Стивен Кинг - Сборник Рассказов Страница 17

И в конце концов, ведьма наложила свое заклятье.

Однажды Колдунья Хейзл надела красивое платье. Она пошла в Бриджстонский салон красоты и завила волосы. Она надела пару кроссовок Рокетс из Файи (сеть обувных магазинов на Восточном побережье). Колдунья выглядела почти красавицей.

Она купила несколько папиных книжек в Бриджстонской аптеке. Затем она прикатила к дому Кингов и прикинулась, что хочет, чтобы папа подписал ей книжки. Хейзл приехала на машине. Она могла прилететь на метле, но не хотела, чтобы Кинги узнали, что она ведьма.

В ее сумочке лежали четыре заколдованных печенья. Четыре злых заколдованных печенья.

Четыре печенья! Четыре печенья, полных черной магии!

Банановое печенье, печенье — молочная бутылка, и что хуже всего, два плачущих печенья. Не пускайте ее к Кингам! Ох, пожалуйста, не пускайте ее!

Но она выглядела мило… и она улыбалась… и у нее были папины книжки. Иииии… они пустили ее. Папа подписал книжки, мама предложила ей чаю, Наоми спросила, не хотела бы она посмотреть ее комнату.

Джо спросил, не хочет ли она посмотреть, как он пишет свое имя. Колдунья Хейзл улыбалась и улыбалась. У нее лицо чуть не разорвалось от улыбки.

— Вы были ко мне так добры, что и я хочу вам сделать что-нибудь приятное, — сказала Колдунья Хейзл. — Я испекла четыре печенья. По печенью для каждого из Кингов.

— Печенье, — закричала Наоми. — Ура!

— Печенье, — закричал Джо. — Печенье!

— Это ужасно мило, — соврала мама. — Вам не стоило это делать.

— Но мы рады, что вы сделали, — сказал папа.

Они взяли печенье. Колдунья Хейзл усмехнулась. И когда она была в машине, она визжала и гоготала от смеха. Она смеялась так сильно, что ее кот Баста зашипел и отскочил от нее. Колдунья Хейзл была счастлива, что ее злобный план удался.

— Я возьму это банановое печенье, — сказал папа. Он съел его и произошло что-то ужасное. Его нос превратился в банан, и когда позже в этот ужасный день он спустился к себе в кабинет, чтобы поработать над своей книгой, единственное, что он смог написать было слово «банан».

Это было злое заколдованное банановое печенье Колдуньи Хейзл.

Бедный папочка!

— Я возьму это печенье — молочную бутылку, — сказала мама. — Какое забавное название для печенья.

Она съела его, и злобное печенье превратило ее руки в молочные бутылки.

Какой ужас. Могла ли она приготовить еду своими молочно-бутылочными руками? Могла ли она печатать? Нет! Она даже в носу поковырять не могла.

Бедная мамочка!

— Мы возьмем эти плачущие печенья, — сказали Наоми и Джо. — Какое забавное название для печенья.

Они съели их и начали плакать! Они плакали и плакали, и не могли остановиться! Слезы катились из их глаз. На ковре были лужи. Их одежда вся промокла насквозь. Они не могли нормально есть, потому что плакали. Дети плакали даже во сне.

И все это из-за злых плачущих печений Колдуньи Хейзл.

Кинги теперь уже не были самой счастливой семьей в Бриджтоне. Теперь они были самой несчастной семьей. Мама не хотела ходить в магазин потому, что все смеялись над ее молочно-бутылочными руками. Папа не мог писать книги потому, что все слова, которые у него получались, были «банан», и он не мог видеть печатную машинку из-за своего носа, который был бананом. А Джо и Наоми только плакали, плакали и плакали.

Колдунья Хейзл была так счастлива, как только могут быть счастливы злые колдуньи. Это было ее величайшее заклятье.

Однажды, приблизительно месяц спустя после ужасного дня четырех печений, мама гуляла по лесу. Это было практически единственное, что ей нравилось делать со своими руками-молочными бутылками. В лесу она нашла сурка, попавшего в западню.

Бедняжка! Он был ни жив, ни мертв от страха и боли. Капкан был весь в крови.

— Бедняжечка, — сказала мама. — Я вытащу тебя из этого отвратительного капкана.

Но могла ли она открыть его своими руками — молочными бутылками? Нет.

Поэтому она побежала за папой, Наоми и Джо. Пятнадцать минут спустя вся семья Кингов стояла вокруг бедного окровавленного сурка в западне. Кинги не были окровавленными, но что за странный печальный вид являли они собой! У папы посреди лица был банан. У мамы были руки — молочные бутылки. А двое их детей не могли остановить рыданий.

— Я думаю, мы сможем его вытащить, — сказал папа.

— Да, — сказала мама, — мы сможем его вытащить, если будем работать все вместе. И я начну. Я напою бедняжку молоком из своих рук.

