Дорога Багиры - Таня Белозерцева Страница 11

— Каперанг Шредер, честь имею! Что за шумиха вокруг пропавшей лодки и сбежавшей кошке, я так понимаю, речь идет вот об этой кошке? О пантере?

— Старпом с “Сары” Белозерцев Данила. Да, герр Шредер, речь идет о пантере.

— И почему, позвольте спросить, столь повышенное внимание к данной особе и превышенная трогательная забота об оной?

— Да вот… Трудно в двух словах изложить. Понимаете…

— Понимаю, человече, в десяти изложи.

— Хм, попробую, мне она с первого взгляда показалась странной, необычной какой-то, все в ней было другое: поведение, позы, взгляды… Прочие пантеры-то, ну, мечутся по клеткам, орут на все голоса, глаза отводят, а эта… Сидит спокойно, молчит, в глаза заглядывает, от людей не шарахается, сама на зов подходит и в руки дается, и, главное, домашнюю еду предпочитает, ну там каши, мясо парное, овощи-фрукты. Из этого нетрудно сложить, что она ручная, выросла в любящей семье. И она просится домой, понимаете? Багира хочет домой. И я подумал, если ей удастся с корабля сбежать, то дальше ей нужна будет помощь, и кто, если не я? Она из Индии, сэр, ей далеко идти, но она знает дорогу, и я готов её разделить с ней. Совершить путешествие домой по дороге Багиры.

Данила замолчал, а я доела, встала, подошла к нему и нежно так потерлась мордочкой о его ладонь, мимоходом лизнув её, а вокруг стояла ошеломленная тишина, и все смотрят, смотрят на нас, как на диво какое…

А потом капитан первого ранга Германн Хельмут Шредер обратился ко всем:

— Ну что, команда, поможем ребятам?

И команда ответила нестройным хором:

— Да!

Часть 7

Нас разместили в небольшой одноместной каюте, что было удивительно для меня, ведь я ожидала, что меня посадят в клетку. Но нет, меня поселили в каюте вместе с Данилой, здесь же поставили миски для пищи и воды, а в качестве туалета показали пожарный ящик с песком на верхней палубе. По крайней мере, я так поняла.

Обследовав каюту, я решила воспользоваться невиданной ранее свободой и изучить весь корабль, слегка посожалев о том, что не смогла изучить первый корабль. Конечно, я же там в клетке сидела и о свободе даже и мечтать не могла.

На палубе ничего интересного не было, кроме ящика с песком, и я спустилась в трюм. Когда глаза привыкли к полумраку, я прошлась по проходу между штабелями всевозможных предметов: всякие ящики, тюки, бочонки… Ну и запахи, конечно, множество различных запахов и среди них один, самый яркий и волнующий, запах кошки. Вскоре обнаружился и сам источник запаха — кошка, вернее кот. Сгусток тьмы, маленькая копия меня, такой же черный, как я. Мы с интересом рассматривали и обнюхивали друг друга, ну и разговорились, конечно:

— М-ммур-ррр, ты кто такая?

— Я Багира, а ты кто?

— Рубин, меня зовут Рубин, я — корабельный кот, а почему ты такая большая, Багира?

Я стояла, озадаченная вопросом, а кот ходил вокруг моих лап и под брюхом, старательно обнюхивая всё: и лапы, и хвост, и брюхо. Когда он вернулся к моей морде, я поняла, в чем дело — у кота не было глаз. Он был слеп. Его черно-угольную мордочку не освещали яркие солнышки глаз, их не было, на их месте были неглубокие провалы глазниц, а веки срослись за их ненадобностью.

Подавленная этим открытием, я опустила голову к кошачьей мордочке и облизала её, аккуратно и нежно. Котику понравилось, он сел, а я легла и продолжила вылизывать его уже всего, целиком.

— Что ты делаешь в трюме, Рубин?

— На крыс охочусь, их слишком много, представляешь, Багира, я сегодня пятерых поймал! Сложил их там, где и всегда.

Как ни странно, но эта фраза все расставила по местам, слепой кот самодостаточен и в жалости не нуждается. А вылизывание… Ну спишем на ласку, от неё никто не отказывался.

— Я большая, потому что я пантера, а где крысы?

— Пошли, покажу.

Пять тушек, лежащие в ряд, серая и рыжеватая шерсть, голые хвосты.

— А зачем ты их ловишь? А складываешь зачем, про запас?

— Ну что ты, Багира, я крыс не ем, я их для капитана ловлю и складываю. Он очень радуется, когда находит их тут, меня похвалит и даст вкусную мясную похлебку, а крыс забирает стюард и выбрасывает за борт, к акулам, как он выражается.

Мне было странно это слышать, зачем ловить и убивать живую крысу для того, чтобы выбросить их за борт? Что за бред? Наверное, я подумала вслух, потому что Рубин возмущенно ответил:

— И вовсе не бред! Крысы портят груз и продовольствие, грызут перегородки и канаты, люди на них все время жалуются, и я приношу пользу, истребляя этих вредителей.

Я более внимательно всмотрелась в тушки. Довольно крупные, серые, с более длинной мордочкой, они, эти крысы, заметно отличались от тех, черных храмовых крыс, которые, я знала, водятся в Индии, в Карни Мата.

Ну не знаю… В свои полгода, что я прожила на белом свете, я ещё так мало знаю. И если коровы, крысы и змеи в Индии священны, то это не значит, что в других странах они тоже будут священны, скорей наоборот.

Дальнейшее время до вечера я провела с Рубином в трюме, кот показывал мне, как ловить крыс, как выслеживать и хватать. Одну крысу, полузадушенную, он приволок ко мне и предложил её поймать, я растерялась и хотела отказаться от сомнительной забавы, но крыса очнулась и, не разобравшись сгоряча, воинственно пища, набросилась на меня. Честно говоря, я испугалась и задала стрекача, а страшная крыса прыгала за мной. Правда, недолго, скоро она отстала и спряталась. Я, смущенная, вернулась к Рубину, тот недовольно топорщил усы и тихо ворчал:

— Вай, позор какой… Кошка, подумать только, такая большая кошка, и от крысы убегает…

Но мы всё-таки расстались друзьями, кот удалился по своим делам, а я вернулась в каюту. Здесь меня ждала полная миска каши. Ну что ж, думая о крысах и Рубине, я нехотя поела, потом долго вылизывалась, пытаясь зализать запах трюма и крыс. Огляделась. Данила лежал на узкой койке, на носу у него пара чего-то прозрачного, в руках непонятный шуршаще-шелестящий предмет… Заинтригованная, я подошла к нему и стала принюхиваться к вышеназванным вещам, стараясь не обращать внимания на его озадаченно-удивленный взгляд:

— Багира, ты чего?