Евгений Дубровин - Беседы за чаем в семье Погребенниковых Страница 14

День пролетал, как быстрый, легкий вздох. Тени начинали густеть, сливаться с землей, лощина дышала холодом. Костер от вечерней сырости горел с трудом и едко дымил белым дымом. Птички в желтых носочках куда-то исчезали. Становилось неуютно, как-то серьезно и немного страшно.

Быстро собирались, допивая остатки вина, от вечерней земли ставшего холодным-холодным (бутылка вся в мелких капельках лесной сырости, пахнет опавшими листьями и снегом), и, захватив букеты подснежников с вербой, шли на остановку автобуса. Усталые, счастливые и уверенные, что так будет всегда. Прохожие смотрели на них с завистью…

Сколько прошло с тех пор? Восемнадцать лет… С тех пор как они поженились, они не встречали больше весну в лесу. Дела, заботы, потом сын, привычка к комфорту…

– А если нам сейчас махнуть в лес за подснежниками? – сказал Виктор Степанович, обняв за плечи жену. – Уже наверняка есть первые подснежники… А что? Наберем еды, возьмем вина… Разожжем костер.

– Но у меня порубка векового дуба, – неуверенно сказала Ира Ивановна. – Надо прочитать, разобраться…

– Успеешь, разберешься.

– А Славика куда мы денем?

– Как куда? Возьмем с собой. Он же ни разу не встречал весну в лесу.

– Ни за что на свете! – быстро сказал Славик. – Нужна она мне, ваша весна в лесу. Грязь, сыро, комары!

– Комаров сейчас нет, – засмеялась Ира Ивановна.

– Ну, муравьи.

– И муравьев нет.

– Какая-нибудь другая гадость.

– Сейчас ничего нет.

– Тогда зачем ехать? – сделал неожиданный вывод сын.

– Ты знаешь, как здорово! Наберем подснежников!

– Подснежники можно купить на базаре.

– Разожжем костер, нажарим шашлыков.

– А на что у нас электрошашлычница?

– Экий ты, друг, лодырь! – с досадой воскликнул Виктор Степанович. – Не хочешь даже посмотреть на весну!

Младший Погребенников поморщился:

– Зачем мне это надо? Тащиться черт-те куда по грязи. В воскресенье наверняка будут показывать вашу эту весну по телевизору. Вот тогда и посмотрим.

– То совсем другое дело. То будут показывать искусство, а мы увидим жизнь. Жизнь знаешь чем отличается от искусства? Искусство прекрасно, а жизнь еще прекрасней.

– Отстаньте от меня. Сказал, не поеду, значит, не поеду!

Папа Погребенников нахмурился:

– Нет, поедешь. Я приказываю. Каждый человек должен испытать, что такое весна в лесу. Это впечатление на всю жизнь.

– Чихал я на это впечатление! У меня завтра контрольная по английскому. Сейчас вкалывать и вкалывать.

– Я разрешаю получить тебе по контрольной «два».

Сын вытаращил глаза:

– Что?! Разрешаешь? Из-за какой-то паршивой весны?

– Да, из-за какой-то паршивой весны.

– Двояк?

– Двояк.

Сын покачал головой:

– Ну ты, батя, совсем свихнулся на своих жучках.

– Что?!

– Извини, я погорячился. Но уж больно ты меня удивляешь.

– Собирайся.

– Нет, батя, если у тебя начались возрастные странности, то я пока еще нормальный человек.

Младший Погребенников спокойно начал намазывать себе масло на хлеб.

– Впрочем, против вашего похода я не возражаю. Хотя, если джинсовый костюм…

– Что джинсовый костюм? – не понял старший Погребенников.

– Если вы мне достанете джинсовый костюм…

– По рукам, – сказал энтомолог.

– Где же ты его достанешь? – недоверчиво спросил младший Погребенников.

– У меня знакомый вернулся из Франции. Купил сыну, а размер не подходит.

Младший Погребенников вскочил. Глаза его сверкнули.

– Ура! – закричал он. – За костюм – хоть на край света. Поехали!

Через полчаса вся семья Погребенниковых в спортивных костюмах шагала к остановке автобуса. За спиной Виктора Степановича высился огромный зеленый рюкзак, в котором что-то двигалось и позвякивало. Семья молчала. Каждый думал о своем.

«Ничего, день помучаюсь, зато джинсовый костюм будет!» – думал Славик.

«Может, нежнее станет, ближе к нам», – думала Ира Ивановна.

«Вдруг полюбит лес, станет ученым по лесной части, передам в наследство ему своих жуков. Жалко, если пропадет труд…»

В голых деревьях шуршал коричневый ветер, тревожно пахло весной и неизвестностью…