Андрей Пустогаров - Год 1492-й: конец света или начало истории? Страница 10

По аналогии с исследованием костей «Ярослава Мудрого» была развита следующая логико-антропологическая процедура: на костях из «сундучка Пастернака» поискали и тоже обнаружили деформацию тазобедренного сустава. Изучение летописей позволило сделать вывод, что Ярослав Осмомысл избегал физических нагрузок – сам не ходил в военные походы, а посылал «доверенных бояр». А раз – следите за логикой – в походы не ходил, значит, однозначно был хромым, а не страдал, скажем, диареей. Значит, это кости Ярослава Осмомысла, тем более, что и кости Ярослава Мудрого из Киева «хромые», а значит – это генетическое заболевание, передавашееся Рюриковичам. (То есть все хромые – рюриковичи. Я бы добавил еще один аргумент: Осмомысл тоже означает Мудрый – мудрость у Рюриковичей тоже передавалась по наследству). А, значит, Крылос – это Галич, а Галичина – Галицкая Русь. Думаете, это шутка? Нет, за свой «синтетический историко-антропологический метод» исследователь получил степень кандидата медицинских наук. Такая вот хромая наука.

Добавим, что на месте якобы «крупнейшего центра» – столицы Галицкой Руси города Галича находится, как мы уже упомянули, небольшое село Крылос. Сам город был якобы «перенесен» в неизвестном направлении. Но города не появляются по прихоти князей или королей. Повторим: они возникают либо на торговых путях – их перекрестках или в удобном для стоянки месте – либо вблизи залежей полезных ископаемых. Ни того, ни другого на месте села Крылос нет. Нет и никаких следов большого города.

4. Сколько куполов у киевской Софии?

– Но ведь в Софийском соборе есть фреска с изображением семьи Ярослава Мудрого, – скажешь ты, читатель.

История, связанная с отождествлением фрески Софийского собора с семейством Ярослава Мудрого такова. В 1908 году в «Трудах XIII археологического съезда в Екатеринославе, 1905 г.» Я. И Смирнов опубликовал материал «Рисунки Киева 1651 г. по копиям их конца XVIII в». Копии эти Смирнов обнаружил в библиотеке Петербургской академии художеств. Судя по подписям на рисунках, принадлежали они голландцу Абрагаму ван Вестерфильду. Среди них находился рисунок фрески из Софиевского собора. По мнению Я. И. Смирнова на этой фреске была изображена семья Ярослава Мудрого, в том числе и он сам, держащий в руках модель построенного им Софийского собора. На самом рисунке никаких надписей нет, соответственно, нет и никаких указаний о связи с Ярославом Мудрым. Более того, и человек, держащий в руках модель храма, и стоящий справа от него другой человек, которого принять отождествлять с Владимиром Великим, изображены в царских коронах. Но ведь и Владимир, и Ярослав были не царями, а князьями. Да и храм в руках пятикупольный, а не тринадцатикупольный, как Софийский собор. Логичнее предположить, что на фреске изображены царь Давид и строитель Иерусалимского храма царь Соломон. Именно в таких по форме коронах изображаются на русских иконах Давид и Соломон. Именно пятиконечный храм держит в руках Соломон на иконе церкви Преображения в Кижах. Но, так или иначе, никаких подтверждений того, что на рисунке изображен Ярослав Мудрый, не существует. В самом же соборе эта фреска не сохранилась. Остатки изображенной Вестерфильдом фрески отыскали под фигурами великомучениц Веры, Надежды, Любви и Софии. Обнаружились четыре женские фигуры, контуры которых, совпадали с контурами мужских фигур на рисунке голландца. Предоставляем сторонникам традиционного взгляда на Киевскую Русь разбираться в том, что все это может означать. И каким образом из всего этого можно извлечь имя Ярослава Мудрого.

5. Айя-София или Сан-Антонио?

– А сам Софийский собор? – скажешь ты, читатель. – Ведь он построен в 11 веке. Огромный по тем временам. Явно столичный.

А, собственно, откуда, кроме ПВЛ, известна эта дата? Мы знаем другую: «В конце XVII в. – 1707 г. собор был перестроен и приобрёл формы украинского барокко» (БСЭ). В «Триоди», изданной во Львове в 1642 году, в посвящении Петру Могиле говорится: «Церковь Св. Софии в богоспасаемом граде Киеве негдысь от святые памяти княжати и самодержца всея России Ярослава сбудованую и на приклад всему свету выставленную, преосвященство ваше в руинах уже будучую знову реставровал и до першей оздобы коштом своим старанем своим привел, а до того и внутрь розмаитыми иноками святых Божиих и апаратами церковными дивно ириоздобил». (Н. И. Костомаров Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей). Слово руины происходит от латинского ruere – падать. То есть Могила явно возводил стены заново.

