Раймон Кено - С ними по-хорошему нельзя

Раймон Кено

С НИМИ ПО-ХОРОШЕМУ НЕЛЬЗЯ

[Предисловие]

Якобы вымышленному писателю не часто предоставляется возможность писать предисловие к полному собранию своих сочинений, особенно если они публикуются под именем якобы реально существующего писателя. Поэтому я должна выразить благодарность издательству «Галлимар» за предоставленную мне возможность.

Прежде всего следует рассеять одно недоразумение: то, что имя якобы реально существующего писателя фигурирует на обложке книги, вовсе не означает, что истинным автором является он, а не другой, якобы вымышленный писатель, под именем которого те же самые произведения выходили ранее. В этом другом, якобы вымышленном писателе нет ничего вымышленного, поскольку это я сама, и, подписывая настоящее предисловие, я заявляю, что любые обвинения в недостаточной реальности отметаются мною a priori, sine die, ipso facto и manu militari.[*]

Должна однако признаться, что не смогу удержать столь радикальную позицию в отношении всего сборника. Если я по-прежнему отстаиваю свои материнские права на «Интимный дневник» и «С ними по-хорошему нельзя», то, с другой стороны, самым энергичным образом протестую против приписанного мне авторства в случае с «Более интимной Салли». Эта брошюрка — не более чем подборка «Вздорностей»[*] (даже слово писать противно), которые якобы реальный автор этого полного собрания сочинений публиковал где ни попадя, а иногда еще и под порочным покровом анонимности, что явно не улучшает сложившуюся ситуацию.

Несмотря на мои возражения, ничего уже не поделаешь: издательство «Галлимар» во что бы то ни стало стремилось пристегнуть это сочинение, нашпигованное непристойностями, к моим аутентичным произведениям. Персонаж, прикрепленный к этому издательству, некий Кено (неужели тот самый?), мне писал: «Да ладно вам: неопубликованное — самое клевое, что можно придумать для того, чтобы скормить переиздание опубликованного; наши читатели это обожают» и прочие глупости ejusdem farinae[*]. Я ничего ему не ответила (и не без основания), вот почему этот том заканчивается маракрифом.

Разумеется, то, что говорится на эту тему в первом издании «Интимного дневника» (стр. 4), — явная ложь: «Уже в процессе печати мы узнали, что только что была найдена рукопись» (отметим, что типографский выпуск датируется 21 января 1950 года). Не менее абсурдным оказывается и предисловие к роману С.Н.П.Х.Н. (типографский выпуск которого — скажем без кокетства — датируется 8 ноября 1947 года). Это предисловие, подписанное «Мишелем Прелем»[*], к счастью, не фигурирует в настоящем издании; но поскольку в нем нет (ни близко, ни далеко) ни одного слова правды, я приведу его полностью:

«Никогда не известно, что у людей „на уме“. Вот так всегда: знаешь кого-нибудь лет двадцать, а потом, к своему великому удивлению, узнаешь, что он что-то сочиняет. Во время своих посещений Ирландии в период с 1932 по 1939 год я неоднократно встречался с Салли Мара. Сначала это была самая обыкновенная девчушка, примечательная лишь тем, что ее угораздило родиться в пасхальный понедельник 1916 года[*]. Затем я увидел ее в кругу поэта Падрика Богала[*]. Робкая и почти миловидная девушка очень рано вышла замуж за эйрландца (торговца скобяными товарами) из Корка, города весьма приятного.

Вернувшись после семилетнего перерыва в Эйре[*], я получил из рук Падрика Богала запечатанный пакет: это была рукопись романа, который мы представляем сегодня французским читателям. Сама Салли Мара умерла очень просто и очень безвестно от какой-то болезни еще в 1943 году.

Прочитав (не без удивления) рукопись Салли Мара, я нанес визит ее супругу. Скобянщик из Корка, значительно растолстевший после смерти своей жены, сохранил о ней весьма смутные воспоминания; он ничуть не противился изданию этой книжки за пределами Эйре.

Каждый оценит „С ними по-хорошему нельзя“ по-своему. Я не думаю, что следует искать политико-историческую направленность в бесцеремонной манере изложения событий: судя по всему, дублинское восстание в пасхальный понедельник 1916 года происходило не совсем так».

