У. Артур - Современная вест-индская новелла Страница 35

Тоненькая струйка дыма лениво тянулась из-под листвы: на походной кухоньке варилась еда. Утро было тихое, и на фоне чистого синего неба отчетливо вырисовывались могучие горные пики. Только над вершиной самой далекой горы плыли редкие облачка.

В лагере повстанческого отряда, расположившегося в роще, большинство людей уже спало. Они находились неподалеку от Эль-Мулато. Два дня назад Лоренсо привел их сюда, чтобы они укрылись здесь. Привел и ушел, сославшись на какие-то личные дела.

Вдруг тишину разорвал рев авиационного мотора. Все моментально разбежались по роще, наблюдая из-за деревьев за самолетом.

— Это правительственный…

— Смотри, он кружит над нами.

— Должно быть, прилетел на разведку.

Майор тоже наблюдал за маневрами самолета.

Один из повстанцев, стоявших рядом с ним, сказал:

— Похоже, что он ищет нас.

— Надоест искать — уберется, — сказал другой. — Нам нечего беспокоиться, здесь мы в безопасности. Пойдем лучше готовить еду.

Майор молча внимательно следил за самолетом.

— Это вон там, в той рощице. Видите? Там повстанцы.

Лоренсо старался перекричать рев мотора. Сидевший рядом Кастильо сделал одобрительный жест и приказал пилоту:

— Сообщите бомбардировщикам, чтобы готовились к вылету. Мы раскрыли местонахождение повстанцев.

Приблизительно через полчаса три бомбардировщика вышли на цель, указанную Лоренсо. Операция длилась часа два. Крестьяне покинули свои дома и попрятались в пещерах и зарослях. Они видели, как самолеты проносились на бреющем полете, расстреливая все и вся из пулеметов и сбрасывая бомбы.

Когда самолет, на котором летели Кастильо и Лоренсо, приземлился на аэродроме, капитан с довольной улыбкой положил руку на плечо проводника.

— Прекрасно. А теперь возвращайся в горы и посмотри, как там дела. Я думаю, ни одного из них ты не найдешь в живых. Но я все же хочу, чтобы ты увидел все собственными глазами. Когда вернешься с сообщением о гибели Майора и его людишек, получишь свои десять тысяч песо и капитанские погоны. Ты это заслужил, потому что хорошо поработал.

В глазах капитана была скрытая насмешка, но Лоренсо не заметил этого: тщеславие затуманило ему голову.

Когда он возвратился к партизанам, удивлению его не было границ: Майор и остальные бойцы оказались целы и невредимы, они расположились в густом лесу, куда перебрались во время бомбежки. По обрывкам разговоров он узнал, как все было. Не решаясь расспрашивать сам, он жадно прислушивался к тому, о чем говорили партизаны. Так он узнал, что, как только показался самолет, Майор приказал всем уходить в лес.

— А ведь они точно знали, где мы находимся!

— Одна бомба даже угодила прямо туда, где стояла кухня.

— Наверняка нас кто-то продал…

В этот момент Лоренсо решил вмешаться:

— Уверен, что это кто-нибудь из крестьян…

В Арройо-Бланко Лоренсо вновь выдал повстанцев. Правительственные войска атаковали пещеру, в которой укрылся отряд Майора. Повстанцам пришлось, рискуя жизнью, спускаться по отвесным склонам на дно ущелья. А в долине Альгарробо они с огромным трудом сумели выйти из окружения, потеряв всего одного человека. Эти неожиданные атаки, окружения и преследования не давали повстанцам возможности сосредоточить свои силы и закрепиться в каком-нибудь районе, чтобы начать ответные действия. Командиры карательных отрядов спешили покончить с партизанами. И вот однажды Лоренсо получил от капитана такое распоряжение:

— Ты должен ликвидировать Майора.

И, не дав проводнику опомниться, вручил ему пистолет 45-го калибра и две гранаты.

— Используй любое оружие, какое сочтешь нужным. Но уничтожь его. Когда он будет мертв, остальные разбегутся и мы их выловим по одному. — Он заметил в глазах Лоренсо испуг и поспешил успокоить его: — Что касается тебя, не волнуйся: тебе не грозит опасность. Там будут наши, и ты будешь поддерживать с ними связь, в нужный момент они придут тебе на помощь.

Возможно, он молчал, потому что испытывал страх, а может быть, наоборот: не хотел, чтобы его сочли трусом. Он спрятал пистолет под рубашку, а гранаты — в карманы и отправился в горы. Через несколько дней Лоренсо появился в лагере повстанцев в Вихии.

— Как ты узнал, что мы здесь? — спросил удивленный Майор.

