Геннадий Дубовой - Рыцари Новороссии. Хроники корреспондента легендарного Моторолы Страница 15

Часто спрашивают: «И что ты с этого получил?» Да ничего. Я не мог иначе, так воспитали: бабушка по отцовской линии была блокадницей, её спасли, я в долгу перед потомками тех людей, без которых она умерла бы от голода. И дед по отцу воспитывал меня в духе коммунизма – открытости, честности, уважения к старшим, сострадания. Он меня и в собор Св. Равноапостольных Константина и Елены в Бельцах повёл, там тогда ещё музей был, в музее, за алтарём батюшка и крестил меня, а дед-коммунист подарил книгу Святителя Николая Сербского. Как раз перед Майданом я открыл её, наткнулся на подчёркнутые дедом слова: «Знаете ценность свою? Она равна количеству людей, которые не могут жить без вашей заботы». Я почувствовал тогда: это – ответ на все мои вопросы…

– Помогать, заботиться о тех, кто в трудной ситуации можно и оставаясь в России. Что заставило тебя приехать на Донбасс?

– Как только запылал Майдан, я сразу понял: начинается война, впереди – геноцид. Через систему «Зелло» я получал информацию о том, кто в чем нуждается. В один момент пришла информация, что киевская власть блокирует поставки инсулина восставшему Юго-Востоку. В Краматорске, Славянске, Дружковке с этим было совсем плохо. Я начал собирать лекарства – партии были очень большие, каждая на 5 тыс. долларов. Нужен был отправитель. И он появился в Краснодаре – там ребята во главе с активисткой Натальей самоорганизовались.

Вскоре я стал эпицентром этой спонтанной организации. От предложений создать благотворительный фонд сразу отказался. Решил: мы – координаторы, организаторы, связующие звенья между теми, кто нуждается в помощи и теми, кто может помочь. Мы знали, где взять груз, как и кто оперативнее и без потерь довезёт его до конкретного человека, например, врача районной больницы. Но даже при таком подходе возникали неприятные моменты. Я отправил как-то очень большую партию инсулина – на 18 тысяч долл. Она должна была распределиться между Славянском и Краматорском. Большую часть забрали славянцы, не ополченцы, какие-то «благотворители», а позже я узнал, что взятый ими инсулин (подарок Донбассу Александра Розенбаума) пошёл на продажу. Стало ясно: если сами не будем поставки контролировать, гуманитарку растащат мошенники.

15 мая я привёз в Новороссию очередную партию инсулина. Познакомился со знаменитым тогда Бабаем. Нашел командира «Волчьей сотни»– это был Динго, Царствие ему Небесное. Он и его ребята брали славянское отделение милиции, а потом по приказу Стрелкова зашли в Краматорск и под командованием Хмурого начали воевать. Динго сразу поставил задачу: «Подразделению нужны форма, обувь, рации, пеленгатор, чтобы частоты ловить». В общем, это было снаряжение, на которое нужны деньги. Тогда человек, специально обученный – открыл в России карту и каждый день переводил в Краматорск деньги на снаряжение. Продолжались и поставки лекарств – их распределяли через исполком и кому-то там захотелось «погреть руки». Мне по секрету сказали: «Уезжай, иначе завалят, ополченцы не спасут…»

Плевал я на угрозы, но в тот день надо было срочно вывозить беженцев во Владимир. Уезжал я, точно зная: вернусь, чтобы заниматься своим делом, нельзя собираемую россиянами помощь отдавать проходимцам.

Вернулся. И до сентября прошлого года доставлял лекарства, вещи, продукты и перевозил беженцев по дороге жизни через Изварино. Бывало, в 50-ти метрах от укров проезжали, с выключенными фарами, опыт: у меня эта война не первая – был на второй чеченской, в Дагестане и Осетии. Четыре наши машины разбабахали укры, но, Бог миловал, никто из тех, кого мы вывозили не погиб.

– Ты не только волонтёрил, но и участвовал боевых действиях. В каком подразделении, на каких участках и что особенно запомнилось?

– После выхода из Славянска/Краматорска с ребятами из «Волчьей сотни» бились за луганский аэропорт, прошли с боями через Саур-Могилу, а когда пробили коридор к границе РФ, уже после гибели Динго (26 августа, в селе Первозвановка) прибыли в Генпрокуратуру ДНР под командование Равиля. У нас был КОБР – казачий отряд быстрого реагирования Генпрокуратуры.

