Будимир - Кольцо ведьм Страница 10

— А у вас собачка есть?

— Есть, пудель.

— Вы на выставки с ним ходите?

— Нет. На выставки не хожу.

— Всё! Вспомнила! Я вас в очереди у ветеринара видела. Когда прививала своего лабрадора. Я помню вашего пуделя. Очень забавный пёсик.

Женщина будто ожила. Как же, встретить за полторы тысячи километров того, с кем сидела в очереди у ветеринара. Так это почти родственная душа.

Они стали обсуждать собачьи вопросы. Кто лучше — пудель или лабрадор? Какие прививки кто сделал, и так далее. Я в этом ничего не понимал и стоял рядом, от скуки ковыряя ногой песок.

Расставались они уже как давние подруги, с улыбками и наилучшими пожеланиями друг другу.

— Я, конечно, сейчас была не в ударе, — поскромничала Влада. — Но пример живого общения я тебе продемонстрировала. Мне не представляло особого труда по её лицу, манерам определить, в каком городе она живёт. Каждый город оставляет на человеке свои отпечатки. Это говор, отдельные фразы, осанка, походка и так далее. То же самое касается и животных. Если ты сможешь чувствовать человека, не замыкаясь на своём внутреннем состоянии, то также сможешь определить, у кого есть дома кошка, у кого — собака, у кого — рыбки, а у кого вообще никого нет.

— Ты прямо как Шерлок Холмс! — восхитился я её способностями.

— Ну, нет! — категорично возразила она. — Я принципиально отличаюсь от Шерлока Холмса. Он использовал дедуктивный способ расследования, основанный на тщательном наблюдении и логических выводах. Я же, напротив, логику отвергаю, а доверяюсь лишь чувствам. Я ведаю человека, а не вычисляю его.

Теперь вновь твоя очередь. Видишь того мужчину, что лежит возле куста в тенёчке?

— Вижу, — сказал я, внимательно посмотрев на лежащего.

— У тебя сейчас есть время прочувствовать его, чтобы подготовиться к разговору. Хотя излишек времени иногда мешает. Но в первый раз у тебя времени не было, а теперь оно у тебя в избытке.

Мужчина был на вид лет тридцати. Судя по загару, отдыхал он здесь недолго. И, боясь обгореть, прятался от солнца в тени.

Я залез в воду, и, немного искупавшись, лёг неподалёку от мужчины. Влада, чтобы меня не смущать своим присутствием, расположилась метрах в двадцати от нас.

— Здравствуйте! — начал я, обращаясь к мужчине.

Мужчина приподнял голову, посмотрел на меня и ответил:

— Здравствуйте!

— Вы не знаете, рапаны здесь водятся?

— А что это такое?

— Такой моллюск с большой спиралевидной раковиной.

— Я не знаю, я здесь впервые.

На этом разговор закончился. Я не знал, о чём говорить дальше, да и мужчина не особо горел желанием разговаривать. Я полежал ещё минуты три, а затем плюнул на возможность живого общения, встал и пошёл к Владе.

— Ничего, Малыш, — подбодрила меня Влада, когда я был уже рядом с ней. — Важно, чтобы ты осмыслил свою проблему. Думаю, со временем тебе удастся её решить. Главное — не опускать руки.

— Не зная о живе, люди едут отдыхать и впитывают её, как ведающие. Они общаются друг с другом в непринуждённых беседах, обмениваясь при этом живой. Но, к сожалению, вернувшись вновь к своим повседневным обязанностям, человек быстро её теряет. Отпуск остаётся только как приятное воспоминание, от которого мало проку, — с грустью проговорила Влада.

Мы весь день гуляли по Планерскому. Заходили в дом-музей Волошина. Прошлись по магазинам и рынку, купили кое-какой провиант. Перекусив в маленькой кафешке, пошли на пляж, где отдыхали до вечера.

— Пойдём, Малыш, заберёмся на верблюдов, — Влада указала мне на две горы, стоящие вместе и действительно напоминающие собой два горба верблюда. — Оттуда мы солнышко проводим.

Утомительный подъём в гору был вознаграждён великолепным видом на посёлок. Солнце уже подбиралось к горизонту. Мы сели к нему лицом.

Я стал вспоминать те вопросы, что возникали у меня в течение дня. Их вышло немного.

• Зачем Лада легла со мной спать?

• Почему мне ночью приснился такой странный сон, где мы с Ладой парили над землёй?

• Зачем я нужен этим женщинам?

• Почему Лада и Влада хотят дать мне свою живу?

Сидя напротив заходящего солнца и впитывая его вечерние лучи, я вновь вошёл в состояние, в котором был накануне. Вопросы, заданные мной, потеряли форму слов и вибрировали в пространстве моего сознания в виде цветных звучащих струн. Ответы также были бессловесны. Только по истечении времени я смог облечь их в слова, фразы, предложения. Хотя тогда этого не требовалось. Просто мои вопросы один за другим отпадали за ненадобностью. Их звучание становилось тише, и я погрузился в безмолвие.

