Lao Bearolla - Бесконечная игра. Еще один шанс Страница 9

Нервы у Руслана начали сдавать. А Ричард не сдавался. Руслан очень старался, как отец, но Ричард становился все более циничным. Он мог рассказывать Руслану про то, что всегда хотел жить с Алексом. Аргументируя тем, что тогда у него бы была живая мать и приемлемые условия существования, а Руслан жмот и никогда не мог купить ему даже нормальный компьютер, поэтому придется закончить школу экстерном и идти работать.

Мог на спор полезть куда-нибудь вертикально вверх почти без страховки, предварительно анонсировав свой предстоящий подвиг в сети так, что Руслан узнавал о происшествии из новостей, а потом имел дело с полицией, как законный представитель несовершеннолетнего правонарушителя.

Все физические навыки и умения, которые Руслан старательно развивал в детях, в Ричарде проявились, как будто были заранее сформированы, но использовались исключительно с целью что-нибудь нарушить, кому-нибудь досадить, кого-нибудь поразить или напугать. Его хулиганства становились странной игрой на грани закона с примесью смертельного риска.

На попытки поговорить о том, что надо быть осторожнее и ценить собственное здоровье, жизнь, и желательно нервы окружающих, Ричард отвечал, что может отправиться прямо сейчас в ближайшую террористическую организацию или в отдел по борьбе с терроризмом, в зависимости от настроения; уверял, что его туда примут с радостью, он попадет в горячую точку или на спецзадание, где рано или поздно погибнет, и избавит отца от волнений. Он полагал, что создан для диверсионной работы.

Выходить из окна второго этажа, а не через дверь, для Ричарда стало почти нормой. Довести до белого каления кого-нибудь из окружения – любимым развлечением.

При этом возраст и положение человека во внимание не принимались, если находилась какая-нибудь зацепка в виде жесткой жизненной установки – Ричард троллил несчастного жестоко и с удовольствием; но жертв выбирал достаточно сильных и способных постоять за себя; тех, кого считал слабее, он никогда не трогал.

Взывания к разуму и совести не помогали, Ричард в лучшем случае обещал «уйти по водосточной трубе», что и практиковал. Он занимался разными видами спорта, но очень агрессивно. Очень любил конкурировать и побеждать, ничего не боялся; не признавал никаких авторитетов, и казалось, не имел никаких опор.

В руки не давался совсем никому.

Тренировался регулярно, много, жестко. Видя это, Руслан боялся, что его ребенок действительно отправится попробовать силы в реальной боевой обстановке.

Но Ричард решил начать с любовного фронта.

Для развлечения он танцевал, познакомился с яркой красивой девочкой, участвовал с ней в конкурсах и соревнованиях по бальным танцам, и занимал призовые места; приводил её домой. Руслан посчитал, что это серьезное и очень страстное увлечение. Шум в комнате Ричарда ночью стоял такой, что Руслану не спалось. Он не мог тогда предположить, что Ричард специально скачет на кровати, а его подружка-блондинка стонет так нескромно только для того, чтобы досадить ему. Потом Ричард начал встречаться с темнокожей девушкой. Это не понравилось не только яркой блондинке и Руслану, но и многочисленным братьям новой пассии его сына. Ричард усугубил конфликт с братьями и попробовал все, что хотел рядом с домом своей возлюбленной. Доказал папе, что он нормальная боевая единица.

Со стороны дурно воспитанных братьев обошлось без серьезных увечий, но было неприятно. Руслан, сидя в полицейском участке и слушая про то, что его приличный сынок случайно и зря забрел в этот опасный квартал и спасся чудом, понимал, что сынок решил разыграть комедию. Перед полицейскими Ричард прикинулся овечкой, почти настоящими слезами плакал про отобранные хулиганами учебники, которые они пинали ногами и разбитые очки. Говорил, что подарил сестре одного из них розовую розочку, потому что влюбился, а они ему угрожали, издевались и обидели. Полицейские верили Ричарду в порванной белой рубашке и не верили 7 головорезам, утверждавшим, что Ричард их избил. Глядя на пострадавших, Руслан предполагал, что ребята просто очень невежливо посоветовали Ричарду не встречаться с сестрой одного из них, далее в ход пошли возражения и Ричардовский злобный язык, братья, не обладая выдержкой как у Руслана, решили его проучить кулаками, за что и поплатились. Ричард сидел на краешке стула, ссутулив плечи, пряча свой дерзкий взгляд неизвестно где, и выглядел настоящим «ботаником». Руслан смотрел на этот театр одного актера, и был уверен, что Ричард отправился в гетто сознательно и самостоятельно, попрактиковаться в ударной технике. Виновница рыцарских боев без правил заняла сторону Ричарда, дав короткие пояснения о том, что всё было именно так, как говорит Ричард. И что ей угрожали тоже, если она не одумается и не бросит встречаться с белым. На темнокожих головорезах расцветали гематомы. Фигурой Ричард был не в Руслана, кожей – в маму, но если в обычной жизни он был высоким, стройным, эффектным, дерзким и красивым, то сейчас, благодаря позе с опущенными плечами и криво скрещенными ножками в коротковатых брюках, рядом с отцом и крепкими пострадавшими выглядел слабеньким и жалким. Руслан с ужасом понимал, что все это, и его плаксивый голос, и поза, и длина штанов, и расположение поближе к папе – детали хорошо спланированной операции. Полицейские долго совещались и решили, что Ричард физически не мог справиться со своими противниками, у которых к тому же изъяли холодное оружие, предположили, что в драке участвовало еще какое-то неустановленное лицо, а всю присутствующую молодежь отправили по домам.

