Борис Давыдов - Жернова Страница 9

Возле знакомой девятиэтажки, она сразу же заметила машину Алексея, хотя не ещё и было одиннадцати. Сердце вдруг затрепыхалось, как полотнище на ветру. Пытаясь успокоиться, сделала три глубоких вдоха, но только закашлялась. В волнении поднялась на шестой этаж и услышала музыку из той самой квартиры. На миг вообразила в постели любовную парочку, почудились даже страстные стоны и крики Татьяны; в глазах потемнело. Галина боялась, что с ней произойдёт нечто страшное: либо она в обморок упадёт, либо в истерике в дверь начнёт ломиться.

С трудом сдержав себя, вставила ключ в замок, два раза повернула и, шагнув, оказалась в тесноватой прихожей. Из комнаты в эту минуту донеслось женское воркование:

– Пампушечка ты моя сдобная, бублик ты мой самый вкусненький. Большое тебе пребольшое за дорогой подарок.

Галина, не помня себя, ударила ногой в дверь, та отлетела. И перед бешеным взглядом обманутой жены, открылось следующее: её муж, безоблачно улыбаясь, смотрит на Татьяну. А та, в наброшенной на голое тело серебристой норковой шубке, вертится перед ним в чёрных туфлях на высоком каблуке.

Повернувшись на шум, они оба застыли с открытыми ртами. Первой опомнилась любовница. Метнув на Алексея недобрый взгляд, спросила:

– Это как понимать? Ты что, специально пригласил жену, чтобы втроём обмыть дорогую покупку?

В следующее мгновение, злорадно ухмыльнувшись, она подошла к широкой тахте и легла на спину, раскинув ноги.

Всё это, конечно, поразило Галину. Но больше поразило не то, что муж был голый, а то, что на плечах у нормировщицы была норковая шубка, о которой Галина не могла даже мечтать. Не придумав ничего лучшего, она решительно подошла к мужу и со всей силы ударила его ладонью по щеке. Алексей болезненно сморщился, мотнул головой. Вслед за этим Галина шагнула к Татьяне, собираясь и ей отвесить оплеуху или дать хорошенько по зубам, как советовала Евдокия. Но Татьяна молниеносно приподняла правую ногу, приготовившись дать отпор.

Увидев предупреждающее движение и отвратительную улыбку на лице блудницы, Галина плюнула в неё, надеясь попасть в срамное место. Однако плевок угодил на животик. Тогда оскорблённая супруга плюнула в ненавистное лицо, но, к сожалению, опять промахнулась, поскольку Татьяна успела закрыться шубкой. Разъярённая Галина повернулась к мужу, плюнула в его висевший между ног «огрызок» и кинулась за дверь. Следом за ней полетел громкий женский хохот.

Как она ехала домой, Галина почти не помнила. Только переступив порог квартиры, кинулась на кухню и выпила полный стакан водки. К сожалению, спиртное не подействовало: видно, душевная горечь поборола горечь винную. Посидев минут пять, вскочила и нервной походкой подошла к телефону. Захотелось немедленно отомстить изменнику – мужу, миллионеру, который тратит деньги на потаскух. Набрав милицейский номер, она заявила, что её муж – жулик; у него на работе весь склад забит ворованным коньяком, водкой и т. д. О валюте и миллионах, обнаруженных в карманах у мужа, предпочла не говорить.

Рассказав про мужа всё, что знала и о чём могла лишь догадываться, сообщила его рабочий телефон, указала, где находится вагончик и ответила на вопросы. В заключение попросила не говорить мужу об этом звонке.

Покончив с откровенной авантюрой, Галина переоделась в домашний халат, выпила ещё стакан водки, закусила чёрной икрой и, то и дело, вызывая в памяти голую Татьяну в норковой шубке на плечах, легла на заправленную кровать в спальне. Вскоре перед глазами всё поплыло, хохочущее лицо Татьяны чередовалось с печальными глазами мужа, который смотрел куда-то вдаль. Наконец Галина провалилась в чёрную бездну – уснула. Часы показывали полдень.

Шок от внезапного появления Галины у любовников быстро прошёл. Диким хохотом проводив жену своего начальника, Татьяна встала с тахты, скинула с плеч шубку. С улыбкой сымитировала плевок в сторону растерянного Алексея:

– Пойду дверь запру, – певучим голосом проговорила она. Вернувшись, обмыла заплёванные груди и живот шампанским. Присев на корточки, стала обмывать изрядный живот Алексея:

– Да, на такой богатырский сосуд даже бутылки шампанского не хватит, а озверевшая баба хотела слюнями заплевать. Не дрожи, мой хороший, живот уже чистый. Теперь помоем то, что пониже.

Алексей, вздрагивая и похохатывая от приятных прикосновений, тянулся к Татьяниным грудям.

