Марк Леви - Те слова, что мы не сказали друг другу

Марк Леви

Те слова, что мы не сказали друг другу

Есть два способа смотреть на жизнь: так, словно на свете не может быть никакого чуда, или так, словно все на свете — сплошное чудо.

Посвящается Полине и Луи

1

— Ну и как ты меня находишь?

— Повернись-ка, дай я на тебя гляну еще разок сзади.

— Стенли, ты уже целых полчаса пялишься на меня со всех сторон, у меня больше сил нет торчать на этом подиуме!

— Я бы укоротил: прятать такие ноги, как у тебя, — это просто кощунство!

— Стенли!

— Ты же хотела услышать мое мнение, так? Ну-ка повернись еще разок ко мне лицом! Ага, так я и думал: вырез, что спереди, что сзади, совершенно одинаковый; по крайней мере, если и посадишь пятно, возьмешь да перевернешь платье, и никто ничего не заметит!

— Стенли!!!

— И вообще, что это за выдумки — покупать свадебное платье на распродаже, у-у-ужас! Тогда почему бы не через Интернет?! Ты хотела знать мое мнение — ты его услышала.

— Ну прости, я не могу позволить себе ничего лучшего при моей зарплате компьютерного графика.

— Художницы, принцесса ты моя, не графика, а художницы! Господи, как я ненавижу этот машинный жаргон двадцать первого века!

— Что делать, Стенли, я ведь работаю и на компьютере, и фломастерами!

— Моя лучшая подруга рисует, а потом оживляет своих прелестных зверюшек, так что запомни: с компьютером или без, ты художница, а никакой не компьютерный график; и вообще, что за дела — тебе обязательно нужно спорить по каждому поводу?

— Так мы укорачиваем или оставляем как есть?

— На пять сантиметров, не меньше! И потом, необходимо убрать в плечах и сузить в талии.

— В общем, мне все ясно: ты возненавидел это платье.

— Я этого не говорю!

— Не говоришь, но думаешь.

— Умоляю тебя, разреши мне взять часть расходов на себя, и давай заглянем к Анне Майер! Ну послушай меня хоть раз в жизни!

— Зачем? Чтобы купить платье за десять тысяч долларов? Да ты просто рехнулся! Можно подумать, у тебя есть такие деньги, и вообще — это всего-навсего свадьба, Стенли.

— Твоя свадьба.

— Я знаю, — вздохнула Джулия.

— И твой отец, при его-то богатстве, вполне мог бы…

— Последний раз я мельком видела отца, когда стояла у светофора, а он проехал мимо меня по Пятой авеню… и было это полгода тому назад. Так что давай закроем эту тему!

И Джулия, пожав плечами, спустилась с возвышения. Стенли взял ее за руку и обнял.

— Дорогая моя, тебе пошло бы любое платье на свете, я просто хочу, чтобы оно было безупречно. Почему бы не предложить твоему будущему мужу подарить его тебе?

— Потому что родители Адама и без того оплачивают свадебную церемонию, и я чувствовала бы себя намного лучше, если б в его семье прекратились разговоры о том, что он женится на Золушке.

Стенли танцующей походкой пересек торговый зал. Продавцы и продавщицы, увлеченно болтавшие у прилавка рядом с кассой, не обращали на него никакого внимания. Он снял с вешалки у витрины узкое белое атласное платье и вернулся обратно.

— Ну-ка примерь вот это, только не вздумай возражать!

— Стенли, это же тридцать шестой размер, я в него никогда не влезу!

— Делай что тебе говорят!

Джулия закатила глаза и покорно направилась к примерочной, куда указал ей Стенли.

— Стенли, это тридцать шестой размер! — повторила она, скрываясь в кабинке.

Несколько минут спустя занавеску открыли — рывком, так же решительно, как только что задернули.

— Ну вот, наконец-то я вижу нечто похожее на свадебное платье Джулии! — воскликнул Стенли. — Пройдись-ка еще разок по подиуму.

— А у тебя не найдется лебедки, чтобы затащить меня туда? Стоит мне поднять ногу…

— Оно тебе чудо как идет!

— Возможно, но если я проглочу хоть одно печеньице, оно лопнет по швам.

— Невесте не подобает есть в день свадьбы! Ничего, чуточку распустим вытачку на груди, и ты будешь смотреться как королева!.. Слушай, нас когда-нибудь удостоит вниманием хотя бы один продавец в этом чертовом магазине?

— По-моему, это я сейчас должна нервничать, а не ты!

— Я не нервничаю, я просто поражаюсь, что за четыре дня до свадебной церемонии именно я должен таскать тебя по магазинам, чтобы купить платье!