И она дала ему попить. Ей стало немножко лучше. Наоми и Джо попытались открыть челюсти жестокого капкана, в то время как сурок смотрел на них с надеждой. Но капкан не открывался. Он был старый, и его петли и отвратительные острые зубы были покрыты ржавчиной.

— Не откроется, — сказала Наоми и заплакала еще сильнее, чем обычно. Нет. Он никогда не откроется!

— Я не могу открыть его, — сказал Джо и заплакал. Слезы струились из его глаз по щекам. — И я тоже не могу его отрыть.

И папа сказал:

— Я знаю что делать. Я так думаю.

Папа склонил над петлями капкана свой смешной банановый нос. Он сжал его кончик обеими руками. Ой! Больно! Но оттуда вытекло шесть капель бананового масла. Они упали на ржавые петли капкана, капля за каплей.

— Попробуйте сейчас, — сказал папа.

В этот раз капкан открылся легко.

— Ура! — закричала Наоми.

— Он на свободе! Он на свободе! — закричал Джо.

— Мы работали все вместе, — сказала мама. — Я дала сурку молока. Папа смазал капкан своим банановым носом. А Наоми и Джо открыли капкан и выпустили сурка.

И тогда им стало немного легче, в первый раз за все это время с тех пор, как Колдунья Хейзл наложила злое заклятье.

Вы еще не догадались? О, я думаю, догадались. Сурок был на самом деле вовсе не сурок. Он был Принцем Королевства Нью-Хемпшир, который также попал под заклятье Колдуньи Хейзл.

Когда капкан открылся, заклятье было снято, и блистательный Принц в костюме от Брукс Бразерс предстал перед семьей Кингов вместо сурка.

— Вы были так добры ко мне даже в своей печали, — сказал Принц, — а это труднее всего. Данной мне властью объявляю: заклятье злой колдуньи разбито и вы свободны!

О, счастливый день!

Папин банановый нос исчез и сменился его собственным носом, который не был слишком красив, но уж конечно лучше, чем немного помятый банан. Мамины молочные бутылки сменили ее собственные розовые руки.

А лучше всего, что Наоми и Джо перестали плакать. Они начали улыбаться и смеяться! И тогда Принц Нью-Хемпшира начал смеяться. Тогда мама и папа начали смеяться. Принц танцевал с мамой и Наоми и посадил Джо к себе на плечи. Он пожал папе руку и сказал, что восхищался папиными книгами еще до того, как его превратили в сурка.

Все впятером они отправились в красивый дом возле озера, и мама приготовила для каждого чай. Все сели за стол и стали пить.

— Нам что-то надо делать с этой ведьмой, — сказала мама. — Чтобы она больше не смогла причинить зло другим.

— Думаю это правильно, — сказал принц. — И так случилось, что я знаю одно заклинание сам. Оно избавит нас от нее.

Он прошептал папе. Тот прошептал маме. Она прошептала Наоми и Джо, и они кивнули, захихикали и засмеялись.

В этот же день они подъехали к дому Колдуньи Хейзл на Секретной дороге. Баста, кот, посмотрел на них своими большими желтыми глазами, зашипел и убежал.

Они приехали не на хорошеньком красном Кадиллаке Кингов и не на Мерседесе 390 SL, цвета «Мист Грей», Принца. Приехали они на старой, старой машине, которая хрипела, и из которой текло масло.

Все были одеты в старую одежду, из которой прыгали блохи. Они хотели выглядеть бедными, чтобы одурачить Колдунью Хейзл.

Они поднялись на крыльцо, и Принц постучал.

Колдунья Хейзл распахнула дверь. На ней была высокая черная шляпа. На кончике ее носа красовалась бородавка. От нее пахло лягушачьей кровью, сердцами сов и муравьиными глазами, потому что она взбивала ужасное варево, чтобы сделать еще больше колдовских печений.

— Чего Вам надо? — крикнула она им. Она не узнала их в их старой одежде. — Убирайтесь. Я занята!

— Мы бедная семья, едем в Калифорнию собирать апельсины, — сказал Принц.

— Чего Вам от меня надо? — заверещала ведьма. — Надо вас самих превратить в апельсины, за то, что вы меня беспокоите! Хорошенький денек!

Она попыталась закрыть дверь, но Принц подставил ногу. Наоми и Джо потянули дверь обратно.

— У нас есть для вас кое-что на продажу, — сказал папа, — это самое злейшее печенье в мире. Если вы его съедите, оно сделает вас самой злой колдуньей в мире, даже злее чем Колдунья Индира из Индии. Мы продадим его вам за одну тысячу долларов.

— Я не покупаю того, что могу украсть, — закричала Колдунья Хейзл. Она схватила печенье и разом проглотила его. — Теперь я буду самая злая ведьма на всем свете!