Филип Жисе - Океан. Черные крылья печали Страница 9

– Мама́, что ты тут делаешь? – опешил Леопольдо.

– Я пришла проведать своего сына, или я не имею на это права? Что за беспорядок вы здесь развели? – Паола Витале окинула взглядом спальню, на миг задержала взгляд на Ангелике, кутавшейся в одеяло, перевела на Леопольдо. Тот пробежался взглядом по комнате, пытаясь понять, где именно мать заметила беспорядок. Но все было на своих местах: одежда аккуратно сложена в шкафу, вокруг чистота и порядок, ничего лишнего. Синьора Витале еще с детства приучила сына к чистоте и порядку, любая крошка, немытая посуда, грязные носки на полу – все это было для него чуждо. Тем более странной казалась претензия матери.

– Мама́, что ты имеешь в виду? – не понял Леопольдо.

– Что я имею в виду. Вы когда последний раз убирали в квартире? – Паола Витале развернулась и направилась на кухню.

Леопольдо посмотрел на Ангелику, пожал плечами и двинулся следом за матерью.

– Мама́, к чему это шоу? – спросил Леопольдо, нагоняя мать.

– Какое шоу? Ты о чем говоришь, Леопольдо? Разве я, твоя мать, не могу прийти в выходной день проведать тебя?

– Ты уже как минимум год не делала таких визитов. С чего это вдруг ты решила навестить меня и даже не подумала предупредить? А мы ведь только вчера виделись.

– С каких это пор я, твоя мать, Леопольдо, должна предупреждать тебя о своем приходе? Эту квартиру мы купили тебе с отцом, или ты уже забыл об этом? – Паола Витале открыла дверцу холодильника, окинула его содержимое скептическим взглядом и сказала, качая головой из стороны в сторону:

– Mamma mia[37], разве стоит удивляться тому, что ты так исхудал. Кусок пиццы, сыр, остатки копченой курицы. Да здесь тараканам даже нечем поживиться. Что ты себе думаешь, Леопольдо? – Паола Витале закрыла дверцу холодильника и посмотрела на сына. – С голоду решил умереть?

– Нам неплохо удается питаться в кафе или пиццерии. Сама понимаешь, из-за работы редко когда есть время заниматься готовкой. Если и готовим, то на выходных. А так как ты пришла в начале этих самых выходных, то и удивляться нечему, – Леопольдо достал из шкафчика для посуды стакан, из холодильника – пакет с виноградным соком и наполнил им стакан.

– Тебе налить? – спросил Леопольдо у матери, возвращая пакет в холодильник.

– Нет… Дожили, они дома готовят только по выходным, – Паола Витале зажгла конфорку плиты и принялась рыться в шкафчиках. – Глядя на тебя, думаю, что и едите вы только по выходным. Вы оба сошли с ума: ты, Леопольдо, и твоя полентонэ… Куда вы переложили кастрюли? Я их не могу найти.

– Мое сумасшествие меня устраивает, мама́. Как и Ангелику. И тебе не стоит вмешиваться в нашу жизнь.

– Ах, мне не стоит вмешиваться в вашу жизнь?! Вот какова твоя благодарность, Леопольдо?! Это за все хорошее, что мы для тебя с отцом сделали?!

– Можешь считать и так, мама́. Ни с того ни с сего ты приходишь, будишь нас, оскорбляешь и ждешь от меня благодарности?

Паола Витале сверкнула на сына глазами, топнула ногой, пробормотала: "Это все эта полентонэ" и покинула квартиру. Леопольдо погасил газ, закрыл за матерью входную дверь и вернулся в спальню. Ангелика лежала на кровати, закутавшись в одеяло, и скользила взглядом по комнате.

Леопольдо снял халат и положил на стул, стоявший у выхода из комнаты, затем залез на кровать и забрался под одеяло, обнял девушку и прижался губами к ее волосам. Ангелика развернулась, прижала ладони к обнаженной груди, голову уперла в грудь Леопольдо.

– Неужели я, и правда, такая плохая, как думает твоя мать? – услышал Леопольдо ее грустный голос.

– Нет, конечно, – Леопольдо положил ладонь девушке на плечо и принялся поглаживать его. – Не обращай внимания, милая. Это скоро пройдет. Давай сегодня куда-то съездим. Может, махнем на море, в Римини?

– Заманчивое предложение, – улыбнулась Ангелика и посмотрела на Леопольдо. – С ночевкой?

– Конечно.

– Я согласна, – девушка положила ладони на плечи Леопольдо, придвинулась ближе и поцеловала его.

Они заказали через интернет номер в отеле "Мэрано" в Римини, на виале Регина Маргерита, наскоро приняли душ, перекусили, собрались, сели в машину и поехали в Римини, до которого было не так уж и далеко, каких-то два с половиной часа езды на машине.

