Михаил Мамаев - Босфор

Михаил Мамаев

Босфор

(Love story на Босфоре)

Часть 1

Мои спутники зависли в рыбном ресторанчике, под навесом из сухих пальмовых листьев.

Ресторан примостился на сваях, впаянных в морское дно.

Берег брезжил вблизи.

Под ногами мурлыкало море.

И мы улыбались, прислушиваясь, как оно дышит во сне.

Поели копченой кефали с козьим сыром и щедрыми овощами. Вкусили заводного средиземноморского рислинга, сиюминутного, как близорукий олень на голодной тигриной тропе. Порадовались, что мы из плоти и крови, и мир вокруг не мираж!

Спутники мои — один отличный чел и его девчонка — любили друг друга. И, кажется, начинали догадываться об этом. Я же, волк-одиночка, заметил это с первого взгляда по множеству неуловимых признаков, известных всем, кто хоть раз испытал это обреченное чувство.

Поэтому и чапал теперь один.

Одному тоже бывает ничего. Если вокруг море и музыка. И люди проходят сквозь тебя, не пытаясь сломать и накарябать на память «Я ЗДЕСЬ БЫЛ…». И можешь вернуться в порт, перебраться на другой корабль и на утро уже не помнить, за чем и от чего бежишь.

На площади я остановился.

В центре мерцал фонтан.

Его стройные пестрые струи срывали с небес тусклые старые звезды и выстреливали выскочками, чистенькими и без числа.

Впрочем, не очень долговечными.

Еще более резвые звезды грозили вот-вот взлететь чтобы указывать кому-то дорогу.

Вокруг фонтана фланировали автомобили и ярко-зеленые автобусы, улыбавшиеся решетками радиаторов.

Несмотря на поздний час, пипл спешил и делал вид, что каждый, по меньшей мере, министр путей сообщения всех баров от порта до южной оконечности острова. Глядя на них, нетрудно было заключить, что развлечения — нечеловеческий труд, если оказываешься на острове развлечений.

Фасадом к морю стоял отель. Он не достал бы рукой до неба, даже если бы привстал на цыпочки. Но на фоне двухэтажных частных домов выглядел, как Гулливер вблизи лилипутов. Или груша в чаше с черешней.

На крыше гремела музыка, и парились пальмы.

Сколько раз в таких местах я танцевал вальс «Великих мореплавателей» с девушкой в розовом. На самом интересном почему-то всегда просыпался… Но оставалось радостное предчувствие, что когда-нибудь я еще туда вернусь…

Вперед, наверх!!!

— Эй, бармен, обслужи-ка Бармалея из Марбельи! Рюмку текилы, плиз!

Рядом уселась местная длинноногая стрекоза.

Вспомнил, что ощущение счастья приходит задним числом, заказал ей большую рюмку белого мартини с куском льда и оливкой на дне. И себе еще текилу.

Выпили.

Она спросила, откуда я. Ответил, как всегда солгав. С женщинами так надежней…

Текила живо полетела вниз, выжигая в кишках остатки грусти, наполняя сердце радостью и желанием быть смелым.

Смуглые стрекозиные колени вызывающе блестели из-под короткой юбки.

Подвижные загорелые пальцы с ярко-красным маникюром на безумных ногтях то и дело барабанили по рюмке и были похожи на орудие убийства любовью.

Через миг я знал о ней все, что нужно.

Зовут Диана.

Работает танцовщицей в ночном клубе.

Сегодня ночью у нее выходной…

В который раз мысленно крикнул: «Ура!!!»

Я молод и не беден! И не тоскую по каким-нибудь островам Папуа Новая Гвинея так же сильно, как иногда тоскую по Москве или Парижу… И вообще я не тоскую ни-ко-гда!!!

— Еще текилу, плиз, и мартини даме! Слушай, детка, я расскажу тебе такое, от чего волосы встанут дыбом!

— Встанут где?

— На бороде!

Она хохочет.

Мне люб ее глупый смех.

Пьем!

— Извини, я на минутку…

Стрекоза исчезает во мраке.

Какие вопросы? Любой каприз, детка!

Посмотрел по сторонам. Ни один стол не пустовал. Везде сидели свечи и горели люди. Или, наоборот. Какая разница, если ты сам свеча?!

Люди-свечи болтали, смеялись, танцевали, подходили к краю крыши, смотрели в море, обнимались или меланхолично курили.

Неожиданно почувствовал на себе неслучайный взгляд. Я умею это делать спиной, затылком, копчиком — чувствовать такие взгляды… Тут же трезвею и превращаюсь в пружину. Пару раз спасало…

Вокруг маячило много людей, но я мигом отыскал нужный стол, как будто его специально осветили, или на стене был прибит указатель. Стол стоял у самого края. Там сидели двое: незнакомец лет сорока пяти и девушка примерно моего возраста.

