакомства. Виктория сразу вспомнила, как она на него обозлилась совершенно без всякой причины, вела себя грубо. Стало очень стыдно, даже прихлынули слёзы. А ведь она никогда не была слезливой или быстрой на раскаяние! Захотелось сказать ему что-то очень хорошее, и она неожиданно для себя спросила:

– Как вас зовут?