Грэм Джойс - Безмолвная земля Страница 10

Джейк подтянул петли на палках.

— Погоди секунду, — остановила его Зоя. — Оглядись. Другие бы отвалили целое состояние, чтобы оказаться в этой девственной снежной пустыне. Такого не купишь. Ни за какие деньги. Посмотри, как красиво!

Джейк фыркнул — мол, живыми бы выбраться! Но и впрямь картина была чарующая: ни единого следа на пушистой целине, над которой нависли беременные снегом сизые тучи в голубых проталинах. Неведомая сила своим дыханием превратила окрестности в бесподобный свадебный торт, увенчанный марципановыми фигурками жениха и невесты.

— Поцелуй меня, — сказала Зоя.

В нескончаемом поцелуе она хотела отогреть его холодные губы, но Джейк первым отпрянул. Показалось, нечто странное промелькнуло в черном зеркале его зрачков.

— Что? — спросил он.

— Ничего. Поехали. Склон тяжелый, но вроде бы не слишком крутой. Главное — не проморгать поворот.

— Опять раскомандовалась! Начальница хренова!

Ринулись вниз. Спуск по склону особого труда не составил. Глубокий хрусткий снег, с чувственным шепотом вылетавший из-под лыж, чуть замедлял скольжение, однако позволял закладывать широкие виражи, оставлявшие безукоризненно параллельные следы. Уже через пару минут они достигли середины спуска. Джейк подкатил к Зое, притормозившей на краю трассы.

— Нравится? — спросила она.

— Так точно, мэм!

— Легкий отрезок прошли. Теперь вон туда.

За опушкой, граничившей с трассой, начинался лесистый крутой участок, где из снега торчали острые ребра известняковых камней. Умелые лыжники, прежде Зоя и Джейк катались лишь на скоростных подготовленных трассах. Сейчас им предстоял новый опыт.

— Где можно, гоним напрямую; если нет, спускаемся боковым скольжением, объезжаем препятствия или снимаем лыжи и пробираемся пешком, — угадав опасения мужа, сказала Зоя. — Готов?

Не дожидаясь ответа, она устремилась к темному лесному зеву.

В первые же десять минут набрался целый ворох проблем: крутой кочковатый спуск; зазубренные валуны, там и сям торчавшие из снега; хваткие корни сосен, предательски укрытые ровным белым покрывалом, и низкие ветки, хлеставшие по плечам. Хитроумность маршрута меж стволов усугубляли ручьи с талой водой: одни прятались под снежными мостками, другие разливались до неодолимой ширины. Форсирование этих водных преград отнимало массу времени — иногда приходилось вновь подниматься по склону, чтобы найти обходной путь.

Почти сразу упала Зоя, ушибив плечо о валун. Дважды навзничь грохнулся Джейк, угодив в подснежные силки перепутанных черных корней. Они потеряли кучу времени, разыскивая в снегу его отстегнувшуюся лыжу. Стараясь помогать друг другу, двигались дальше. Закинув лыжи на плечо, опробовали пеший спуск, но тотчас идею отринули, ибо в тяжелых литых ботинках по пояс проваливались в снег.

Беспрепятственно удавалось проехать не больше пятнадцати-двадцати метров. За два часа они одолели расстояние, какое на трассе покрыли в две-три минуты.

Расчистив снег, сделали привал, хотя понимали, что день угасает, а из лесу надо выбраться засветло.

— Не ожидала, что будет так тяжко, — выдохнула Зоя.

— Как думаешь, еще далеко?

— Если спускаться наискосок, за лесом должна быть дорога. Наверное, еще час. А то и два, с нашей-то скоростью.

— Час или два до поселка? Или до дороги?

— Либо-либо.

В заснеженном лесу стояла гробовая тишина. Хоть бы Джейк не молчал, подумала Зоя.

— Извини, что втянула тебя, — сказала она. — Можешь меня костерить.

— Идея-то неплохая.

— Паршивая.

— Во всяком случае, смелая.

Лучше бы он насмешничал, вздохнула Зоя. Раз подколки наши закончились, значит, дело серьезно. Сквозь ветки она взглянула на серое небо. Дай-то бог успеть до темноты.

— Ты готов?

— Угу.

Дорога, обычная просека, петлявшая меж деревьев, возникла всего через полчаса после привала, и Зоя возликовала оттого, что верно разобралась в карте. Задача была непроста, но они справились.

Какая радость вновь катить на лыжах! Узкую дорожку изрядно припорошило снегом, но уже ничто не мешало проявить горнолыжные навыки. Быстро смеркалось. Иногда тропа ныряла в ложбину, и паре, не успевшей набрать разгон, приходилось выбираться «лесенкой», но усилия вознаграждались последующим плавным накатом сквозь сумерки.

Наконец ели и сосны расступились, открыв мигающие огни поселка. Освещенные отели, домики и машины, припаркованные вдоль дороги, становились все ближе и ближе.

