Грэм Джойс - Дом Утраченных Грез Страница 10

Майк благополучно выдержал допрос. Как он ни отнекивался, старик налил ему снова.

– Как там у вас в Англии? – спросили они.

– Ненормальные. Много людей ненормальные, – сказал он, сам переходя на корявый местный английский, и, когда они спросили его имя, ответил: – Микалис. Майк.

– Он тоже Микалис, – сказал хозяин таверны, кивая на старика. – Он говорит, это имя приносит удачу.

– Правда? Почему?

Греки принялись бурно обсуждать между собой его вопрос, и наконец хозяин объявил:

– Потому что так зовут святого: Микалис. Он спрашивает, ты уже видел чудотворную обувку?

– Да. Видел.

Майк попросил хозяина налить старику и увидел, что ему тоже подливают. Пошутил, что из святого Михаила вышел бы хороший футболист, чем заставил хозяина таверны рассмеяться. Тот долго объяснял шутку старику. Старик не засмеялся. Он был оскорблен и начал что-то говорить, громко и страстно.

– Что он говорит?

– Не обращай внимания. Я сказал ему про футбол, а потом, что эти башмаки – для дураков.

– Но я этого не говорил!

– Ты прав. Это все для простаков.

– Но теперь он думает, что я назвал его дураком!

– Не волнуйся.

Но старик вскочил на ноги. Он тыкал пальцем в Майка, и хозяину таверны не удавалось его успокоить. Беззлобная шутка не могла вызвать подобной ярости, и Майк подумал, не добавил ли чего хозяин от себя при переводе. Он захотел узнать, что говорит старик. Хозяин внимательно выслушал слова старика.

– Он рассказывает историю о том, как некие люди выпивали в этой таверне и насмехались над святым Микалисом. Потом эти люди отправился домой, и по дороге святой ждет их в кустах, и выпрыгивает, и колотить его. И теперь эти люди верующий. Он хочет, чтобы ты это знал.

– Скажи ему, что я не хотел его оскорбить.

Но было слишком поздно. Старик выскочил из-за стола и заковылял прочь, опираясь на палку и продолжая выкрикивать проклятия. Стаканчик узо, которым угостил его Майк, остался нетронутым.

– Ах, черт! – расстроился Майк.

– Не беспокойся. Никаких проблем, – сказал хозяин, наливая им еще по одной.

Перед глазами у Майка слегка плыло, когда он шел к машине. Будь он в Англии, он и не подумал бы салиться за руль, но на острове никто не соблюдал никаких правил дорожного движения, поскольку, кроме ослов, другого транспорта практически не существовало. Так или иначе, вряд ли кто встретится ему на обратной дороге.

Майк ехал сквозь плотную пелену предвечернего зноя, в лобовое стекло слепило солнце, а дорога впереди растворялась в дрожащем мареве. Ни малейшего ветерка, который бы пошевелил сушь, висевшую плотной завесой. Само движение казалось преступлением против природы. К тому времени, как он доехал до края кратера, воздух нисколько не стал свежей. Он чувствовал, что засыпает за рулем.

Майк остановил машину и вышел, чтобы размять ноги. Страшная сушь, как в пустыне. И мертвая тишина, только скрип песка под ногами. В полном безмолвии пыльные валуны казались спящими существами, одушевленными, но впавшими в спячку. Нечем было дышать. Он забрался в машину и начат спускаться по склону внутрь кратера, соблюдая особую осторожность на уклонах и крутых поворотах.

Внезапно сбоку вынырнула огромная коричневая тень, загородив переднее стекло и лишив его обзора. Он нажат на тормоза, по-прежнему ничего не видя впереди, но почувствовал, что машина не слушается. Ее занесло, затем она несколько раз перевернулась, и что-то сильно хлестнуло его по шее.

Через несколько мгновений Майк обрел способность видеть. Он понял, что находится на своем сиденье, только вверх ногами, висит на ремне безопасности. Мотор продолжал работать. Нащупав ключ зажигания, он сумел выключить мотор. Слышалось слабое шуршание, словно пыль тихо оседала на машину. Дверца с его стороны открылась лишь на дюйм, но дальше не поддавалась, однако, освободившись от ремня, он сумел вылезти с другой стороны.

Машина лежала вверх колесами на скалистой площадке сбоку от дороги. Еще бы десять или двадцать ярдов, и она покатилась бы по крутому склону. Майк выбрался на дорогу и взглянул на машину. Колеса все еще вертелись. Как она напоминает черепаху, лежащую на спине, мелькнула у него мысль. «Обошлось без единой царапины, – думал он. – Повезло, повезло, повезло».

Ничего и никого не было вокруг, ни намека на то, что могло бы на миг заслонить ему ветровое стекло. Может, он заснул за рулем? Но нет, он был уверен: что-то вылетело на него из-за поворота. Но что? Не другая машина, это точно. Даже если бы она не остановилась, он еще полчаса видел бы ее на извилистой дороге. Он подумал о больших птицах или животных, но это казалось нереальным.