Узнал ее.

И сразу успокоился.

Только сердце слегка подпрыгнуло…

Они перекинулись несколькими фразами. Мужчина подошел.

— Добрый вечер, — сказал на ломанном русском и протянул руку. — Поль.

— Добрый вечер, — ответил я и тоже представился.

— Да-да, знаю, — лицо Поля расплылось в улыбке.

— Вы работаете на КГБ? Или на французскую разведку?

На всякий случай улыбнулся. Я всегда так делаю, когда не знаю, как у человека с юмором.

— И то, и другое, если под этими разведками подразумевать мою жену, — засмеялся Поль. — Она вас знает и приглашает присоединиться к нам. Ну, как?

— Пожалуй…

«Черт! Ну, и на хрена сдались все эти географические карты-фигарты, компасы-фигомпасы? — недоумевал я, продираясь сквозь столы, спотыкаясь о стулья, натыкаясь на людей и пальмы, и чувствуя, как текила пьяным шкипером разошлась в кишках… — Как же легко заблудиться…!»

— Ну, здравствуй, Наташа!

— Наталья, — иронично, поправил Поль.

— Привет, Никита, — ответила она, протягивая руку.

Взял ее пальцы и несколько мгновений держал, не выпуская. Не представлял, как разговаривать с ней, о чем. И спросил первое, что пришло в голову, что и так прекрасно знал.

— Сколько мы не виделись?

— Четыре года. Я так тебе рада… А ты не изменился…

— Да, четыре. Скажи, пожалуйста! И я рад… Ты тоже не изменилась… Как давно на острове? Планы?

— Мы с Полем в кругосветке! Здесь со вчерашнего вечера и до послезавтра. Дальше прямым ходом в Тель-Авив….

«Неужели это не сон? — подумал я. — Можно протянуть руку и коснуться ее руки!»

— Давайте выпьем, — предложил Поль. — За встречу! За то, что в мире много хороших людей и неожиданных встреч! Чем больше хороших людей, тем приятных встреч больше!

— За тебя, — сказал я, чокаясь с Наташей.

Вернулась Диана.

— Кругосветка — это так здорово, по-хорошему завидую! — затараторила она, словно превратилась в расторопного туроператора, или надеялась, что ей тоже купят билет. — Блеск! Мечта! Не просто отличный отдых, но и возможность познакомиться с такими прекрасными людьми!

Зазвучала медленная музыка.

— Не разучился вальсировать? — иронично спросила Наташа. — Пригласи меня…

Мы медленно закружились среди пар.

Странно, когда нечего сказать — болтаешь без умолку. А тут как будто воды в рот набрал. И она замерзла.

— Я замужем. Почти четыре года.

— Поздравляю.

— А ты женился?

— Нет.

— Почему?

— Не встретил никого лучше тебя.

Улыбнулся, чтобы она не поняла, шучу или говорю серьезно. И чтобы сам не понял.

— Ты его любишь? — спросил как можно проще.

— Люблю, — так же просто ответила Наташа.

— Хорошо. Без любви пусто.

— А у тебя есть…?

— Нет.

Было приятно держать Наташу.

Перед глазами проплывали стойка бара, освещенные свечами столы, море в темноте, танцующие фигуры, опять столы и стойка.

— Мне кажется, я сплю, Наташа. Это невероятно! На огромной планете пути двух песчинок снова пересеклись… Неужели это возможно?! Если только планета сама не превратилась в песчинку! У меня в глазу… Зачем судьбе понадобилось опять свести нас?

Музыка закончилась. Не заметил и продолжал танцевать, пока Наташа не вернула меня на землю.

Поль был пьян и весел. Он склонился к Диане и что-то напевал, хлопая ладонями по столу. Я прислушался. Поль пел Марсельезу. Это обрадовало. Люблю умеющих петь Марсельезу![1]

— Нам пора, — сказала Наташа.

— Дорогая, посидим! Не хочу в постель! — запротестовал Поль. — Сколько времени, Никита?

Я посмотрел на часы.

— Без четверти два…

Поль подмигнул, мол, сейчас все решим. И галантно пригласил Наташу танцевать. Но, вставая, опрокинул бутылку с вином.

Вино едва не испортило Наташино розовое платье от Ferre и теперь веселыми красными осьминогами украшало светлые брюки Поля от Славы Зайцева.[2]

«А что? В этом что-то есть… — подумал я. — Ему так даже лучше. По крайней мере, осьминоги списывают лет сто…» И, пожалуй, Слава со мной согласился бы. Егор[3] — точно! Но приговор Наташи был неумолим.

— Я помогу, — весело сказала Диана. — А ты, Никита, будь здесь. Мы уложим его и назад.

— Вряд ли я вернусь, — сказала Наташа.