Евгения Изюмова - Аттестат зрелости Страница 26

- И-и-эх! Залетные! - гикнул во все горло Оленьков и «пара гнедых» затрусила по улице: мороз поджимал, до автобусной остановки не близко, а они все легко одеты.

Автобус ждали недолго. Подошёл как раз тот, что нужен был Насте, а самое главное – тёплый «ЛАЗ». Салон оказался пустым, и они пристроились на заднем сиденье возле двигателя. Окунь привалился головой к окну. Его познабливало, разболелась голова.

- Ты бы ехал, Вась, домой, - сочувственно сказал ему Игорь. - Закоченел ведь совсем. А мы сами Настю отвезём.

- Нет! - Окунь мотнул упрямо головой. - Я её нашёл, я и домой отвезу. Это вы давайте по домам! – он почувствовал за девушку странную, непонятно почему, ответственность.

- Ну, ты даёшь! - засмеялся Герцев. - Сам еле живой, а туда же: «Довезу». Смехота!

Настя жила на третьем этаже нового дома. В подъезде ещё пахло краской. Герцев помог Насте доскакать до своей двери. Оленьков с Окунем несли лыжи.

Мать Насти всплеснула руками, молча смотрела испуганно на дочь и троих парней.

- Откуда ты, Настя?!

- Из лесу, вестимо! - за всех ответил тот, что поддерживал Настю под руку, высокий, стройный, сероглазый, но чуть пониже другого, черноволосого, похожего на цыгана. Третий жался к перилам лестницы, ёжился, видно, очень замёрз.

- Да ногу подвернула, вот и вернулась...

- Говорила я тебе: сиди дома, не умеешь на лыжах ходить! – заворчала мать.

- Ну, мам! – укоризненно остановила её Настя. - Познакомься лучше с ребятами. Это – Серёжа Герцев, это – Игорь Оленьков, а это - ... она слегка запнулась: - Это Вася Окунь. Он меня и нашёл.

- Как нашёл! Где - нашёл? - всполошилась Настина мать.

- Я  хотела сказать - мне Вася сначала помогал, - поспешно успокоила её Настя. И переключила разговор:

- Ребята, а это мама моя, Полина Егоровна.

Одноклассники переглянулись: молодец Настя, не выдала, свой парень!

- Ребята, да что это я! - спохватилась Настина мать. - Проходите скорее в дом, обогрейтесь. Я  вам сейчас чаёк согрею!

- Извините, - за всех ответил светловолосый Герцев. - Нам надо вот этого форсуна в свитере домой доставить. - Он показал пальцем себе за спину. - Спасибо!

И парни, стуча ботинками, сбежали вниз.

Утром Настя проснулась поздно. Она долго нежилась в постели, слушая как, мать ходит осторожно в другой комнате. Они совсем недавно переехали в эту новую трехкомнатную квартиру, даже вещи не все распакованы.

«Хорошо... - подумала Настя. - Мама сегодня дома». И уж совсем хорошо – впереди зимние каникулы. Она встала, накинула халат и вышла к матери, чмокнула её в щеку:

- Доброе утро! Тебе помочь?

- Доброе утро! Иди-ка лучше завтракай, и без тебя разберусь.

- А Илюшка где? - спросила Настя о брате-третьекласснике, -Где бабушка?

- Бабушка в магазин ушла, а Илюшка на каток умчался. Как же - вратарь, Третьяка из себя корчит наш Илюшка, - Полина Егоровна ворчала, но Настя знала: она очень рада, что Илья занимается в спортивной школе. 

Позавтракав, Настя походила бесцельно по квартире, помогла матери вымыть посуду, разобрала свои книги, связанные в стопки шпагатом. Потом оделась и тихонько выскользнула из дома. Прихрамывая, добралась до первого телефона-автомата, поколебавшись, набрала номер телефона Васькиной квартиры.

- Алло! Квалтива свушает! - тоненьким голосочком ответила Насте трубка автомата, забавно путая «р» и «л» с «в».

- Это квартира Окунь? - уточнила Настя.

- Да.

- А Вася дома? Можно его позвать к телефону?

- А Васю нашего вчева увезви на сковой. Он забовев. А мама на ваботе.

- Что случилось с Васей? - встревожилась Настя.

- Я не знаю. Мама вызвава сковую, и Васю увезли.

- А в какую больницу?

- В какую наша мама ваботает, - объяснил голосок.

- Да в какую же? - нетерпеливо допытывалась Настя. - Где это?

- Там дяденька на пвощади, я все никак маму не спвошу, что это за дяденька, - словоохотливо доложил голосок.

- На площади Кирова, - Настя вспомнила про памятник перед больничным городком. И стукнула себя досадливо по лбу, потому что прекрасно знала, где работает Вера Ивановна Окунь, но память от волнения за Василия словно «закоротило».

- Навевное, я не знаю.

- Спасибо тебе. Ты умная девочка.

- Я не девочка. Я - Вавева, - обидчивым басом произнесла трубка. - Сама ты девочка.

- Валера, а откуда ты знаешь, кто я? - поинтересовалась Настя.