Он стоял и ошеломленно смотрел на машину. Дрожал раскаленный воздух. Необычной формы валуны как будто шевелились. Майк услышал за спиной приглушенные пылью шаги.

Он обернулся и увидел в двух ярдах от себя троих мужчин. Первое впечатление было, что они монахи, возможно, из монастыря, куда он ездил. Но они были не похожи на виденных им греческих православных монахов. На ближнем из них была грубая ряса, прихваченная на поясе пеньковой веревкой. Он опирался на высокий посох. Тронутые сединой волосы и борода коротко острижены. Глубоко посаженные глаза как черные озера. Они смотрели на Майка отнюдь не дружелюбно. Лица двоих других монахов, стоявших позади первого слева и справа от него, были почти скрыты под капюшонами. Они тоже опирались на высокие посохи.

– Говорите по-английски? – спросил Майк. Потом глупо добавил: – Я разбил машину.

Монахи молчали.

– Камари, – сказал он, пытаясь выдавить улыбку и махнув в ту сторону, в которой, за горой, находился, как он надеялся, его дом.

Ответа опять не последовало. Первый монах жег его взглядом. Тут Майк обратил внимание на обувь монаха. Она была из какого-то тяжелого серого металла и с заостренными носками точь-в-точь как та, что он видел в монастыре. Жесткие ее края до крови натерли ноги монаха. Майка охватил дикий страх. Он попятился назад, спотыкаясь и снова повторяя: «Камари».

Монах молча замахнулся посохом, как копьем, и сильно ударил Майка в зубы. Ошарашенный, Майк отскочил назад. «Какого черта?» Он выплюнул кровь с осколком зуба. Монах двинулся на него, собираясь опять ударить, но Майк схватил конец деревянного посоха и крутанул его, стараясь вырвать из рук монаха. Двое других монахов пришли на помощь первому и ударили своими посохами Майка по руке, так что она сразу онемела. Потом посох с громким треском обрушился ему на голову.

Майк согнулся пополам, в глазах у него на мгновение потемнело. Открыв глаза, он увидел подошву металлического башмака, нацеленного ему в лицо. Последовал сильный удар в челюсть. Второй удар пришелся на коленную чашечку, и он рухнул на пыльную дорогу. Другие монахи нещадно охаживали его посохами. Но боль от их ударов было не сравнить с болью от железных башмаков, которыми его продолжали пинать, как в драке без правил. Он попробовал приподнять голову, но почувствовал, как к горлу подступает тошнота. Последовал удар посохом по затылку, и он потерял сознание.

9

Лишь когда пылающее солнце скрылось за скалистым островком, торчащим из моря, Ким забеспокоилась. Ужин для Майка был готов, в вечернем воздухе разносился запах чеснока, бутылка вина была открыта. День прошел на удивление спокойно, только один раз ее потревожили: молодая немецкая пара обратилась к ней за помощью – наступили на морского ежа. Она показала им, как в таких случаях поступают греки: намазала им подошвы зубной пастой, чтобы колючки немного вытянуло, а потом удалила их пинцетом. Немцы поблагодарили ее, но, уходя, так морщились, словно им выдернули не колючки, а ноги.

Тучи заволокли алый горизонт, и небо стало темнеть. Впервые Ким задумалась, что ей делать в случае, если Майк не появится. Она уже собиралась зажечь лампу, когда увидела на тропинке вдоль берега Кати, спешащую к ним. У ворот Кати остановилась в нерешительности.

Странно было видеть Кати не в лавке. Ким не раз приглашала ее к себе, но Кати неизменно отказывалась. И вот она здесь.

– Кати! Да не стой ты у ворот, входи!

Но у Кати, похоже, не было желания идти дальше. Вид у нее был очень серьезный. Она кивнула, подзывая Ким к себе.

– Смотри, – сказала Кати. – Произошел несчастный случай. Майк в больнице в Потами. Я пришла за тобой, чтобы отвезти тебя туда.

– Что случилось? Что он сделал? Что с ним?

– Успокойся. Собери для него что нужно. Рубашку, еще какие-то вещи.

Ким вдруг ощутила необыкновенную ясность в голове. Она собрала кое-что из одежды, полотенце, его бритву. Выключила газовую плитку, на которой грелся их с Майком ужин, заперла дом. Возле таверны Кати усадила ее в машину и повезла в больницу. Кати сама мало что знала. В больнице Майк назвал ее имя, и оттуда позвонили, сообщив ей, что он у них. По дороге Кати остановилась у своего дома, тоже что-то прихватить.

Когда они приехали в больницу, Майк спал. Голова забинтована. Все лицо в кровоподтеках. Больница привела Ким в смятение. Грязь, равнодушие персонала. Врачей не сыщешь.