Тиффани Райз - Дэниел. Часть вторая Страница 23

 Я тебя люблю. Я хочу провести с тобой жизнь. Знаю, у меня ужасный акцент.

 Аня рассмеялась сквозь слёзы.

 - Да, акцент у тебя ужасный.

 Дэниел кашлянул.

 - У вас ужасный акцент... сэр.

 - Гораздо лучше. Итак... ты меня купила. Какие-нибудь приказы?

 Он погладил Аню по щеке , и она улыбнулась ему в руку.

 - Oui. Только один. Займись со мной любовью.

 Ещё никогда в жизни Дэниел не испытывал такой радости от приказа, но тут Д оминантом был он, даже если и сейчас, и вовеки принадлежал Ане.

 - Что-что? - он многозначительно прочистил горло.

 - Пожалуйста, займитесь со мной любовью... сэр. - Аня улыбнулась сквозь слёзы.

 - Так-то лучше. И да, сейчас займусь.

 Он схватил ее за запястье и потянул её из сада на крыше. Нужна была комната, любая комната. Любая комната с кроватью. Чёрт с ней, с кроватью, подошёл бы и ковёр, и стол, и стена.

 Он чувствовал, как дико стучит пульс Ани под ладонью, пока тащил её по коридору. За многими закрытыми дверьми то и дело доносились звуки агонии и экстаза, когда порознь, а когда вместе.

 Похоже, лишь за дверью в конце коридора пока не было оргии. Дэниел вошёл и увидел красивую блондинку, развалившуюся на кровати в одной из рубашек Кингсли

 - Вон!

 - Но как же так... - запротестовала девушка.

 - Вон! Немедленно!

 Девушка скатилась с кровати, собрала одежду и удалилась, метнув на них с Аней полный ненависти взгляд.

 Дэниел запер за ней дверь, и с точно отмеренной силой толкнул Аню к стене.

 - Из этой комнаты девственницей ты не уйдёшь, - предупредил Дэниел, перед тем как припасть губами к нежному месту у неё под ушком.

 - Комната Monsieur-а? - Аня повисла у него на шее, и он, приподняв ей платье, закинул её ногу себе на пояс и сжал бедро. - А он не будет возражать?

 - Будет, и ещё как, тем более что я вышвырнул его пассию. Но пусть поцелует меня в задницу. Только не передавай ему эти слова, а то ещё поймёт буквально.

 Аня начала смеяться, но Дэниле зажал ей рот таким голодным поцелуем, что даже сам этого удивился. В браке с Мэгги они, словно играли две приятные роли: он - Д оминант, она - сабмиссив, и в их игре выигрывал каждый. Однако с Аней такое чувство, будто она и впрямь принадлежит ему, рождена для него, чтобы он её защищал и обладал ею.

 Припав к Аниным губам, Дэниел прижался бёдрами к ней, и она вознаградила его, подавшись навстречу. Он хотел как можно лучше её подготовить, чтобы не причинить ей ненужной боли.

 Дэниел отодвинул Аню от стены и стянул платье с её плеч. Спуская его, он зацепил большими пальцами её белые трусики и стащил по ногам на пол. Теперь Аня стояла перед ним совершенно голой, если не считать туфель и нимба волос.

 - Отличные туфли, - пытаясь выровнять дыхание, одобрил Дэниел. Ему нужно было сделать так, чтобы она сходила с ума от возбуждения, а он оставался спокойным, насколько это в человеческих силах.

 - Ага, с ремешком на подъёме, как сандалии у маленькой девочки. Стиль Мэри Джейн. Очень удобные.

 - Уверен, моей спине под ними тоже будет очень удобно.

 Тут, оправдывая его ожидания, Аня залилась румянцем. Дэниел подхватил её на руки и отнёс на огромную кровать Кингсли. Может, у хозяина в ней уже и побывала какая-нибудь девственница, с Кингсли станется, но такая красавица точно ещё не оказывала своим присутствием честь здешним простыням. И эта красавица Дэниела, целиком Дэниела.

 Аня устроилась среди простыней на красной огромной кровати Кингсли. Об этом огромном траходроме ходила весьма дурная слава. Сделанный по заказу владельца, он был даже больше королевского размера.

 «Не кинг-сайз, а Кингсли-сайз», - многозначительно подмигивая, любил пошутить Кингсли.

 Дэниел скинул пиджак на спинку стула , и Аня села, начав расстёгивать пуговицы на его жилете.

 - Позвольте мне. Прошу вас, сэр.

 Дэниел, улыбнувшись, опустил руки.

 Дрожащими пальцами Аня расстегнула пуговицы и скинула жилет с его плеч на пол.

 - Что, на пол? - удивлённо выгнул бровь Дэниел. - Ты же знаешь, это мой любимый костюм. Зачем бросать его на пол?

 - Когда я шила ваш костюм, сэр, - прошептала она, принимаясь за пуговицы рубашки, - волей-неволей представляла его на полу. Я хотела вас ненавидеть. Я вас действительно ненавидела. Однако ненавидела только потому, что любила.