— У меня в последнее время работы было по горло! И пожалуйста, не проговорись Адаму о сегодняшнем дне, я ему еще месяц назад поклялась, что все готово.

Стенли взял подушечку с булавками, оставленную кем-то на подлокотнике кресла, и опустился на колени перед Джулией.

— Твой будущий муж не понимает, как ему повезло: ты просто чудо.

— Хватит придираться к Адаму. И вообще, в чем ты его упрекаешь?

— В том, что он похож на твоего отца…

— Не болтай глупостей. У Адама нет ничего общего с моим отцом; кроме того, он его терпеть не может.

— Адам — твоего отца? Браво, это очко в его пользу!

— Да нет же, это мой отец ненавидит Адама.

— О, твой родитель ненавидит все, что к тебе приближается. Если бы у тебя была собака, он бы ее искусал.

— А вот и нет: если бы у меня была собака, она бы сама искусала моего отца, — рассмеялась Джулия.

— А я говорю, что твой отец искусал бы собаку!

Стенли поднялся и отступил на несколько шагов, любуясь своей работой. Покачав головой, он испустил тяжкий вздох.

— Ну что еще? — насторожилась Джулия.

— Оно безупречно… или нет, это ты безупречна! Дай-ка я прилажу тебе пояс, а потом можешь вести меня обедать.

— В любой ресторан на твой выбор, Стенли, милый!

— Солнце так жарит, что мне подойдет ближайшая терраса кафе — при условии, что она будет в тени и что ты перестанешь дрыгаться, иначе я никогда не закончу с этим платьем… почти безупречным.

— Почему почти?

— Потому что оно продается с уценкой, моя дорогая!

Проходившая мимо продавщица спросила, не нужна ли им помощь. Величественным взмахом руки Стенли отверг ее предложение.

— Ты думаешь, он придёт?

— Кто? — спросила Джулия.

— Твой отец, дурочка!

— Кончай говорить о моем отце. Я же тебе сказала, что уже много месяцев ничего о нем не слышала.

— Ну, это еще ничего не значит…

— Он не придет!

— А ты ему давала знать о себе?

— Слушай, я давным-давно отказалась посвящать в свою жизнь личного секретаря отца, потому что папа то в отъезде, то на совещании, и ему некогда лично побеседовать со своей дочерью.

— Но хоть извещение о свадьбе ты ему послала?

— Ты скоро закончишь?

— Сейчас, сейчас! Вы с ним похожи на старую супружескую чету: он ревнует. Впрочем, все отцы ревнуют своих дочерей! Ничего, это у него пройдет.

— Смотри-ка, я впервые слышу, что ты его защищаешь. Если уж мы и похожи на старую супружескую чету, то на такую, которая развелась много лет назад.

В сумке Джулии зазвучала мелодия «I Will Survive».[1] Стенли вопросительно взглянул на свою подругу:

— Дать тебе мобильник?

— Это наверняка Адам или из студии…

— Только не двигайся, а то испортишь всю мою работу. Сейчас я его принесу.

Стенли запустил руку в бездонную сумку Джулии, извлек из нее мобильник и вручил хозяйке. Глория Гейнор тотчас смолкла.

— Слишком поздно, уже отключились, — шепнула Джулия, взглянув на обозначившийся номер.

— Так кто это — Адам или с работы?

— Ни то ни другое, — угрюмо ответила Джулия.

Стенли пытливо посмотрел на нее:

— Ну что, будем играть в угадайку?

— Звонили из офиса отца.

— Так перезвони ему!

— Ну уж нет! Пусть звонит сам.

— Но он только что именно это и сделал, не так ли?

— Нет, это сделал его секретарь, я же знаю его номер.

— Слушай, ты ведь ждешь этого звонка с той самой минуты, как опустила в почтовый ящик извещение о свадьбе, так брось эти детские обиды. За четыре дня до вступления в брак не рекомендуется впадать в стресс, иначе у тебя вскочит огромная болячка на губе или багровый фурункул на шее. Если ты этого не хочешь, сейчас же набери его номер.

— Чего ради? Чтобы Уоллес сообщил мне, что мой отец искренне огорчен, поскольку именно в этот день должен уехать за границу и, увы, не сможет отменить поездку, запланированную много месяцев назад? Или, например, что у него аккурат на этот день намечено дело чрезвычайной важности? Или придумает еще бог знает какое объяснение.

— А вдруг твой отец скажет, что будет счастлив прийти на бракосочетание дочери и звонил, просто желая удостовериться, что она усадит его на почетное место за свадебным столом?

— Моему отцу плевать на почет; если он и явится, то выберет место поближе к раздевалке — конечно, при условии, что рядом будет достаточно смазливая молодая женщина.