Дружба начинается не со знакомства - Таня Белозерцева Страница 43

Тут Северус явно о чем-то припомнил, потому что он вдруг повернулся на стуле и вонзил в Гарри горящий обсидиановый взор, отчего того пробрало до мурашек.

— Поттер! Где вы достали феникса?

Врать было бесполезно, и Гарри честно сказал — где. И как. Северус выслушал и задумался.

— То есть он воспламенился прямо у вас на глазах после того, как вы назвали его по имени? — уточнил он после раздумий. Гарри робко кивнул. Северус хмуро посмотрел на феникса, под его тяжёлым взглядом тот виновато съежился и попытался зарыться в песок, но был пригвожден к месту тихим, возмущенным рыком:

— Сидеть! Регулус, ты болван. Чем ты Лорду не угодил? Или тебя матушка так изощренно прокляла? С помощью домашнего эльфа, а?

Регулус всё-таки ухитрился закопаться в песок, не желая и не могучи отвечать на вопросы. Северус вздохнул, выкопал его из песка и прижал к своей щеке:

— Рег… засранец… Живой, братишка!..

Полумна тихо икнула, у Гарри отвалилась челюсть, в который уже раз. За прошлый год он уже как-то попривык к вечному имиджу мрачного профессора, и видеть его человечность он не ожидал и не был готов. Тут и Аргус Филч что-то решил для себя, он развернул карту Мародеров перед Северусом, поискал и, найдя, ткнул пальцем:

— Сюда глянь, Северус. Питер и Том. Про Питера я пока тебе не скажу, но Том… Тома поищи, он не внушает мне доверия. Дети могут быть в опасности.

Северус, нахмурившись и близоруко прищурившись, внимательно вчитался в чернильные знаки. Прочитал. Проникся. И обескураженно уставился на Филча.

— Он не может быть живым… я его не чувствую. Как такое возможно?

Полумна энергично пихнула Гарри в бок и выразительно посмотрела на него, Гарри понял, сполз с топчана и, подойдя к столу, обратился к мужчинам:

— Простите, можно сказать?

Две пары озадаченных глаз вопросительно уставились на него. Потом оба синхронно кивнули, разрешая подать голос. Гарри приободрился:

— Мне сказали, что Томом Джинни Уизли называет дневник.

— Дневник? — переспросил Северус. — Хм, допустим, ну и как он выглядит? Розовый с белыми единорожками? — не удержался он от сарказма. Гарри пожал плечами, только теперь сообразив, что не знает, как выглядит дневник Джинни, но ему на помощь пришла Полумна, она подала голос с топчана:

— Небольшая черная тетрадка, кожаная обложка. Никаких единорогов, ни розовых, ни белых, Джинни их, вообще-то, не любит. И розовый цвет тоже, она же рыжая.

— Благодарю вас, мисс Лавгуд, особенно за подробности! — чуть язвительно сказал Северус.

Гарри, осмелев, осторожно потянул его за рукав, привлекая к себе внимание.

— Простите, профессор. А Регул сможет стать снова человеком?

Из глубин черных, антрацитовых глаз исчезло ехидное выражение, сменилось на встревоженно-озабоченное, а последовавший вопрос был полон недоверия:

— А почему это вас так заботит, Поттер? Вы не можете знать Регулуса Блэка лично, чтобы беспокоиться о его судьбе.

— Нет, сэр, я не знал его лично, но слишком хорошо знаю, что такое принудительная трансформация, слишком хорошо знаю, как страшно находиться в теле животного и не иметь возможности заговорить по-человечески.

К Гарри тут же склонился встревоженный Филч, пытливо заглядывая в лицо и глаза мальчика:

— Гарри, что значит «слишком хорошо»?

Гарри вздохнул, не хотел он об этом говорить, да, видно, придётся.

— Просто Хагрид психанул, хотел моего брата заколдовать, да я не дал… В общем, он меня в поросёнка превратил, вот. К счастью, это было недолго, меньше суток, тёте Петунье удалось найти волшебника, который меня и расколдовал. Но я этого никогда не забуду, так неприятно это — быть животным… Просто кошмар, зрение боковое и без цвета, оглушительные звуки, в то время как вокруг говорили нормальными голосами. Честно-честно, шепоток для меня был как раскат грома, и запахи, вот где полный аут! Духи тёти, например, я точно знаю, что она душится «Магнолией», но моему поросячьему носу это оказалось жутким амбре, меня словно окунуло в огромный букет из миллиардов лилий, ромашек, фиалок, короче целое сонмище самых пахучих цветков… — Гарри остановился перевести дыхание и потом продолжил: — А люди! У каждого свой собственный запах, теперь я понимаю, как работают собаки-ищейки, для них это на самом деле несложно, ещё бы, с таким-то нюхом! И вообще, не знал я, что в мире столько запахов, всё вокруг пахнет, пахнет и пахнет — ну хоть совсем не дыши! Свинье-то не на что жаловаться, она с рождения окружена запахами, это её язык и… это, как его… ин-фор-мационное поле, вот. А я — человек, для меня это оказалось слишком сильным испытанием.

Гарри замолчал, на него молча и задумчиво смотрели потрясенные взрослые и удивленная девочка. Первым отмер Северус:

— Регулусу надо подрасти, хотя бы до феникса-подростка, сейчас его опасно подвергать каким-либо заклинаниям, он птенец, детёныш. Да и не уверен я, что смогу что-то сделать, здесь замешана эльфийская магия, думаю надо найти того, кто заколдовал Регулуса, и попросить или заставить его расколдовать.

Помолчал, а потом снова обратился к Гарри:

— Вы мне не поможете, мистер Поттер?

— Конечно, сэр! Скажите, что надо.

— Мне нужен дневник Джинни Уизли.

— Ладно… — неуверенно пробормотал Гарри, прикидывая, как проделать эту сложную задачу без прямого контакта с чокнутой фанаткой. Опасливо глянул на профессора, тот вопросительно вскинул правую бровь. Гарри вздохнул и повторил: — Ладно, постараюсь достать, сэр.

На том и разошлись. Феникс-Регулус пока остался у Филча, в его каморку никто из профессоров, кроме Северуса и Сильвануса Кеттлберна, не заглядывал, а значит, было больше вероятностей того, что тайна феникса сохранится надолго.

Директор Дамблдор, конечно, обнаружил пропажу своего верного фамильяра и сокрушался по поводу его исчезновения, искренне переживал и недоумевал — почему он улетел так надолго? Неужели он состарился и отправился в свой последний полёт, чтобы умереть?

Северус молча отмеривал капли, собираясь споить директору лекарство — аналог маггловского галоперидола. То самое, для старичков, страдающих деменцией. Дамблдор развалился в кресле и переживал о Фоуксе, Минерва молча обмахивала его газетой и пыталась утешить, говоря, что феникс просто улетел прогуляться и скоро вернется. Закончив с дозировкой, Северус зловещим, непреклонным роком шагнул к ним, держа наготове пузырек. Директор слабо запротестовал, жалуясь на вкус и «что-то у меня нет желания принимать зелье, Северус, давай как-нибудь потом?», но Северус был непреклонен. Коротко рявкнув, он заставил Альбуса принять лекарство.

Гарри пока не удавалось раздобыть дневник, он понятия не имел, как это сделать. Прямо