Александр Махараджа - Невероятная история миссис Индия в Гоа Страница 9

Но переехать к Башару было не просто. Такой шаг обернулся бы для меня новым противостоянием с отцом, а для родителей – новым позором перед родней и общиной. Однако выход нашелся. Башар подарил мне обручальное кольцо, мы объявили о помолвке.

Родители были счастливы таким исходом. После бегства из дома родня и община поставили на мне «черную метку», ни одна семья не хотела видеть меня в своем доме невесткой. Башар был хоть и не индуист, а мусульманин, но главное – он был из хорошей, обеспеченной семьи и, очевидно, очень любил меня. Родители не стали препятствовать моему переезду в его апартаменты.

Кастовая система в современной Индии

Многие, наверное, слышали о кастовой системе в Индии. Но не многие представляют, что система эта до сих пор жива и процветает в обществе. Касты – это родовая принадлежность к той или иной профессии, которая передается из поколения в поколение. Каст очень много, столько же, сколько профессий. Но основных кастовых категорий, которые обобщенно называются варнами, четыре.

Самая высшая кастовая категория – брамины или браманы, которых в России ошибочно называют брахманами. Это категория священнослужителей. Правда, за тысячелетия множество браминов давно перестали проводить обряды, занялись торговлей и коммерцией. Но свой браминский статус при этом они сохраняют, передавая из поколения в поколение. Дети браминов получают религиозное воспитание, изучают древние священные тексты и ритуалы, которые не нужны им в практической жизни, но отличают их от низших каст.

Вслед за браминами в индийской табели о рангах следуют кшатрии – варна военачальников и государственных управленцев. За кшатриями следуют вайшьи – торговцы, скотоводы и земледельцы. Замыкают кастовые слои шудры – слуги и разнорабочие. Но и это еще не все. Примерно двадцать процентов населения Индии, то есть триста миллионов человек не принадлежат ни к одной касте и именуются «неприкасаемыми».

Называются «неприкасаемые» так потому, что даже прикасаться к ним для кастовых сословий считалось постыдным и грязным. Неприкасаемым, к примеру, категорически запрещалось заходить в жилище человека из касты браминов. Считалось, что тем самым неприкасаемый осквернит дом приличного человека. Следование этому правилу настолько серьезно, что «пострадавший» от визита «неприкасаемого» брамин мог оставить дом и переселиться в другое жилище. Визит «неприкасаемого» для семьи брамина был хуже холеры.

Конечно, в больших городах разница между кастами постепенно стирается. Там, где играют роль большие деньги и власть, мало кто задумывается о том, к какой касте принадлежит человек. Бизнес живет по законам преумножения денег. А истинным божеством для Индии являются именно деньги и золото. Деньги не пахнут, им безразлично, к какой касте ты принадлежишь.

Перед законом все касты в современной Индии равны. Среди богатых бизнесменов и влиятельных политиков в Индии все больше становится представителей самых низших каст и даже «неприкасаемых». Старые традиции в больших городах уже не так сильны. К примеру, если миллионер или миллиардер, пробившийся к богатству из низших каст, захочет взять в жены девушку из семьи браминов, в подавляющем большинстве случаев никто ему перечить не станет. Родители будут рады выдать дочь за богача или за влиятельного политика, к какой бы касте не принадлежали его предки.

В больших городах, среди образованной части населения все меньше и меньше граждан обращают внимание на принадлежность к той или иной касте. Это считается дурным тоном. Но в сельской Индии, где по-прежнему проживает большая часть населения страны, кастовое мышление все еще живо. Для них вопрос о том, к какой касте принадлежит человек, остается значимым. В таких районах, каким бы богатым бизнесменом или влиятельным политиком не стал выходец из низших каст, его никогда не пригласят в высшее общество.

До сих пор во многих районах Индии смешение в браке с низшими кастами считается позором для рода, которое жестоко наказывается. Дети браминов должны жениться только на детях браминов или на худой конец на детях кшатриев. Даже смешение браминов с вайшьями считается страшным грехом и несмываемым позором, расплачиваться за который подчас приходится смертью.

Иногда дети из высших каст нарушают запреты, бегут из родительского дома и тайно женятся вдали от родных краев. Они могут годами жить вместе, растить детей, благоденствовать, но тень родового позора и страх наказания всегда будут их преследовать.

