Тонино Бенаквиста - Кто-то другой Страница 10

А если он в конце концов не настолько предсказуем? А вдруг после этой сигареты он выкурит только пару-тройку, просто чтобы увеличить удовольствие от опьянения? А если именно он, Николя Гредзински, победит там, где все остальные потерпели поражение? Переиграет сценарий, написанный давным-давно, положит на обе лопатки заядлых курильщиков и раскаявшихся любителей табака. Некоторое время он смотрел на пламя зажигалки, потом наконец прикурил сигарету, набрал полные легкие дыма и шумно выдохнул.

А там видно будет.

Была уже половина первого, а в баре прохладно и светло как днем, вентилятор пожирал выдыхаемый им дым, рюмка не оставляла никаких следов на деревянной стойке, первая встреча завтра назначена только на десять утра, поэтому ничто не помешает ему выпить последнюю рюмку. С каждой новой затяжкой легкие пары дорогих духов достигали его ноздрей. Николя с удивлением украдкой понюхал свои пальцы, которые должны были пахнуть бензином. Не спрашивая разрешения у соседки, он взял ее зажигалку и пристально осмотрел ее со всех сторон.

— Вы что, вместо бензина заправили ее духами?

— Miss Dior. Бензин очень вонючий. А духи горят так же и к тому же дают красивое голубое пламя.

Ее глаза тоже были голубыми, нужно было только приглядеться к ним повнимательнее, что он и сделал. На самом деле ее глаза притягивали к себе, но она даже не кокетничала. Николя захотелось увидеть ее лицо при дневном свете, что-то подсказывало ему, что этот стальной взгляд противоречит горячей гармонии ее матовой кожи и каштановых волос. В обычное время он бы уже давно промямлил какую-нибудь банальность и смущенно потупился бы, захваченный врасплох, не в силах ответить на невинное очарование странной девушки. Но сегодня вечером он — сигарета в зубах, полнейшая невозмутимость — смотрел ей прямо в глаза, не пытаясь нарушить молчание отточенными фразами, и наслаждался утекающим мгновением, не стараясь ничего предпринять.

— Как вы думаете, с водкой тоже получится? — спросил он.

Она улыбнулась. Николя стало любопытно, что она пьет, и он наклонился к ее стакану:

— Что это?

— Вино.

— Вино, — удивленно повторил он.

— Знаете, такая красная терпкая жидкость, которая меняет поведение людей.

— Я не знал, что его подают в барах. Надо вам сказать, что я новичок в этих делах.

— В каком смысле?

— Вчера вечером я попробовал алкоголь первый раз в жизни.

— Шутите?

— Вчера состоялась моя первая попойка.

Несмотря на невыносимый привкус искренности, она отказывалась верить.

— Клянусь, это правда. Сегодня утром у меня даже было похмелье.

— И как вам?

— Хотелось чего-нибудь газированного.

— И что?

— Выпил перье.

— Помогло?

— Весь день ходил какой-то квелый.

— Не стоит говорить это новичку, но самое лучшее средство — это пиво. Грустно, но помогает.

— ?..

— Как же вам повезло, что вы так поздно начали. У вас печень, как у младенца, желудок, который переварит что угодно, сердечно-сосудистая система, которая еще долго не откажет. На вашем месте я бы отправилась в путешествие, чтобы перепробовать все сивухи в мире — все они дают совершенно разный эффект, и никогда не знаешь, к чему что приведет. Мне кажется, вы похожи на искателя приключений.

— А куда вы посоветуете?

— Я пью только вино. Немного, но обязательно хорошее. В этом баре отличный погреб, такая редкость для ночных заведений.

— Меня зовут Николя Гредзински.

— Лорен.

На ней был тонкий серый свитер, длинная, до щиколоток, черная юбка, на правом запястье — уйма браслетов, черные кожаные с тканевыми вставками туфли. Выступающие скулы и темные круги под глазами не свидетельствовали об усталости, но делали лицо более утонченным. Ее слегка золотистая кожа на лбу и щеках была чуть темнее. Кожа итальянки и славянские черты. Единственное лицо, которое навсегда отпечаталось на сетчатке Николя.

— Чем вы занимаетесь? — спросил он.

И тут все кончилось.

Мгновения нежданной милости оборвались именно в эту секунду.

Она спросила счет, вынула деньги, положила в сумку сигареты и зажигалку.

— Я никогда не отвечаю ни на какие личные вопросы.

Захваченный врасплох Николя не знал, как вернуть все на круги своя. Он предложил выпить по последней, но она сухо отказалась, сгребла сдачу и ушла не обернувшись.

