Геннадий Пискарев - Крадущие совесть Страница 6

– Узнаешь? – пришел он к дяде. – Как видишь, жив род Самсоно-вых, но не по твоей линии.

И вновь исчез на долгие годы. Злой, по-отцовски хитрый комбинатор, которому в нашем времени не нашлось ни места, ни товарищей.

После смерти отца Ольга чувствовала себя особенно одиноко. Извечная женская потребность заботиться о ком-либо не находила выхода. Она с завистью смотрела на сверстниц, окруженных детишками, и совсем не понимала тех матерей, что покрикивали на своих шалунов. Как удушье, подступала порой к ней неистраченная материнская нежность.

…Павел Жиганов смотрел на Ольгу более чем внимательно. Простое, открытое лицо. Бесхитростная детская улыбка. И странное дело: вот слушает он ее излияния, а ему легко, как будто лучший друг открывает Павлу душу, а он проникается сочувствием к нему. Более того, самому захотелось поведать о своих горестях и по-бабьи посетовать на жизнь.

Через месяц Жигунов завернул в Пилатово. Зашел на чай к знакомой. Зашел с твердым намерением сделать предложение…

На селе при всей строгости нравов главным критерием в оценке человека является его отношение к труду. Ольгу, работящую, скромную, Старово приняло быстро. А вскоре услышала она и пронизывающее сердце, заветное слово – мама. Первым произнес его Алешка – «востроглазый мальчонка». Произнес, когда Ольга после бани надела на него чистенькую, отглаженную рубашку и, добродушно улыбнувшись, сказала:

– А теперь можно и побаловаться.

Похорошел как-то, принарядился дом Жигановых. Забила под его крышей нормальная хлопотливая жизнь.

…Летели годы. Вышли замуж дочери Людмила и Инна, женился сын Юрий. Младший Алешка, окончив школу, решил связать судьбу с родной деревней, пойти по стопам отца и матери. «Дал-таки побег крестьянский корень. Будет, кому нашу старость тешить», – сладко рассуждали Павел и Ольга.

Как-то с Алексеем они надумали побывать в Пилатово. На подходе к деревне им повстречался обрюзгший, неряшливо одетый мужчина. «Самсонов», – мелькнула мысль у Ольги. Ей захотелось свернуть в сторону, но было поздно.

– Никак ты, сестрица? – спросил он хрипло. – А это что за парень?

– Сын мой, – отчеканила Ольга. И, не оглядываясь, быстро зашагала вперед.

А вскоре в деревню пришла весть, что Самсонов умер в доме престарелых, не оставив на земле ни доброго следа, ни светлой памяти.

Соседи

Говорят, что из всех отпущенных человеку благ на земле вряд ли что может сравниться с радостью дружеского расположения к нему, взаимности и понимания. Точность этого наблюдения мы ощущаем постоянно, наверное, ежедневно, общаясь и с товарищами по работе, и с соседями по дому, квартире. С соседями-то в первую очередь. И особенно на селе, где эти отношения выражаются наиболее непосредственно и ярко, и где не случайно родилась поговорка: соседство – взаимное дело.

«Добрый сосед! Как это много значит, – читаю я в письме Маргариты Милюшиной из Ярославской области. – Он в первую очередь – настоящий товарищ, способный понять тебя и помочь в случае надобности. Помню, бабушка моя часто говаривала: «Не надобно ржи сусек, если есть добрый сосед». Вот таким человеком для меня оказалась Тося Антонова, благодаря которой я, с пяти лет сильно болеющая, обрела в себя веру и стала полноправным членом нашего общества. Это она каждый вечер забегала к нам в дом, присаживалась ко мне и рассказывала о мужественных и волевых людях. И это она привела меня к себе на работу, помогла освоиться в диспетчерской. Мне думается, на таких отзывчивых и душевных людях и держится мир». Это убеждение девушки разделяют многие авторы писем. Приводя примеры взаимовыручки и искреннего участия, взаимопомощи и добросердечия со стороны соседей, они в своих суждениях по этому поводу идут еще дальше.

«Нередко считают, что взаимоотношения между соседями носят только личный характер, – пишет Василий Филиппович Дружинин из Симферополя. – Соседи ходят друг к другу в гости, живут, как говориться в мире, бывает и наоборот, но все это будто бы никак не сказывается на других и особого влияния на жизнь, допустим, всего села, бригады или отделения нисколечко не оказывает. Но ведь это не так! Добрые или недобрые взаимоотношения между соседями, по-моему, создают предпосылки для поддержания того морального климата в коллективе, от которого зависит, насколько люди требовательны к себе и окружающим, доверительны, честны и порядочны. А ведь от моральной атмосферы – кому неизвестно? – во многом зависят и трудовые успехи людей».