– Здорово, мой милый, тебя жена напугала, – усмехнулась Татьяна. – Пойдём на кухню, тебе коньяку надо выпить, чтобы окончательно прийти в себя.

– Танюш, я же за рулём.

– У меня в твоей машине «антиполицай» есть, не хрена бояться. Да и шубу надо обмыть. Нет, мой миленький пампунчик, давай вместе выпьем. Я напиться сегодня хочу.

– Танчик, но я же не пью, мне нельзя.

– Ах, да! – всплеснула руками Татьяна. – Я и забыла, что в тебе код заложен. Ай-яй-яй, после встречи с твоей женой у меня словно память отшибло. Хорошо, одна буду пить.

Выпив большую рюмку коньяка, греховодница поманила начальника за собой, интригуя его не только зелёными лучиками глаз, но и возбуждающими подёргиваниями ягодиц. Алексей, сладострастно сопя, двинулся за ней в комнату.

Было в Татьяне что-то такое, чего недоставало Галине. Хотя Галина, пожалуй, пофигуристей этой вертихвостки. А недоставало ей лукавства, постельной техники, тех выкрутасов, которыми и восхищала Татьяна Алексея.

Да, умела Танюша будить в мужчинах сексуальные позывы, умела обольщать. Виделось в ней что-то дерзкое, нахальное, строптивое. Сложная натура, может, оттого и притягивала. Но если ей что-то не по душе, она так ногами брыкалась, так зубки показывала, что боже упаси. А через минуту – вдруг милейшая улыбка на лице, кокетливо плечиком водит, упругим животиком трётся. Мужчина немедленно таял, как сливочное масло на горячей сковороде.

Обычно Алексей не кричал в постели, а с ней случалось. Хотя закричишь, когда кажется, будто спинной мозг из тебя высасывают. Бывало и другое, когда тело начинало покалывать, будто слабым электрическим током. Спасение Алексей находил одно: брал руки Татьяны в свои, и покалывание с ходу прекращалось.

…Ополоснувшись под душем, Татьяна пошла на кухню. Налила шампанского, набрала в рот, пополоскала им горло и выплюнула в раковину. Пригласила утомлённого Алексея; однако утомишься, поскольку каких только «блюд» ему не пришлось попробовать.

– А я и не догадывался о таком разнообразии, – тихим, хотя и восхищённым голосом произнёс он.

– Да? – удивилась Татьяна. – Про это сейчас во многих книгах пишут. Неужели не читал?

– Читал. Но читать – это одно, а на практике намного лучше. Здесь всё живое, всё это чувствуешь.

– Ты прав, – улыбнулась Татьяна. – Завтра, – начала было она, но заметив, как переменился в лице Алексей, поправилась: – то есть через день-другой, повторим. Хорошо?

Через минуту спросила:

– Значит, понравилось?

– Слов нет! – заверил он. – Но устал я смертельно.

Закусывая шоколадом коньяк, Татьяна предложила:

– Иди, отдохни часок.

– Танчик, на работу надо, я лучше одеваться пойду.

– Смотри. Тогда я тоже оденусь.

Вскоре Алексей запирал свою однокомнатную квартиру, а Татьяна с большим пакетом, в который была завёрнута норковая шуба, поджидала его у лифта. На ней был белый пушистый свитер, чёрная мини-юбочка на пуговицах и чёрные туфельки. И, конечно, под свитером и юбочкой – ни-че-го.

В машине Таня нежно заворковала:

– Алёш, я уж не пойду на работу сегодня, ладно? Я на самом деле, кажется, опьянела.

– Ладно, – кивнул он. – Но завтра жду тебя с утренним поцелуем.

– Хорошо. – Татьяна выглянула из машины. – Алёш, давай завернём на минутку к моей матери, я там шубу оставлю. А то муж начнёт гнусить, где столько денег достала, то да сё. Хотя мне наплевать на его бормотания, но всё равно тошно будет слушать. А когда получу кварталку, скажу, что раньше откладывала, плюс премия, плюс родители дали в долг.

Около часа дня Алексей был на рабочем месте. «Хорошо с Танюхой, а домой после работы идти надо, – с горечью в душе думал он. – Как встретит жена? Только бы детям ничего не говорила. Если скажет, то сын может и спросить: „Пап, ну как же ты мог?“ А как ему объяснить, что я не только отец, но ещё и просто мужчина. Мужчина, который не устоял перед красивой молодой женщиной».

Он разговаривал по телефону, когда к нему вошли двое в милицейской форме, капитан и майор. Увидев их, Алексей невольно уронил трубку. Появления правоохранительных органов он не исключал, однако мысли об аресте, уголовном деле и суде, отгонял как назойливых мух. И партнёры по «бизнесу» уверяли: всё железно, никто и никогда не узнает, чего волнуешься? И он соглашался с ними, успокаивал себя: «Другие воруют и ничего, авось и у меня сойдёт».