Зоя и Джейк обнялись и, рассмеявшись, наконец-то признались, что в лесу оба крепко струхнули. Потом покатили дальше, но чуть медленнее, чтобы, не дай бог, не столкнуться с какой-нибудь машиной.

Однако дорога была пуста, а поселковые улицы безлюдны. Все в точности как в Сен-Бернаре.

— Плохие новости, — нарушил молчание Джейк.

— Что?

— Похоже, и отсюда всех эвакуировали.

Зоя застонала.

Горка закончилась; точно солдаты, вышедшие из боя, они расстегнули крепления и, забросив «оружие» на плечо, двинулись к центру поселка, выискивая в окрестных домах хоть какой-нибудь признак жизни.

— Не может быть… — вдруг нахмурилась Зоя. — Нет, это невозможно…

— Что?

— Стой! Посмотри на отель… а теперь на церковь…

— И что?

— Колокольня. В точности как в нашем поселке.

— Похожа.

— Да нет, не похожа, а та же самая. И отель тот же. Мы в Сен-Бернаре, Джейк. Никуда не ушли.

Лицо Джейка искривилось в недоверчивой ухмылке. Сощурившись, он посмотрел на церковь. Потом оглянулся на дорогу. Озираясь, обернулся вокруг себя. Затем отшвырнул лыжи и загремевшие палки и побежал к церкви, неуклюже косолапя в тяжелых ботинках.

Зоя не ошиблась. Та же церковь. Тот же отель. Те же дома и улицы. Тот же супермаркет, соседствующий с полицейским участком.

Вернулись туда, откуда ушли.

Сорвав шапочку, Джейк взъерошил влажные волосы. Потом вернулся к Зое. Съежившись, она выглядывала из-за прижатых к лицу кулаков.

— Как же так? — спросил Джейк.

— Невероятно…

— Выходит, не туда свернули. — В голосе Джейка слышалось обвинение — мол, куда ж ты смотрела, вожак?

— Просто невозможно…

— Вполне возможно. Что мы офигенно подтвердили. Вот они мы. Что и требовалось, на хрен, доказать.

— Да нет же! Ведь мы были на другой стороне горы.

— Значит, есть проход, который ее огибает и приводит обратно. Вот в него-то мы и угодили.

— Прости, Джейк! Прости, пожалуйста!

Наверное, он хотел бы, да не мог на нее злиться. И потом, он же сам просил ее быть ведущей. Куда уж ему с его способностью ориентироваться…

— Заррррррраза! Шуточки, твою душу мать! Словно кто-то потешается!

— Перестань!

Дорога привела их точно к месту старта на другом конце поселка. Теперь они вновь шли мимо церкви. С досады Джейк запустил компасом в серебристую крышу колокольни.

— Не надо так.

— Куда ты?

Зоя толкнула церковную дверь. Традиционный католический храм являл собой обитель теней, эха и притулившихся в нишах мучеников, перед которыми горели бесчисленные свечи. Следом вошел Джейк. Шаги по каменным плитам отзывались гулким эхом. В церкви было зябко. От губ струился парок.

— Словно что-то нас здесь удерживает. — Запрокинув голову, Зоя посмотрела на купол. — Не хочет отпускать.

— Еще прежде я это почувствовал, только не стал говорить.

Джейк оглядел своды, стены и двери, будто ища подсказку, как от них уйти. Ничего. Взгляд его задержался на ровно горевших свечах.

— Пошли отсюда.

Джейк выглядел совсем измочаленным; в отеле Зоя тотчас приготовила ему горячую ванну. Совершив набег в кладовку, раздобыла гель-пену и банные полотенца. Видимо, беспокойство его вконец измотало. Все понятно: он остро переживал, что не находит выхода из ситуации, как того требовал мужской долг. Хотя Зоя ни к чему его не понуждала и была готова разделить всю ответственность. Отец приучил его к чрезмерной осмотрительности, ставшей его пунктиком. Но кто же станет винить человека за инстинкт самосохранения? Однако природа, игравшая не по правилам, напрочь измотала беднягу.

После ванны Зоя его насухо вытерла и уложила в постель. Через минуту Джейк уснул.

Зоя смотрела на спящего мужа. Нельзя его не любить. Такого заводного и доброго, такого беспомощного в усталости. Вместе они уже больше десяти лет, и все эти годы в душе ее горела неугасимая свеча любви к нему. Звучит банально, но тем не менее это правда. Вот о чем она думала в церкви, глядя на ярко горевшие свечи.

Не давала покоя неясная мысль, связанная с церковью и особенно свечами.

Интересно, кто их зажег? Да, она не специалист, но всякому ясно, что любая свечка, пусть даже отменного качества, не может гореть бесконечно. Значит, какой-нибудь служка за ними следит.