Александр Басов - Союз Верных. Энгельбрук. из цикла «Потускневшая жемчужина» Страница 8

Неизвестно, когда возникла эта красивая история, но она передаётся горожанами из поколения в поколение. Никто не знал, случилось ли в действительности то, о чём говорилось в легенде. В разных местах площади камни мостовой были раздроблены, и многие до сих пор верят, что это сделали копыта огромного коня. Местные очень любят рассказывать гостям города, как пять или шесть длинных сезонов назад из реки была поднята большая ржавая подкова, рассыпавшаяся в труху, как только её попытались рассмотреть поближе. Некоторые из видевших подкову, утверждали потом, что это был всего лишь фрагмент кованой решётки, какие часто используются в качестве ограждения на тех мостах, под которыми запрещено проплывать лодкам. Но даже те, кто не верит старинной легенде, часто приходят по вечерам на Центральную площадь Энгельбрука, чтобы полюбоваться на игру солнечного света в огромных витражных окнах Ратуши.

Ладвиг оставил Фитца на попечение шустрых мальчишек, которые зарабатывали деньги тем, что присматривали за лошадьми прибывавших на Главную площадь всадников. Всем им приходилось здесь спешиваться, исключая герцогскую свиту, гонцов с особыми полномочиями и пользующуюся особой привилегией рыцарскую конницу.

Сержант прошёл мимо парадного входа, обойдя группу зевак, раскрыв рот глядящих на смену караула и нырнул в неприметный узкий переулок между Ратушей и зданием Купеческой Гильдии. Он постучал в дверь условным стуком и, спустя несколько мгновений, был уже внутри. Представляться не пришлось, все караульные знали Ладвига в лицо.

– Вас ожидают, – сказал стражник и указал в сторону ведущей на второй этаж лестницы.

Там находился Зал заседаний Городского Совета. Сержант не ожидал, что ему придётся отчитываться перед всеми советниками Магистрата. Он надеялся получить дополнительные сведения о ранних происшествиях с участием демонов и пока не был готов давать объяснения по поводу нового убийства. Пытаясь привести в порядок мысли и соорудить что-то напоминающее связное донесение, Ладвиг поднялся на второй этаж. Небольшая дверца, через которую обычно заходила прислуга, была приотворена, словно приглашая его войти. Сержант остановился в шаге от дверного проёма и, оглядевшись по сторонам, прислушался. Когда в одном помещении находилось более одного ратмана, оттуда обязательно доносились голоса. У советников всегда имелись темы для обсуждения, будь то судебные заседания, городской бюджет или торговые пошлины. Из зала не доносилось ни звука, и Ладвиг приободрился, понимая, что Совет ратманов выслушивать его не будет.

В просторном помещении, высота потолков которого мало чем уступала городскому собору, находился всего один человек. Он стоял у окна и наблюдал за жизнью города через прозрачные стёкла нижних фрагментов знаменитого витражного окна. На его плечи был накинут длинный плащ тёмно-красного цвета, напоминавшего выдержанное вино. Того же цвета берет с золотым шитьём дополнял наряд ратмана.

Сержант немного подождал, затем осторожно кашлянул. Высокие стены моментально усилили негромкий звук, и стоявший у окна человек обратил на него внимание.

– Добрый день Ладвиг. – Достигший преклонного возраста ратман говорил тихим надтреснутым голосом. – Я надеялся, что ты найдёшь время, чтобы зайти ко мне.

– Добрый день, господин советник. Я пришел, скорее за указаниями, нежели с результатами расследования.

– Разумеется, – Олдрик по-отечески улыбнулся, окинул помещение быстрым тревожным взглядом и, коснувшись рукой подбородка, провёл указательным пальцем по губам. – Ты старательный юноша, но Магистрат не требует от тебя невозможного.

Ладвиг почтительно склонил голову и одновременно дал понять, что понял предостережение:

– Я рад, что вы мне доверяете. Постараюсь выполнить возложенную на меня миссию.

– Прежде всего, друг мой, я хотел бы спросить вот о чём. Оправдались ли наши подозрения? – Олдрик сделал едва заметное движение головой, призывая утаить правду.

– Ничего определённого, – начал говорить сержант, следя за реакцией ратмана, а увидев поощряющий кивок, продолжил: – следствие располагает всего одним свидетелем, который был не слишком трезв в тот момент, когда совершалось преступление. Его показания не позволяют в подробностях реконструировать происшедшее и сделать соответствующие выводы.