 - Ну, раз ты меня поэтому ненавидела, тогда можешь ненавидеть до конца жизни.

 Дэниел погладил Аню по спине. Расстегнув ему рубашку, она вытащила её из брюк, но на этом не остановилась и, расстегнув ширинку, скользнула руками внутрь и обхватила его ладонью.

 - Плохая идея, - прошептал он ей на ухо.

 Аня начала отстраняться, но Дэниел схватил её за руки.

 - Лишь потому, что это плохая идея, не значит, что тебе позволено останавливаться.

 Тихо рассмеявшись, она положила голову ему на грудь и Дэниел, обвив Аню рукой, не стал мешать исследовать себя пальчиками.

 - Ты на противозачаточных? - прошептал он, поглаживая ей спину от затылка до копчика. - Или мне нужно…

 - Не стоит, - ответила она, посмотрев ему в лицо. - Я принимала их три месяца, сэр, и ничего не хочу между нами.

 - Я тоже. И не захочу никогда.

 Очевидно не найдя слов, Аня кивнула. Она снова посмотрела вниз, наблюдая, как её руки прикасаются к нему. Сначала её пальцы двигались неуверенно, но с каждым движением и следующим за ним неровным вздохом Дэниела становились всё более дерзкими. Она что-то бормотала себе под нос.

 - Погромче , юная леди, и на английском, - приказал Дэниел.

 Она подняла к нему пылающее лицо.

 - Я сказала, что не могу представить, как мы всё это во мне поместим...

 Дэниел приподнял ей подбородок и поцеловал в губы.

 - Со всей осторожностью. Ложись.

 Послушно перекатившись на спину, Аня с тревогой вцепилась в простыни под своим бледным дрожащим телом. Дэниел решил воспользоваться одним из уроков соблазнения от Элеонор, и, подняв Ане ногу, прямо над ремешком её белых туфель припал губами к чувствительной коже лодыжки.

 С мучительной неспешностью он поднялся поцелуями по внутренней поверхности ноги, задержался у колена, затем ещё больше - на нежной внутренней коже бедра. Когда его губы поднялись выше, всё тело Ани напряглось. Нежно куснув её в бедро и мягкую кожу внизу живота, он опустил голову ниже, раздвинул ей ноги и начал легонько посасывать клитор.

 - Сэр, – она чуть не задохнулась от потрясения и хотела было удрать, но он стальной хваткой вцепился ей в бёдра и удержал на месте.

 Превозмогая сопротивление, он локтями раздвинул ей ноги ещё шире. Теперь он вспомнил , почему в своё время избегал девственниц - их волнение, застенчивость, страх неизвестного способны испортить всё удовольствие момента. Однако с Аней, он чувствовал себя так, словно ему выпала честь стать её первым любовником, научить, вышколить. Как только она научиться отдавать ему своё тело, он покажет ей другие способы покорно принимать её господина: принимать боль, более тёмные удовольствия плоти, каждое восхитительно-соблазнительное ощущение, которые он сумеет для неё придумать.

 - Прекрати мне сопротивляться, - приказал он и вонзился пальцами в её нежную кожу достаточно сильно, чтобы завтра на ней появились следы. Отлично. Чем скорее она поймёт, чем ей грозят попытки, не допустить его к своему телу, тем лучше. - Расслабься.

 Издав горловой всхлип, Аня развела ноги.

 - Так-то лучше. А теперь будь паинькой. Возможно, тебе даже понравится.

 Дэниел снова припал к клитору Ани и нежно пососал. Продолжая ласкать её ртом, он ввёл внутрь два пальца и начал медленно двигать.

 Как и раньше, она напряглась, но сомкнуть ноги больше не пыталась. А она поддаётся обучению! Он медленно протолкнулся глубже и едва не застонал, почувствовав, как пальцы обволакивает её влажное тепло.

 Пытаясь расширить для себя её узкий проход, он осторожно раздвинул пальцы. Вкус её был таким прекрасным, пикантным и женственным, что почти забывалось: оральные ласки не единственное, для чего они захватили комнату Кингсли. Сквозь пелену собственного желания, Дэниел услышал довольные стоны Ани. Ей начинало это нравиться. Она похныкивала и учащённо дышала, и даже раз подалась бёдрами навстречу.

 Дэниел воспринял эти звуки и влажный жар у неё внутри как сигнал о готовности и накрыл её своим телом. Голую спину тут же обвили ноги Ани. Каблуки её туфель врезались в кожу, и, наслаждаясь этой слабой болью, он резко втянул воздух.

 Обхватил рукой её тонкие запястья, он завёл их ей за голову. Глаза Ани вновь затуманивала покорная нега. Она выглядела довольной, умиротворённой, томной от страсти. Такой она и нужна, когда он в неё войдёт. В голове мелькало столько всего, что хотелось сказать в этот момент. Однако ради её же блага, Дэниел решил оставить эти мысли при себе, и , дав Ане просто расслабленно парить вне времени и пространства, раздвинул пальцами её лепестки и толкнулся внутрь.