Только Ричард сел в машину к папе, он снова стал сам собой.

– Ну как? Четко я их уработал? Заценил?

– Пожалуйста, разговаривай по-человечески.

– Тебе было бы приятней, если я б на самом деле был малахольный зануда-очкарик, я б не заставлял тебя краснеть, но я бы погиб сегодня. Тебя бы пригласили на опознание и рассказали про то, что от первого же удара несчастный я отлетел к стенке, и стукнувшись затылком, скончался минут через 15 после столкновения с твердой поверхностью. Ты этого хотел? Это было бы проще. Похороны стоят не дорого, особенно по сравнению с содержанием лошади, и еще есть плюс – не пришлось разбираться бы со своей совестью, папа. Ты же скрыл от полиции правду!

Руслан старался дышать ровно, следить за дорогой и Ричарда не слушать. Да, он скрыл правду. Он не смог сказать, что Ричард издевается над всеми, начиная от него и заканчивая начальником участка, перед которым он фальшиво шмыгал носом. Руслану было стыдно за этот цирк с синяками, а Ричарду нисколечко.

Ричард, специально расположившись на заднем сиденье так, чтоб попадать в поле зрения Руслана через зеркало заднего вида начал целовать в ухо свою темнокожую красавицу.

– Папа, если тебе не приятно, высади нас пожалуйста на перекрестке, я снял квартиру в центре. Не хочу тебя смущать. Я знаю, что ты это все не любишь. Наверно, я в маму. Она ведь была более… раскрепощенной…, ладно оставлю эту тему. Эти придурки вряд ли меня догонят, а если догонят, отправлю парочку покататься на безмоторном катере по Стиксу, все равно в полиции не поверят, что это я их. На них на всех наркота и кражи. Моя репутация по сравнению с их – мечта. У меня хорошие оценки по алгебре. Папа, ты разве не рад?

Возникали навязчивые мысли о целесообразности применения к подростку телесных наказаний, потому что слова на Ричарда не действовали.

Через несколько дней появилась еще одна девушка, очень любимая, очень приличная, такая, которой нельзя было знать о предыдущей, с которой Ричард теперь намеревался встречаться тайно. Потом начались у девушек по очереди истерики, а у Ричарда наркотики.

Ричард безбожно портил свое здоровье и отношения с окружающими, и пояснял, что его никто не любит, и всем на него наплевать, продолжал хамить всем по очереди, особенно доставалось тем, кому Ричард был не безразличен.

Несколько лет он был настоящим домашним и не только домашним кошмаром, никакими педагогическими и непедагогическими методами справиться Руслан с ним не мог.

Тибетский доктор, буддист, рассказывал Руслану, что неприятности, которые случаются – это проявления кармических последствий; и надо им радоваться, потому что это возможность отработать негативную карму и снять вину за вред, который люди причинили в прошлых жизнях другим существам; что дети – это часто те, кому люди должны, поэтому существует прочная кармическая связь, и т. д.

Думая об интенсивности, с какой Ричард старался доставить ему неприятности было страшно представить, чем же Руслан заработал такую немилость.

Сейчас в его сердце была любовь к людям и детям, был большой запас спокойствия и доброжелательности, и он не мог предположить, как бы он был злым или жестоким. Он вслух говорил Ричарду о любви; про себя просил прощения за то, что делал неправильно. Недавно или когда-то давно. Но Ричард не унимался.