Часто приходится слышать, что киевская София выстроена по образу константинопольской Айя Софии. Начнем с того, что Айя София по размерам в два – два с половиной раза больше Софии Киевской: «в плане Айя София представляет собой продолговатый четырёхугольник 75, 6 м длины и 68, 4 м ширины с куполом 30 м в диаметре, вершина которого отстоит на 51 м от пола». Такая значительная разница в размерах требует других конструкционных решений. Простого подобия тут быть не может. Более того, константинопольская София – это трехнефная базилика, то есть состоит из трех вытянутых в одном направлении и разделенных колоннами отсеков – нефов. У нее два купола разных размеров. Киевская же София – пятинефный крестовокупольный храм с крестообразным внутренним помещением. Считается, что при постройке у нее было тринадцать глав. (Сейчас, после перестроек, девятнадцать). Считается, что у этих архитектурных форм даже разное происхождение: базилика восходит к царскому дворцу, а крестовокупольный храм – к христианской крестильне. Во всяком случае, никак не выходит представить константинопольскую Айя Софию в качестве прямой предшественницы Софии Киевской и таким образом подтвердить принятую датировку последней.

– Ну, хорошо, – скажешь ты, читатель, – пусть образец – не Царьградская София, но пятинефные крестовокупольные соборы строились в Византии в средневизантийский период, то есть как раз в 10–11 веках.

Но ведь византийские храмы такого типа гораздо меньше Киевской Софии. Трудно предположить, что в своей столице византийские мастера строили скромные сооружения, а в далеком провинциальном Киеве решили отгрохать крупное здание. И, опять же, разница в размерах «в разы», как правило, связана с применением других конструкционных решений. Логичней предположить, что Киевская София построена значительно позже, когда увеличить размер позволило развитие строительных технологий. Да и глава у тех византийских храмов была обычно одна, или, что реже, глав было пять. Есть и другие значительные различия в архитектуре, о которых подробно пишет Н. И. Брунов в статье «Киевская София – древнейший памятник русской каменной архитектуры» (ВВ, 1950, Т. 3. разд. V Отличие Киевской Софии от архитектуры Константинополя) В частности, он отмечает: «византийские барабаны куполов обычно расставлены широко и свободно, каждый из них отчетливо отделяется от соседнего и представляет собой самостоятельный объем. Барабаны Киевской Софии тесно прижаты друг к другу: они сливаются в один общий, очень компактный пирамидальный массив». Нет, напрямую возвести киевскую Софию к византийским образцам не удается.

Может быть поискать прототипы в другой стороне и в другое время? На службе у киевского митрополита Петра Могилы находился архитектор Оттавио (или Октавиано) Манчини из Болоньи, который с 1633 по 1640 годы занимался «реставрацией» собора (Киiв: Энциклопедичный довiдник За ред. А. В. Кудрицького. К., 1981. с. 564). Не мог ли он в родной Италии отыскать образцы для «восстановления» или вернее постройки заново киевской Софии? Вот знаменитая базилика Сан-Антонио в Падуе (см. рис): «Ее массивные купола напоминают купола собора святого Марка в Венеции, тогда как растянутый западный фасад, восьмигранные башенки и стиль кирпичной кладки восходят к традициям ломбардской романики. В плане здания и в оформлении интерьера византийские элементы сочетаются с аквитанскими (крестово-купольная планировка и купольное перекрытие центрального нефа)» (Готика. Архитектура. Скульптура. Живопись Под редакцией Р. Томана. Konemann, 2000, с. 247). Куполов семь (в киевской Софии основных – больших – тоже семь). Расположены они несколько по-другому, чем в Софии, но также «барабаны… тесно прижаты друг к другу: они сливаются в один общий, очень компактный пирамидальный массив». По фотографии определим размеры Сан-Антонио: примерно 20×40 метров, высота – около 30. Киевская София: «длина собора без галерей 29, 5 м, ширина – 29, 3. Высота до вершины главного купола 28, 6 м». Эта падуанская церковь, без сомнения, гораздо ближе к киевской Софии, чем византийские храмы. Отличие в том, что у Сан-Антонио три, а не пять нефов. Но пять нефов у крестовокупольного Пизанского собора или у базилики Сан-Петронио в родной для Манчини Болонье. Оттавио Манчини вполне мог по желанию заказчика спроектировать пятинефный крестовокупольный храм – святую Софию киевскую. Знакомства со средневизантийским зодчествои ему для этого совсем не требовалось.