— По запаху оружейного масла, только по нему. Несколько дней я ищу вас и вот нашел.

Затем он стал довольно пространно рассказывать о причине своего долгого отсутствия. Майор слушал его, не прерывая, но впервые в глазах его, устремленных на проводника, появилось какое-то странное выражение. Оказывается, партизаны заметили, что во время стычек с правительственными войсками Лоренсо, как правило, отсутствовал.

В тот день Лоренсо был чем-то явно обеспокоен. Под предлогом покупки продуктов он один раз уходил из лагеря. А потом все крутился возле Майора в ожидании удобного случая.

«Я сделаю это ночью, — подумал он. — Днем намного опаснее. Еще не хватало, чтобы они меня сцапали… Ночью все будут спать…»

Однако чувство страха, которое охватывало его каждый раз, как только он начинал думать о том, что ему предстоит совершить, толкнуло его на опрометчивый шаг.

«Какого дьявола, кончу разом, и все! — сказал он себе. — Незачем ждать ночи. Покончу сейчас».

Перед наступлением вечера он решился: он скажет Майору, что ему нужно поговорить с ним с глазу на глаз, и они уйдут за пределы лагеря, а там он разрядит в него пистолет. Чтобы остановить преследователей, у него есть две гранаты. Он был уверен, что им не удастся его схватить. А затем он вернется к Кастильо, получит свои десять тысяч и капитанские погоны. Ему хотелось сейчас думать только о награде и больше ни о чем.

Майор разговаривал с Антонио, командиром боевого охранения, когда Лоренсо подошел к ним.

— Майор!

— Что?

— Я хочу поговорить с вами.

— О чем?

— Только не здесь. Наедине. Я должен сообщить важную новость, но так, чтобы нас никто не услышал. Давайте отойдем подальше.

Инстинктивно он дотронулся до рукоятки пистолета, спрятанного под рубашкой. Майор обратил внимание на этот жест, и Лоренсо резко отдернул руку.

— Значит, ты хочешь поговорить со мной не на территории лагеря? — сказал Майор медленно и громко, словно нарочно, чтобы его услышал Антонио.

— Да, это очень важное дело, — ответил дрогнувшим голосом проводник.

Майор смерил его взглядом с головы до ног, затем подал Антонио незаметный знак.

— Ладно, пошли, — сказал он.

Пока они шли из лагеря, Лоренсо казалось, что Майор слышит, как бьется у него сердце. Они удалились метров на тридцать, и Майор остановился.

— Ну что же, выкладывай, что за дела у тебя ко мне.

Рука Лоренсо двинулась к пистолету, но вдруг остановилась: в нескольких метрах от них стоял Антонио. Проводник и не заметил, как тот пошел следом за ними. Закуривая сигарету, Антонио украдкой посматривал на них.

— Ты что, не слышишь меня, Лоренсо?

— Что?

— Я спрашиваю, что ты хотел сказать мне.

— Ах да… — Язык не повиновался Лоренсо. Он растерянно смотрел то на Антонио, то на Майора. Уши у него горели и лицо побагровело. — Я хотел попросить разрешения… чтобы завтра… уйти из лагеря… хотелось повидать свою старуху…

— Это и есть то важное дело, о котором ты хотел поговорить со мной?

— Дело в том… я ее оставил больной… и хотелось бы узнать, как она там. — Дальше этого фантазия Лоренсо не шла.

Майор молча смотрел на Лоренсо.

— Ты уходишь и приходишь в лагерь в любое время, когда тебе хочется, — сказал он и, повернувшись к Лоренсо спиной, пошел к Антонио.

Ботинки командира группы выросли до огромных размеров. Тело Лоренсо переломилось пополам и подалось вперед, только связанные за деревом руки удерживали его от падения.

Затуманенный взгляд уперся в землю, и ботинки повстанца казались ему гигантскими, они старались не наступать на кровавую лужу под деревом. Ботинки дрожали, словно отражение на поверхности воды. «Кажется, это конец…» — подумал он, но не чувствовал никакой боли. Ему казалось, что он спит.

— Развяжите его, — сказал кто-то.

Он почувствовал, как режут веревку, а затем упал, уткнувшись в землю лицом.

— Как будто еще жив? — произнес чей-то далекий голос.

«Наверное, это потому, что у меня открыты глаза. Но я не хочу их закрывать». Перед его носом замаячил ствол пистолета. «Опять будут стрелять, — подумал он. — Второй раз будут убивать. Прикончат из сострадания. Прижмут пистолет к виску и выстрелят. Как я в ту ночь…»

Лоренсо повесил свой гамак рядом с гамаком Майора. «Этой ночью я с ним покончу, и никто меня не схватит», — убеждал себя он.