Время близилось к обеду, когда они добрались до Римини. На стоянке отеля оставили машину, на ресепшене взяли магнитный ключ, поднялись на третий этаж, прошли по коридору с десяток метров и оказались в номере, который представлял собой небольшую, но очень уютную комнату, оформленную в светлых тонах. Бежевые стены, белая двухспальная кровать с белой накрахмаленной простыней, белыми подушками и несколькими белыми полотенцами, сложенные горкой с краю кровати. По бокам кровати стояли две белые тумбочки, на которых одиноко грустили светильники – с серебристыми ножками, но белыми плафонами. Недалеко от кровати примостился белый стол, рядом с которым стоял белый стул. Даже пол в номере оказался белым, уложенный белыми плитами. Зато розы в стеклянной вазе на столе, и благоухавшие на весь номер, были нежно-розового цвета. Некими чужаками в этом царстве белизны и света выглядели большая фотография на стене с изображением красного бутона розы, совсем рядом с балконной дверью (которую в любой миг можно было занавесить белой тюлью, конским хвостом свисавшую с одного края карниза), и красное одеяло с причудливыми золотистыми узорами на кровати.

Завидев бирюзовое море за окном, Ангелика бросила сумочку на стол, взвизгнула, чмокнула Леопольдо в щеку и выскочила на балкон, при этом едва не сбив столик и два стула, стоявшие на балконе и поглядывавшие с завистью на Адриатическое море, блестевшее в лучах полуденного солнца в паре сотен метров впереди.

Леопольдо видел, как Ангелика ухватилась за балконное ограждение и подставила лицо под легкие, теплые и нежные поцелуи морского бриза. На губах девушки блистала блаженная улыбка, ноздри трепетали, вдыхая морской воздух, глаза безотрывно следили за чайками, катерами и скутерами, пронзавшими острыми носами морскую гладь.

Леопольдо поставил сумку с вещами на пол, прошел на балкон вслед за девушкой, обнял ее за талию и положил подбородок ей на плечо. Ангелика повернула голову и поцеловала Леопольдо.

– Правда, классно? – спросила девушка, ловя взглядом храбреца, летевшего за катером на парашюте.

– Что именно? Море или тот сумасшедший на парашюте?

– Все, – рассмеялась девушка. – Пошли на пляж?

– Давай сперва зайдем, поедим где-нибудь? Я проголодался.

– Я видела ресторан, когда мы входили в фойе.

Они оставили вещи, закрыли номер и спустились в ресторан, где Ангелика взяла себе салат из овощей и пару кусочков сыра, а Леопольдо – тальяттеле[38] с густым соусом из говядины.

Только они принялись за еду, как в кармане шорт Леопольдо заиграла музыка.

– Кому нечего делать, что он звонит в обеденное время? – Леопольдо достал из кармана мобильник и взглянул на экран. – Mamma mia! – воскликнул он и поднес телефон к уху.

– Да мама́.

– Чао, Леопольдо, – раздался из динамика знакомый голос. – Вы уже проснулись?

– Мама́, мы проснулись еще тогда, когда ты пришла и нас с Ангеликой разбудила, – Леопольдо посмотрел на стывшую перед глазами лапшу и вздохнул.

– Я зашла на рынок и накупила продуктов, Леопольдо, сейчас иду к тебе домой. Хочу приготовить вам что-нибудь на ужин.

– Спасибо, мама́, но мы сегодня ужинать дома не будем. Мы в Римини. На море. Вернемся завтра.

– Зачем же я тогда купила продукты? Что я теперь с ними буду делать?

– Забери домой, приготовишь папе ужин.

– Нет, я отнесу к тебе домой, Леопольдо. Завтра приедете и что-нибудь приготовите.

– Спасибо, мама́.

– До свидания, Леопольдо.

– До свидания, мама́, – Леопольдо спрятал мобильник в карман и взялся за вилку. – Мама́, даже здесь нас нашла.

Ангелика ничего не сказала, только улыбнулась и устремила взор на бескрайние просторы Адриатического моря за окном.

– Тебе не кажется, что есть что-то волшебное в море? – спросила Ангелика у Леопольдо, когда они пришли на пляж и уже успели раз окунуться.

Теперь Леопольдо сидел на полотенце и старательно намазывался кремом от солнца.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, хотя бы вот это, – девушка кивнула на полоску прибоя, пузырящуюся белыми барашками.

С тихим шелестом волны накатывали на берег, задерживались на миг и убегали назад, убегали домой, играя в некую загадочную игру. На какой-то миг взгляд Леопольдо будто пронзил морские толщи и там, в морских глубинах, он увидел новый мир, мир столь красивый, сколь и таинственный, мир, живущий своей особенной, спокойной и даже монотонной, но совершенно не скучной жизнью, мир, не ведающий о том, что где-то над ним находится другой мир, где жизнь иная, ускоренная, как будто кто-то неизвестный нажал клавишу "перемотка" на старом магнитофоне, но так и не соизволил нажать клавишу "стоп" или хотя бы "пауза".