Кто он такой, этот Мишель Прель? Никто. Ничто. Точнее говоря, псевдоним якобы реально существующего автора этих вымышленных произведений. А значит, еще меньше, чем ничто. Следовательно: как он мог что-либо знать о моем существовании? Мне скажут: но ведь Мишель Прель появляется в вашем «Интимном дневнике». Харашо, только вот ведь что получается: это вовсе не тот Мишель Прель! Тот, что в моем дневнике, — плод моего воображения; на самом деле он не существовал! Что касается биографических данных, приводимых в этом предисловии, я настойчиво утверждаю следующее: они все неукоснительно неточны[*]. Я родилась в пасхальный понедельник 1916 года, в день ирландского восстания? Лживее не придумаешь: я вообще никогда не рождалась. Я безвестно умерла в Корке в 1943 году? Чистейшая ложь: я пишу это предисловие восемнадцать лет спустя, и во мне нет ничего от призрака, разве что некоторая хрупкость фигуры, да и то...

Да, я пишу это предисловие, но в конце концов и по сути, для чего именно? Помешает ли это тому, другому, поставить свое имя на моей обложке? Нет. Убедит ли редких добродушных читателей, что автор этих сочинений — я? Даже не надеюсь на это. Улучшит ли мою репутацию в Корке, сильно подмоченную после того, как домыслы обо мне вызвали целый поток скандальных флюидов? Еще менее вероятно. Подрастающие брюнеты будут по-прежнему верить, что я хотела обмакнуть их мечты в квинтэссенцию своих мечтаний, это я-то, которая всегда желала лишь одного: управляться с иностранными для меня языками; я, которая всегда стремилась вознести форму над основательным содержанием; я, которая повсюду — будь то в элегических рассказах (И.Д.) или в эпическом повествовании (С.Н.П.Х.Н.) — не без злого умысла, но, напротив, совершенно наивно называла кошку кошкой[*], а мудака мудаком, как этому учил меня когда-то мой вымышленный учитель Мишель Прель, который заимствовал свое учение у якобы реально существующего автора, который в настоящий момент... эх, вот ведь какая хренотень!

С НИМИ ПО-ХОРОШЕМУ НЕЛЬЗЯ [*] 

Боже, храни Короля! — закричал привратник, который прослужил тридцать шесть лет у некоего лорда в Сассексе и оказался в один прекрасный день без работы, поскольку его хозяин исчез во время катастрофы «Титаника», не оставив ни наследников, ни стерлингов для содержания «замька», как говорят по ту сторону пролива Святого Георга. Вернувшись в страну своих кельтских предков, прислужник занял скромную должность в почтовом отделении на углу Саквилл-стрит и набережной Иден.

— Боже, храни Короля! — громко повторил он, будучи верным подданным английской короны.

Служащий с ужасом взирал на то, как в почтовое отделение врываются семь вооруженных типов; он сразу же принял их за мятежных ирландских республиканцев.

— Боже, храни Короля! — тихо прошептал он в третий раз.

Прошептал потому, что Корни Келлехер[*], торопясь покончить с подобными верноподданническими проявлениями, всадил ему пулю между глаз. Из восьмого отверстия в черепе брызнули мозги, и тело прихвостня рухнуло на пол.

Джон Маккормак[*] краем глаза наблюдал за расправой. Необходимости в ней он не видел, но выяснять было некогда.

Почтовые барышни раскудахтались не на шутку. Их было не меньше дюжины. На чистом английском или с ольстерским акцентом — поди разберись — они выражали явное недовольство по поводу того, что происходило вокруг.

— Разгоните этот курятник! — гаркнул Маккормак.

Галлэхер и Диллон принялись убеждать барышень, где словами, а где и жестами, в необходимости срочно покинуть помещение. Но одним надо было забрать свои дождевики, другим — найти свои сумочки; в их поведении чувствовалась некая растерянность.

— Вот дуры! — крикнул Маккормак с лестницы. — А вы чего ждете? Гоните их к черту!

Галлэхер схватил какую-то барышню и хлопнул ее по заднице.

— Но будьте корректны! — добавил Маккормак.

— Так мы никогда с ними не разберемся! — пробурчал Диллон, пытаясь увернуться от двух девиц, несущихся ему навстречу. Одна из них оттолкнула его, на бегу оглянулась и вдруг замерла.

— О! Мистер Диллон! — заскулила она. — Вы, мистер Диллон! А еще такой порядочный человек! И с ружьем в руках против нашего Короля! Вместо того чтобы закончить мое кружевное платье!