Перед уходом Николя выпил последнюю рюмку водки, чтобы проверить, так ли она помогает забыть неудачи, как праздновать победы.

ТЬЕРИ БЛЕН

Он довольно долго выбирал между «Трауром» и «Учетом». Из суеверия он отверг первое, так и не решился на второе, в результате нацарапал маркером на картонке «Закрыто по техническим причинам». Приклеивая объявление скотчем к стеклянной двери, он задумался, сколько времени могут провисеть эти «технические причины», пока взволнованные соседи не вызовут полицию.

— Он нам очень нравился, месье комиссар. Я заподозрила неладное, как только увидел эту записку, раньше Блен никогда не закрывал свою мастерскую.

Тьери прямо-таки видел, как мадам Комб разыгрывает эту сцену, надеясь найти разлагающийся труп за листом плексигласа. И запоздалая героиня, гордясь своей проницательностью, по такому случаю (о котором она давно мечтала) перейдет наконец от автопортретов к натюрмортам. Блен не доставит ей такого удовольствия, ему нужно всего несколько часов, чтобы провести свои изыскания, и он рассчитывал вернуться до вечера. Он выбрал не самый короткий путь, а тот, который позволял увидеть небо и Сену. Приклеивая записку, Тьери почувствовал странное ощущение свободы. Он только что совершил небольшую революцию, нарушил установленный порядок вещей. Какой бы безобидной ни была записка — это «закрыто по техническим причинам» стало мутным пятном в его насквозь прозрачной жизни, секретом, которым он не мог ни с кем поделиться, публичной ложью. Не хватало мелочи, чтобы отрезать дорогу назад.

Тьери вошел в здание газеты и направился в справочный отдел. Ему предложили подождать, усадив на продавленный диванчик рядом с автоматом для кофе и переполненной окурками пепельницей. Он заинтригованно следил за мельтешением людей, которых он скопом принял за журналистов. Тьери не мог постичь саму идею, что работать не всегда приходится в одиночестве. Если бы боги и дьяволы дали ему силы сконструировать человека, каким он хотел бы стать, это точно был бы самый одинокий человек на свете. В тепле своего уединенного кабинета, забаррикадировавшись в отчужденности безумца, поддерживаемый теми, кто считает, что все вокруг всего лишь иллюзия. Тот человек жил бы инкогнито среди своих современников, молясь о том, чтобы обман длился как можно дольше.

— Я хотел бы посмотреть все статьи в вашей газете, посвященные частным детективам.

Он произнес «частным детективам» так, словно сами слова были виновниками смуты, провозвестниками хаоса. Они резонировали с «закрыто по техническим причинам». Блену эти слова казались компрометирующими, восхитительно опасными. Не то чтобы он шел на поводу у своей паранойи, но в ней он видел признак решительности и обещание принять всерьез задуманное приключение.

Архивистке, попивающей кофе, даже и в голову бы не пришли все эти соображения. Она поколдовала над клавиатурой и распечатала все тексты, в которых за последние двенадцать лет появлялись слова «частный детектив». Меньше чем через час Тьери Блен, обложившись бумагами и вооружившись маркером, устроился за столом городской библиотеки. Здесь он нашел книгу, которую цитировал автор одной из статей — довольно занудная история профессии, Блен пролистал ее за двадцать минут, но тут же приводилась исчерпывающая библиография. К середине дня он уже стал специалистом по этому вопросу, его возбуждала мысль о том, что он разыскивает сведения о людях, разыскивающих сведения. Разобраться с техникой ему помогла студентка, которую развеселил этот недотепа перед экраном компьютера, где фланировали мириады сайтов, более или менее связанных с темой. Его разыскания продвигались быстрее, чем предполагалось, он собрал уже впечатляющее количество документов, в качестве сопровождения инструкцию по использованию, ссылки на остальные статьи, их было даже больше, чем хотелось бы. В книжном магазине он спросил «Частный детектив сегодня», эта книга считалась наиболее достойной доверия, когда речь шла о профессии, легендах вокруг нее, реальных происшествиях, о правовой системе. У Тьери еще осталось время вернуться в «Синюю раму», чтобы спрятать бумаги и разорвать записку «Закрыто по техническим причинам». Он был уверен, что никто не заметил его отсутствия.

Больница находилась на границе затерянного пригорода, между домом престарелых и наполовину облезлым футбольным полем. Уже темнело, когда Тьери припарковал машину на улочке, идущей вдоль здания, и вошел в холл, когда начали загораться неоновые вывески.