При этом я часто работал индивидуалом. «Железо» было своё, и, я примыкал к тому или иному отряду. Помню, присоединился к группе командира с позывным Фома. Много там случилось интересного, всего и не расскажешь. Как-то поехал за боекомплектом, набрал «шмелей», возвращаюсь и – не туда повернул: блок-пост, саложопые! Лето, жара, стёкла опущены, музыка грохочет – «Вставай, Донбасс!», на машине наклейки «Новороссия» и Георгиевские ленточки… От наглости такой на блок-посту все рты разинули. Что делать? Хватаю «эфку» и, кольца не выдёргивая, швыряю, насколько хватило сил, пока укропы гравий нюхали – я задним ходом полный газ. Слава Богу, вырулил…

Еще был случай. Тоже поехал за БК, забрал и вернулся в местечко, где шел бой, но не совсем туда, куда надо. Спрашиваю по рации: «Якут, вы где? Я у торца розового здания». Они: «Ты че? Там укры! Мы по ним долбим! Дёргай оттуда!». Ситуёвина: застрял в мёртвой зоне у дома, который они обстреливают, с другого дома по ним бьют саложопые, а я меж двух огней печалюсь: сейчас лупанут в забитый боекомплектом до отказа мой пикапчик – и зачем я жил? какую принёс пользу? Вот я, дебилушка, и решил им помочь: беру РПГ-7 и в торец здания – бабааах! Очнулся – всю рожу разбило, кровь с ушей, контузил сам себя.

Но это ещё пустяки, а вот пару дней спустя пришлось на «ковре-самолёте» полетать. Корректировал огонь на насыпи, а на ней сорванная с петель створа, железный щит – я на нём лежал. Укры меня засекли, помню: грохот (сутки потом ходил я оглохший), взрывом вздыбило насыпь вместе со щитом, что-то замелькало где-то далёко внизу и – взлетел я как Хоттабыч на ковре-самолёте… Спасло, что «ковёр» этот не перекувыркнулся и не расплющил меня. Приземлился – коренные зубы треснули, хорошо хоть не череп. Всего у меня четыре контузии и до сих пор уши болят, не долечился. Сейчас официально служу в отдельной роте спецназа Внутренних войск МВД ДНР.

– И продолжаешь заниматься гуманитаркой. С кем ты сотрудничаешь, и какие сейчас возникают проблемы?

– В связи с переключением внимания россиян на события в Сирии, объем гуманитарной помощи уменьшился и продолжает уменьшаться. Но мы работаем, находим новые источники. Дело в том, что быть волонтёром – это не просто искать и доставлять продукты, одежду, медикаменты тем, кто в них наиболее нуждается. Все известные мне волонтёры понимают: мы – связываем взаимопомощью русские пространства и сознания русских людей. Восстанавливаем утраченное четверть века назад единство. И простые граждане России это тоже понимают, поэтому помощь Донбассу никогда не иссякнет, русский помоги русскому – вот главный мотив. Сирийцам есть кому помочь, нам надо думать о братьях-славянах.

Сотрудничаю со многими, в основном с Димой Бабичем, главой организации «Соратники Новороссии». Редкой честности человек, суперпедант, отчитывается за каждую копейку, работает совершенно бескорыстно. Собирает деньги, закупает всё необходимое, ведёт караван к границам, а дальше, по республикам я сопровождаю. Дима составил для Новороссии уже одиннадцать караванов. В последний раз привезли продукты в семь детских домов и ещё в приют для инвалидов завезли картофель, сардельки, и мясо на несколько сот тысяч рублей. Обеспечили одеждой «беркутовцев» ЛНР и ДНР. Постоянно выполняем все заявки от подразделений – Гиви, Моторолы и других. Это помимо адресной помощи продуктами, вещами и медикаментами сотням семей.

Проблемы только с таможенниками. Если груз не оформлен в МЧС – границу пересекать всё труднее, а оформить по тем или иным причинам не всегда получается, время не терпит, люди ждут. Ещё и местные власти начинают бюрократничать. На КПП «Изварино» был момент. Пограничник ЛНР упёрся: «А где письмо от главы республики? Без письма не пропущу». Спрашиваю: «Ты чего, головой повредился? Я с ДНР! Ты на кого работаешь, какое письмо? Мзду выбиваешь?». Разобрались, с помощью «Беркута», которому форму везли. Много сейчас расплодилось таких пограничников, в боевых действиях не замеченных…

– Как ты считаешь, проект преобразования минимум восьми областей бывшей Украины в новое государство похоронен окончательно?..

– Думаю, достаточно долгое время статус Донецкой и Луганской Республик будет как сейчас у Осетии. А если все получат российские паспорта и снова начнётся конфликт с Украиной (а это, уверен, неизбежно) – тогда Россия сможет ввести сюда миротворцев. То есть, регулярную армию. Это один из вариантов. Второй – в случае конфликта мы и без российских регуляров уже сумеем отвоевать две области, это тот минимум, который может удовлетворить если не всех, то большую часть ополченцев. И вариант третий – создание конфедерации ЛНР/ ДНР вызовет цепную реакцию распада Украины, заряженной неразрешимыми экономическими проблемами: Херсонщина, Днепропетровщина, Харьковщина и остальные юго-восточные области тоже потребуют и добьются независимости. Потом объединятся в конфедерацию или федерацию – вот вам и Новороссия. Всему свое время, нужно набраться терпения…