- А Васе всегда девочки звонят, - простодушно пояснил Валера.

Настино лицо вспыхнуло, горячая волна прихлынула к глазам. Девочки. Всегда звонят девочки. И всё-таки он нравился ей. Она помнила, как Вася пришел к ним в класс - вежливый, аккуратно одетый. Но потом что-то случилось, он сильно изменился: стал задиристым, даже злым и хамоватым.

- Спасибо тебе, Валера. Ты молодец. Ты один дома? Не боишься?

- Не-а... Я самостоятельный, - ответил мальчишка солидно. - Это я потому дома, потому что заболел, а так я хожу в садик, в старшую группу,  - Валере, видимо, хотелось поговорить, но Настя, ещё раз поблагодарив мальчишку, повесила трубку.

Настю охватила паника: Вася заболел! Серьёзно, наверное, раз его увезли на машине «скорой помощи». Настя заторопилась домой.

- Мам, дай денег! – с порога обратилась она к матери.

- Зачем?

- Вася Окунь заболел, я в больницу к нему хочу сходить. Ведь из-за меня он заболел! Ему плохо!

- Но ведь и у тебя болит нога. Выйдет из больницы, поблагодаришь его, а так - что за спешка?

- Да из-за меня он заболел, как ты не понимаешь?! - в отчаянии воскликнула Настя.

- Ну-ка, ну-ка... - усадила мать Настю рядом с собой. - Расскажи-ка, это почему же из-за тебя?

Настя тяжело вздохнула и рассказала всё по порядку: как упала, как на неё наехал Окунь, как тащил на себе по лесу, пока ребята их не догнали.

- Это что же? Бросили они тебя?

- Да не бросили! - досадливо отмахнулась Настя. - Просто не сразу спохватились, ушли далеко. Понимаешь, не сразу? А в больницу я все равно пойду! - упрямо заявила Настя. – Потому что...

- Потому - что? – Полина Егоровна заглянула в глаза дочери, и та серьезно ответила:

- Потому что нравится он мне.

- А я от Светланки слышала, что он у вас вроде Дон-Жуана, - растерялась мать. - Да и дружит, она говорила, с Викой Осиповой.

- Господи, мама, да он не только с одной Осиповой дружит! - в сердцах воскликнула Настя. - А мне он всё равно нравится! Нра-вит-ся! Разве непонятно? - Настя взволнованно хрустнула пальцами.

Полина Егоровна ласково погладила дочь по голове, привлекла к себе, подумав удивленно: «Боже мой! Настя-то совсем уже невеста!» - а вслух сказала:

- Иди, Настенька, ведь этот мальчик в беде. И ему надо помочь. И отношение твоё к нему совсем ни при чём. Верно?

Настя улыбнулась благодарно: ах, какая же у неё мамочка, все понимает. И поцеловала Полину Егоровну в щеку.

Настя узнала в справочном окне одного из корпусов городской больницы, что с простудными заболеваниями люди поступают в терапевтическое отделение.

- Это - как выйдете во двор, налево - новый корпус, - пояснила Насте девушка из справочного.

В терапевтическом отделении фамилии Василия на листочке, где была отмечена температура всех больных, не было. Но Настя, обычно робкая, добилась, чтобы её пропустили к старшей медсестре, и та, полистав журнал, сказала, что Василий Окунь лежит в отдельном боксе. Она дала Насте халат, в котором девушка почти «утонула» - такой он был широкий и длинный.

Медсестра повела Настю по коридору, потом они поднялись на третий этаж, опять шли по коридору. Медсестра была рослая, рыхлая. Лицо у нее было доброе, голос - воркующе-ласковый.

- Васятку привезли к нам в двенадцать часов. Я как раз дежурила. А сегодня одна сестричка отпросилась, вот я за неё и осталась.

Настя, прихрамывая, еле поспевала за ней, путаясь в полах халата. Она почти бежала, а медсестра-богатырша, казалось, шла не спеша.

- Температура у него, голубчика, свыше сорока была. Бредил даже. Мать его, Вера Ивановна, плакала, убивалась. Утром на дежурство пошла, сердешная, ночью совсем не отдыхала. А ей уставать никак нельзя, она - хирург. А у хирургов каждый день работа, всё кого-нибудь да режут, - и тут же поправилась, - операции делают, - женщина шумно вздохнула. Ей нравилась молчаливая собеседница, и она совсем не расстраивалась, что Настя ничего не отвечает.

- Вот бокс, где Васятка лежит, - медсестра взялась за ручку двери и вдруг спросила: - А ты кто будешь? Вика или Настя? Он, когда бредил, кричал: держись, Настя. То Вику звал, а то вовсе смешно кого-то называл - Инфанта.

Насте показалось, что она покраснела до самых пяток, и еле слышно сказала:

- Настя...

- Настя... - повторила медсестра таким тоном, словно хотела сказать, вот, мол, ты какая, Настя. - А я Агриппина Петровна, тетя Гапа. Откуда же он тебя вытаскивал, вижу, ты хромаешь даже.

- Я в лесу ногу подвернула, а Вася идти мне помогал. Он в одном свитере был, потому и простудился. Замёрз сильно