Говоря это, Ладвиг сделал вид, что задумался, встретился глазами с Олдриком и выразительно моргнул. Старый ратман вздрогнул, пытаясь сдержать эмоции, поспешно отвернулся к окну. Когда он вновь повернулся к собеседнику, только дрожание пальцев выдавало степень овладевшего им волнения.

– Мне сообщили, что убитая была совсем юной особой. Прискорбно старику слышать о том, как гибнет молодёжь. Её имя уже установлено?

– Никак нет, господин советник. Она, скорее всего не горожанка. Будет очень трудно…

– Работайте над этим, – суровым голосом перебил его Олдрик, с преувеличенной строгостью сдвинул брови и скосил к носу глаза, показав, как он на самом деле относится к своему приказу.

– Так точно! – Вытянулся сержант, размышляя о том, как бы сообщить ратману про найденное контрабандное золото. – Некоторые вещи, лежавшие рядом с телом жертвы, могут быть интересны господину советнику.

Олдрик подслеповато сощурился, разглядывая пригоршню золотого песка, обнаруженного в курином зобе.

– Это действительно принадлежало ей?

– У следствия есть все основания так считать. – Ответил Ладвиг, гадая, каким будет следующий вопрос ратмана.

– Это золото наверняка было добыто нелегально. Неужели она несла его в открытую?

– Нет. Спрятала, и очень изобретательно. – Сержант не стал распространяться, каким образом несчастная девица транспортировала драгоценный металл. Он даже не предполагал, что тема контрабандного золота окажется настолько обыденной.

– Подытожим. – Олдрик встал вполоборота к окну так, чтобы видеть пальцы его прикрытой плащом правой руки мог только Ладвиг. – Крайне важно узнать имя убитой (небрежный жест несколькими пальцами). Магистрату известно о нелегальных поставках золота в город. До сих пор преступникам удавалось скрывать свои методы. Необходимо провести тщательное расследование (вытянутый вверх мизинец дал знать об истинном приоритете задачи). И напоследок. Если удастся, выясни, кто же лишил жизни юную особу (поднятый указательный палец подчеркнул особую важность сказанного).

– Будет исполнено!

– Хорошо. Тебе должны были сообщить, что Магистрат не собирается придавать происшедшее широкой огласке. Убийство из-за контрабандного золота – не тема для досужих обсуждений. Постарайся, получать сведения так, чтобы не выболтать лишнего.

– Нет ли у господина советника предложений по ведению следствия? – Деликатно осведомился сержант.

– О, нет, – улыбнулся ратман, – я уверен, что ты справишься. Могу дать один совет, касающийся золота. В Западном герцогстве всего три прииска, откуда оно поступает в Энгельбрук. Специалисты говорят, что имеются некоторые отличия между золотым песком, добытым в разных местах. Понимаешь, к чему я клоню?

– Мне нужно посетить все три месторождения.

– Всё гораздо проще. Один из учёных мужей, Фостинус его имя, занимался сравнительным анализом добываемого на приисках золота. Насколько я знаю, он достиг в этом деле значительных успехов. За это Магистрат выделил ему в городской библиотеке помещение под лабораторию.

– Спасибо за помощь, господин советник! Я могу быть свободен?

– Конечно, мой друг. Я верю, что ты найдёшь правильный путь. – Олдрик отвернулся к окну, и остаток фразы прозвучал едва слышно: – Кто знает, на какой берег он тебя выведет.

Ладвиг не понял значения последних слов ратмана, но переспрашивать не стал, опасаясь сказать что-нибудь невпопад. Он начал догадываться, почему Олдрик принял его в Зале заседаний.

«В этом месте тихий голос советника мог быть услышан без особого труда. Ратман очень хотел, чтобы подслушивавший человек не пропустил ни слова из их разговора. Но для кого предназначалась эта театральная постановка?»

Сержант вышел из Ратуши через центральный вход. Городская библиотека находилась совсем недалеко от того места, где он оставил своего коня. Невзрачное с виду здание долго оспаривали между собой Цех сапожников и Цех шорников, которые усердно пытались его выкупить у пришедшей в упадок Гильдии поэтов. Во времена, когда рыцарские турниры проводились не менее чем одиннадцать раз в декаду, сочинители были очень востребованы. Каждого рыцаря сопровождали два, а то и три поэта, соперничавших за право воспеть все его добродетели. Междоусобные войны сильно проредили ряды рыцарства, и турниры стали уступать место менее жестоким и опасным забавам. Денежная река, щедро наполнявшая карманы членов Гильдии поэтов обмелела, превратившись в тоненький ручеёк. Содержать здание, расположенное в престижном районе города, сочинителям стало совсем невмоготу, и они выставили его на продажу.