Прав Василий Филиппович, безусловно, прав. Читая его письмо, мне вспомнился рассказ, услышанный однажды от управляющего отделением совхоза «Пушкинский», что в Липецкой области, В.Старцева, о красивой дружбе живущих в соседстве двух механизаторов – Михаила Толкалина и Владимира Слепова. Нет возможности поведать о ней подробно, но об одном эпизоде не могу умолчать. Проходил в хозяйстве перед посевной кампанией смотр готовности техники к полевым работам. Члены специально созданной комиссии выявляли упущения, предписывали устранить их в определенный срок. Все это было, понятно, принято к сведению, и недостатки, что комиссия отметила, устранили быстро. И тут-то соседи-приятели решили провести еще одну проверку машин – чисто свою, товарищескую. И еще обнаружили такие отклонения от нормы в их работе, о которых члены комиссии и не догадывались.

Товарищеский контроль – он всегда более требовательный, к тому же Слепов с Толкалиным, работая в коллективе, знали прекрасно, кто там добросовестно относится к делу, а кто с прохладцей. «Эта проверка здорово нам помогла, – признался мне управляющий и заключил: – Вот к каким отрадным результатам приводит доброе соседство».

Что и говорить, радостно слышать такое. И тем более горько встречаться с фактами иного порядка. Я держу в руках отклики на статью «Напраслина», опубликованную в «Сельской жизни» 24 августа 1983 года. Это письма-исповеди об испорченных отношениях между соседями, наветах и оскорблениях, бестактности и мелких, но повседневных обоюдных уколах, что как пыль в бархате, копятся постепенно, а засядут – не выбьешь. Больно читать эти послания. Больно, оттого, что понимаешь: за каждым из них стоит повергнутая в смятение, в пучину злости и желчности человеческая душа, а следовательно жди беды. И я соглашаю с теми товарищами, которые гневно осуждая распущенность, грубость и хамство, говорят о необходимости внимательнее присматриваться к взаимоотношениям между соседями общественным организациям.

«Порою за так называемыми житейскими конфликтами, – пишет нам Терентьев из села Ломовки Саратовской области, – кроются глубокие, общественно значимые вопросы. Вот тому пример. Смешно сказать, но так было: нас обвинили в том, что мы напустили порчу на соседских коров, обладая какими-то «чарами». Я понимаю, по невежеству некоторые люди чего не скажут. Но ведь те, кто по долгу службы призван вести воспитательную работу, должны бы этот факт взять на заметку и провести соответствующие беседы. Тем более, что знают они о случившемся».

Правильно рассуждает товарищ Терентьев. Нельзя оставлять подобное без внимания. И нередко случается так, что те же «темные» люди, прикидываясь простачками, формируют вокруг себя своеобразный моральный климат, затягивают, как в трясину, неискушенные души. И в итоге воинствующее мещанство – явление, порочащее нашу действительность, если его не разоблачать сообща, – начинает прогрессировать. Знаю, есть люди, рассматривающее соседство только как «подглядывание в замочную скважину». Но существует другая крайность: полнейшее равнодушие к тому, что творится за пределами собственной усадьбы. Живя по принципу» моя хата с краю», такие люди не хотят обращать внимание ни на поведение соседа, каким бы хорошим или плохим оно ни было, ни на то, как себя чувствует он, какие радости или заботы испытывает. А это тоже плохо.

Иногда мы вдруг узнаем: такой-то работник, бывший на хорошем счету у администрации, неожиданно вроде бы совершил тот или иной поступок. Затем другой, третий…Начинаем разбираться и видим: падение его началось давно. И об этом знали соседи. Одерни его они вовремя, скажи честно и прямо правду в глаза, забей тревогу – глядишь, и не опустился бы человек. Ведь мы считаем – и по праву – основным воспитателем коллектив. А соседи – это тоже коллектив, хотя и небольшой, и своеобразный.

При присвоении работникам, скажем, таких высоких званий, как ударник коммунистического труда, победитель социалистического соревнования, всегда принимается во внимание и то, как ведут они себя в быту, как «расходуют» свободное от работы время. И тут, пожалуй, есть смысл послушать соседей. Конечно, слушать надо не злопыхателей, не кляузников, а порядочных, честных людей. И коль коснулись мы свободного времени труженика, стоит сказать, что это время – отнюдь не время, свободное перед обществом.