Я ведал, что могу полностью полагаться на этих женщин. Их, казалось бы, странные действия рассчитаны на достижение определённых целей. И одной из этих целей было помочь мне. То, что они со мной ведут себя крайне эротично, объяснялось своеобразной техникой научить меня воспринимать их живу. Они делали всё, что от них зависело, чтобы моё внимание было приковано к ним, лишь в этом состоянии мы могли максимально обмениваться живой. Сила и особенно их жива мне были крайне необходимы. Без них я, по всей видимости, не смог бы ведать. А мало-помалу веданье стало посещать меня.

Я начал понимать, почему мои новые знакомые не желали обращаться ко мне по имени, которым назвали меня в детстве родители. Дело в том, что то имя было вписано в государственные реестры и принадлежало системе. По всей видимости, если бы эти женщины звали меня по имени, их жива не пошла бы на помощь мне, а растворилась в системе государственности. Мне становилось ясно, почему люди, пытающиеся достичь больших успехов в жизни, берут себе псевдонимы, ведь только так можно обмануть систему. Обращаясь к человеку по его новому, уже осмысленному имени, жива идёт по адресу к личности, а не рассеивается в системах.

Сон, который ночью снился мне, не был обычным сном, более того, теперь я уверен, он был действительно совместным с Ладой. Она мне об этом сама во сне говорила, но я не придал тогда этому особого значения. Легла она спать вместе со мной для того, чтобы попасть в мой сон, и научить меня летать.

Сейчас мне стало очевидно, почему нельзя задавать вопросы. Они позволяют получить ответы сразу без напряжения сознания и удовлетворить любопытство, тем самым снять простым способом напряжение ума, а если ответов нет, напряжение остаётся, благодаря ему ответы приходят изнутри, как у меня в данный момент. Этот процесс несколько сложней, чем получение информации из доступных источников, будь то собеседник или книга, но я учился ведать, а ведая, я познавал истину, даже в том случае, когда её никто не знает.

Солнце ушло за линию горизонта, и пока еще совсем не стемнело, мы поспешили спуститься в посёлок. Внизу везде играла музыка. Люди с пляжа переместились во всевозможные увеселительные заведения, которых здесь было множество.

Мы шли по улице мимо всевозможных кафешек, баров, ресторанов, пивнушек.

— Малыш, я хочу веселиться, — Влада схватила меня за руку и потащила в ничем не примечательный ресторан.

Мне это предложение Влады жутко не понравилось. Я с детства не любил рестораны. Они у меня вызывали чувство неприязни. Мне не нравилась сама атмосфере таких заведений: ресторанная музыка, лица жующих и пьющих, услужливость официантов, запах алкоголя и дым сигарет. Поэтому, остановившись, я сказал:

— Нет! В ресторан я не пойду!

— Дурачок, — произнесла Влада.

И вдруг, прижавшись ко мне вплотную, обняв меня, она прильнула к моим губам поцелуем. Это оказалось так неожиданно, что я растерялся. Влада воспользовалась моей растерянностью и взяла всё под свой контроль. Я не мог и не хотел отрываться от её губ, они оказались нежными и требовательными. Уловив, что я не сопротивляюсь, её натиску, Влада ещё сильней прижалась ко мне и, запустив свои пальцы в мои волосы, ещё неистовей впилась в мои губы. И когда я уже дрожал от возбуждения, она оттолкнула меня и отправилась ко входу ресторана, на ходу бросив:

— Хочешь — иди со мной, а хочешь — иди на!..

Меня словно окатили холодной водой. Я простоял так минут пять, глядя на дверь, за которой скрылась Влада. Она не оставила мне выбора, надо было идти за ней.

Войдя в ресторан, я осмотрелся. Здесь был небольшой подиум, где сидел толстый мужик с красным лицом и, играя на клавишном синтезаторе, охрипшим голосом пел песню а-ля Мурка. За столиками сидели отдыхающие и не спеша поглощали содержимое тарелок и стаканов. Возле барной стойки стоял столик побольше, там сидела шумная компания. По их поведению я понял — это веселится местное население. Но что меня неприятно удивило, так это то, что за этим столиком сидела Влада. Оценивающие взгляды мужиков бегали по её формам. Они наперебой что-то говорили. Владе, видать, это нравилось. Она флиртовала, кокетливо улыбалась, смеялась над их грубыми шутками. Мне очень хотелось провалиться сквозь землю, положение было глупое. Уйти я уже не мог и что-то надо было предпринять. Найдя свободный столик поближе, я расположился за ним и заказал салатик и сок. Мне оставалось выжидать, когда Влада навеселиться, чтобы затем вместе вернуться на пляж.