Черные шахматы - Михаил Григорьевич Бобров Страница 6

Но рыцарская дружина или там хирд викингов может прокормиться прямо на театре военных действий. К мечу патроны не нужны. Хотя вот рыцарского коня, к примеру, уже таки да, надо кормить. И не сеном, а хорошим овсом. Иначе он рыцаря не поднимет и галопом в атаку не отвезет. Ведро овса в день коню, что-то и самому рыцарю, и не овес — мясо. А еще рыцарю надо заменять копья: они при ударах ломаются. Одна атака — копье в расход. На поход надо не меньше десятка копий каждому тяжелому всаднику. А не один рыцарь в дружине-то, один в поле не воин…

Армия пороховой эпохи требует еще больше всякого снабжения. В том числе и того самого пороха. Напомню, что дивизии образца 1945 года (неважно, чьей конкретно армии) требовалось, по самому-самому минимуму, со всеми возможными урезаниями и сокращениями — двести тонн снабжения.

В сутки.

Еще раз: пять вагонов по сорок тонн каждый день. Или двести полуторок. Или сорок пятитонных машин. Только расходников, не считая самого дивизионного хозяйства.

Иначе стрелять очень скоро станет нечем, техника перестанет ездить, солдаты (их в дивизии от 10000 до 17000, смотря какая организация, бригадная или полковая) начнут голодать и помирать от недостатка бинтов с аспирином. И наша с вами артиллерия превратится в бесполезный груз, потому что снаряды жрет гигантскими темпами.

Вот и возили французы все сразу из штатов: так ближе выходило.

А великий и без шуток могучий Советский Союз тогда еще Хо Ши Мину ничего не возил. Потому что между Вьетнамом и СССР стоял гоминьдановский Китай. Товарищ Мао победил только под занавес, а до его победы и китайской помощи вьетнамцы точили минометы из старых газовых баллонов. Но так велика была их злоба на белых колонизаторов, что даже с финкой и дубинкой северный Вьетнам вьетнамцы почти отжали.

Французы пошли в Дом Инвалидов, помолились на могиле Наполеона, а тот им и говорит: посылайте Леклерка. Боевой генерал, он справится, сами же потом в его честь танк назовете. Леклерк приехал в Ханой, раздал живительных люлей направо и налево; дивная атмосфера эпохи чудно передана у Грэма Грина в нестареющем романе "Тихий американец". Правда, потом генерал понял, что политики в Париже сами не знают, нести чемодан без ручки или бросить, и подал в отставку. Но все же генерал успел построить храбрых лягушатников, а те, в свою очередь, на пинковой тяге успели построить некий эрзац "линии Мажино", выгородив себе в дельте Красной и Черной рек большой рисовый регион. И стали там жить-поживать, а вьетнамским коммунякам оставалось только скулить от голода по окрестным лесам и горам, где рис расти не хотел. И сколько вьетнамцы не набигали своими "живыми волнами" — французы им предметно демонстрировали все преимущества артиллерии. Тот пример, когда гаубичная батарея (6 орудий) шрапнелью сдула в небытие два полка (примерно 2000 человек) произошел именно там и тогда, при защите одного из французских укрепрайонов.

Видя, что привычная тактика перестала работать, вьетнамские коммунисты помедитировали на "Три источника и три составные части", и открылась им истина: надо куснуть за такое место, которое французы поневоле окажутся вынуждены почесать.

И вьетнамцы вторглись в Лаос!

Который, вообще-то, тоже был французской полуколонией в составе Индокитая. И который французы клялись защищать, возможно, даже всерьез.

Лаосский король запищал, политики взволновались и затопали, и Париж родил очередную мудрость: вы там узкоглазых как-нибудь прищемите, но только чтобы не потерять уже имеющееся.

Генералы думают по карте, и новый французский главнокомандующий не стал исключением. Он посмотрел туда, посмотрел сюда, циркулем померил, курвиметром покатал — и решил: надо за периметром занять небольшую деревеньку, построить там аэродром и укрепленный район. Хорошо пушками обставиться, шрапнельных снарядов подвезти — а тогда пусть кляти коммуняки набИгают хоть волнами, хоть цунами, отобьемся. Им-то по джунглям тоже много людей быстро перемещать не получится, не накопят сил на реальный зерг-раш. И уж тем более, не притащат вьетнамцы по джунглям пушки в таком количестве, чтобы мы, культурная европейская нация, проиграли этим желтоглазым артиллерийскую дуэль. Ну, а чтобы проект окупался, позовем американских соююзников — вот вам база для тренировки рейнджеров в джунглях, в боевых условиях — и будем с них бабло сшибать за экстремальный туризм.

Надо сказать, что французский штаб этой идее не обрадовался, да ведь люди все военные. Приказали — пошли. И взяли французы деревеньку примерно в нужном районе, чтобы оттудова можно было разведгруппы на пути снабжения выпускать и торчать у вьетнамцев костью в горле. И построили французы укрепления, и построили аэродром, и даже десяток танков завезли, хрен знает, зачем. Наверное, чтобы в рапорте для Парижа круче звучало.

Вьетнам он примерно как Япония: либо горы, наглухо заросшие джунглями, либо узкие долины с быстрыми бешеными речками. Большие деревни только на реках, потому что никаких иных путей сообщения там до изобретения авиации не было вообще, да и потом не сказать, чтобы много появилось.

Деревня Дьен-Бьен-Фу стояла как бы в чаше, со всех сторон ее окружали хребты, а само селение пересекала речка Намъюм.

Позиция французов отвечала двум требованиям: с нее можно было достать до Лаоса хотя бы вылазками рейнджеров, и в деревне худо-бедно можно было жить. Ну, а от коммунистов они надеялись отбиться. Я выше рассказывал, сколько надо удолбаться, чтобы правильно обставить одну пушку — теперь прикиньте, все эти ровики-дворики-окопчики в джунглях, по колено в грязи, по ноздри в дожде, по самую задницу в ласково покусывающих муравьях. Вот французы тоже так подумали: мы в деревне кое-как справимся, а узкоглазые в горах не осилят.

Из этих соображений французы выставили свою фигуру на угрожаемое поле за периметром; теперь ход в черных шахматах перешел к вьетнамским коммунистам.

Вьетнамские коммунисты сделали две вещи, считавшиеся тогда равно невозможными. Они, во-первых, затащили пушки на руках в горы — и полностью блокировали аэродром. Но мало того, вьетнамцы научились стрелять с закрытых позиций, непрямой наводкой, перебрасывая снаряды через те самые горы. Деревня представляла собой большую неподвижную цель, и в нее попадали даже слабо обученные вьетнамские артиллеристы. Сбежать из маленькой долины французам было просто некуда.

Ответный огонь французов успеха не имел. Со дна ведра они не видели, куда падают их снаряды — если даже те перелетали горы — и не могли ничего корректировать. Они могли стрелять по вспышкам на их склонах гор — и вполне успешно выбивали вьетнамские пушки, рискнувшие выкатиться на прямую наводку. Но с тяжелыми орудиями,