Периодически в индийскую прессу просачивается информация об очередных случаях расправы над отступниками. Как правило, кровавую вендетту устраивают братья невесты из семьи браминов или кшатриев, сбежавшей из дома и связавшей свою жизнь с представителем низших каст. Братья находят их, порой, спустя многие годы после побега. Обычное наказание за такое нарушение – смерть. И никакие законы, никакие ветры перемен, никакие изменения нравов мстителей в этом не останавливают. Кастовая система по-прежнему играет большое значение в Индии.

Мусульманка

Башар заранее готовил меня к тому, что, связав с ним свою жизнь, я должна буду принять мусульманство. Меня такая перспектива нисколько не пугала, после восемнадцати лет индуизма и христианства хотелось попробовать что-нибудь новое.

Переехав к Башару, я стала свидетелем ежедневно совершаемых религиозных обрядов. Пять раз в день совершался намаз, плюс утренняя «сала», то есть молитва и множество праздников. В среде Башара было много друзей и родственников – сплошь мусульмане. Все близкие мужского пола очень тепло приняли меня, поздравляя Башара с чудесным выбором. Все близкие женского пола испытали зависть к моей красоте и отказались принимать меня близко в свой круг, называя «неверной».

Мне нравились друзья Башара, но не нравился статус «неверной». Я сама вызвалась носить паранджу. Башар подарил мне очень элегантную паранджу из Саудовской Аравии, лицо в ней можно было закрывать или оставлять открытым. При взгляде на меня в парандже с открытым лицом друзья Башара восхищенно раскрывали глаза, охали и ахали, называя прекраснейшим творением Аллаха.

Башар подарил мне Коран сначала на английском, а потом и на арабском языке. Вместе мы принялись изучать эту книгу, заучивая каждое слово. Я с детства обладала феноменальной памятью. Стоило мне прочитать текст хоть один раз, как я запоминала его дословно, с каждой точкой и запятой.

Мусульманство требует от правоверных точного заучивания каждой буквы Корана, что я с успехом и делала. Вскоре я уже знала весь Коран наизусть на английском языке. Но и этого мне было мало. Я начала учить арабский язык и очень быстро продвинулась в этом направлении. Спустя всего пару месяцев, я уже читала Коран по-арабски.

На самом деле я все еще была ребенком, которому нравилось играть во что-то новое. В ту пору я совершенно не задавалась вопросами о глубинных различиях между индуизмом, христианством и мусульманством. Мне было просто интересно познавать то, что я еще не знала, без всякого фанатизма.

Но мое окружение приняло все всерьез. Башар торжественно предложил мне перейти в лоно ислама. Я легко согласилась. Больше всего мне нравилась грядущая церемония и подарки. Церемония действительно получилась очень праздничной и красивой. Меня принимали в ислам так, словно спасенную душу чествовали в раю. В итоге я получила новое имя – Асфура, что в переводе с арабского означает птица.

С этого момента Арчена-Рича-Асфура стала полноправной мусульманкой. Пять раз в день я исполняла намаз, а утром читала «сала». Вместе с новой общиной я соблюдала пост в священный месяц Рамадан и праздновала Идаль-Фитр, более знакомый российским мусульманам под названием Ураза-байрам.

Не могу сказать, что с принятием мусульманства моя жизнь сильно изменилась, каких-либо явных перемен я не заметила. Паранджа оказалась удивительно удобной одеждой, я носила ее с удовольствием, впервые в жизни я могла спокойно пройти по улице, не раздражаясь от бесчисленных взглядов мужчин и женщин, рассматривающих меня, как инопланетянку.

Паранджа позволяет женщинам оставаться нетронутой грязными взглядами, сохранять покой, комфорт и безопасность. Мне очень понравилась паранджа! Пятиразовый ежедневный намаз мне также пришелся по душе, это помогает дисциплинировать жизнь, вести ее в правильном направлении. Так что с мусульманством у меня никаких проблем не возникло.

Второй Гоа

В расцвете отношений Башар подарил мне романтическое путешествие, поездку в Гоа. Мы провели в Гоа две недели. Жили в простеньком гест-хаусе в Арамболе. Но волшебная магия Гоа не открылась мне и со второго раза.

В 2001 году в Арамболе были открыты всего несколько гест-хаусов и пляжных кафе. Каждый вечер немногочисленные хиппи собирались на пляже у костров и устраивали импровизированные концерты. Но культура и музыка хиппи были бесконечно далеки от меня, я скучала в Арамболе. О существовании транс-пати в Анджуне и Вагаторе я тогда ничего не знала.