Андрей Неклюдов - Я – контрабандист Страница 10
- Категория: Проза / Современная проза
- Автор: Андрей Неклюдов
- Год выпуска: неизвестен
- ISBN: нет данных
- Издательство: неизвестно
- Страниц: 37
- Добавлено: 2018-12-09 22:40:34
Андрей Неклюдов - Я – контрабандист краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Андрей Неклюдов - Я – контрабандист» бесплатно полную версию:«Контрабандист работает по страсти, по призванию», – писал в свое время Ф. М. Достоевский. Герой повести петербургского писателя Андрея Неклюдова «Я – контрабандист», молодой ученый, оказался вовлеченным в этот нелегальный промысел совсем не по призванию, а в силу жизненных обстоятельств, из отчаяния. Никогда прежде он не предположил бы, что очутится вдруг в экзотической Южной Корее с умопомрачительной (по его понятиям) суммой денег в карманах и будет, как прожженный коммерсант, закупать и прятать от таможни в трюмах судна громадные объемы контрабандных товаров. Никогда не предположил бы, что окажется на грани катастрофы, что ему и его компаньонам будет реально грозить уголовное наказание…Автор исследует болезненное и печальное явление нашего времени – то, как борьба за выживание, погоня за добычей деформируют личность, ведут человека к профессиональной деградации.«Повесть написана ярко, сочно, в ней множество юмористических сцен. Но по прочтении последней страницы вспоминается знаменитый пушкинский вздох: боже, как грустна наша Россия!» (Елена Холшевникова «Просвещенные меценаты», СПб Ведомости, 25.02.1998)
Андрей Неклюдов - Я – контрабандист читать онлайн бесплатно
Все первые этажи заняты магазинами – фешенебельными, пустынными внутри, но больше – лавчонками, настолько завешенными и заваленными товаром, что он уже не помещается и грудами вывален наружу, как из рога изобилия, образуя цветастые гирлянды платьев, юбок, ряды штанов, пирамиды всяческой снеди в красочных упаковках.
– А здесь? Здесь же тоже товар! – мне невдомек, почему мы проходим мимо, не останавливаясь.
– Все уже давно проверено. Везде дороже. Только Техас!
Техас – узенькая, извилистая и очень протяженная улочка среди сплошных магазинчиков. «Москва», «Волга», «Любаша», «Русский магазин» – читаю я названия. Что такое? За границей ли я?! Отовсюду звучит русская речь. Русские прохожие бредут потоком с пакетами и сумками, с бутылочками пива в руках.
– Ребята, заходите, пивка попейте! – окликает нас у входа в бар русский «зазывала».
Из кратких пояснений моего «гида», я узнаю, что все здесь рассчитано на оптовую торговлю и на русских коммерсантов. Когда-то тут почитали американцев, сохранилось с той поры название как самой улицы, так и некоторых заведений (бар «Голливуд», например), но в последнее время произошла полная переориентация на Россию.
«КАТЮША»
Олег толкнул стеклянную дверь, и мы прошли в тень и прохладу одного из магазинчиков. «Катюша» – успел я прочесть вывеску.
– О! О'лег! – вскочила из-за пластмассового столика и подбежала к нам маленькая миловидная кореянка, на вид – совсем девочка.
– Маша, привет! – улыбнулся Олег, приятельски коснувшись ее плечика. – Где Петя?
– Петя ести.
– Что? – не понял я. – Ест?
– Кушай нет, – возразила кореянка, помахав пальцами перед своими губками. – Ести. Туалет.
Сверкая белозубой улыбкой, она усадила нас за столик:
– Кофии? Джюс?
– Джюс, – кивнул Олег.
– Джюс ести, – девушка достала из холодильника и с легким поклоном поставила перед нами баночки с соком и пластиковые стаканчики.
– Почему «Маша», «Петя»? Они что, из России, русские корейцы? – спросил я негромко.
– Да ты не удивляйся, – ухмыльнулся Олег. – Они тут все дают сами себе имена, специально для русских: Маша, Петя, Коля. Их настоящие имена фиг выговоришь.
Шумно дыша, из внутренней двери магазина ввалился в комнату широкий плотный молодой парень с большущей головой, маленькими глазками и крохотным носиком на круглом плоском лице.
– О, Петя!
– О'лэг! – дружественный хохот, похлопывания по плечам.
– Как жизнь, Петя?
– Спасибо.
– Как заказ?
– Ести, – Петя указал на маленькую белую доску на столбике, где черными жирными буквами было выведено: «Турбидит, Олег», причем буква «г» смотрела в левую сторону.
В «Катюше» мы покупали, как было заранее обговорено по телефону, несколько тысяч пар штанов «Монтана» и костюмов «Чемпион Америки».
– Иль-буду… Пять часов, о'кэй? – кивая, Петя рисовал в большущем блокноте ряд иероглифов и только слово «Олег» вывел русскими буквами с буквой «г», перевернутой вверх ногами.
Олег тем временем просчитывал пачки стодолларовых купюр. Получив деньги, Петя отошел к другим покупателям.
– Олег, а расписка? – обеспокоенно проговорил я.
– Какая расписка?
– Что он получил с тебя деньги. Он же может сказать: ты мне ничего не давал.
– Может, конечно, но такого еще не бывало. Другие счет выписывают – бумажку, но в ней они по-корейски что угодно могут написать, например: «пошел на…». Так что всё исключительно на доверии.
На столе возле телефона лежал раскрытый русско-корейский словарь.
– Петя с Машей изучают русский язык, – уважительно отозвался Олег. – Чувствуешь, как хорошо говорят?
Приспосабливаются, подумал я, вспомнив слова шефа о необходимости приспосабливаться.
«КАБЛУЧОК»
– О! Олег! Монинг! – встречали нас в других магазинах.
– Привет.
– Приви-эт, – тянет, растянув губы во всю ширь лица, кореец, точно для него нет большего удовольствия, чем видеть Олега и произносить русские слова.
– Они на нас миллионы сделали, – замечает Олег мимоходом, – потому такая любовь.
В магазине «Санкт-Петербург» у Олега был сделан заказ на тысячу пар мужских туфель. Расплатившись, мы зашли в лавочку напротив – «Каблучок». Хозяин ее, веснушчатый, с бегающими черными глазками, сердито спросил:
– Сколько брал «Санкт-Петербург»?
– Тысячу пар, – честно признался Олег.
– Тисяча?! – вскричал тот, злобно сверкнув глазами. – Почему Коля не брал?! Коля – маленький сена.
– Заказ, понимаешь? Одэ! Заказ.
– Почему Коля заказ нету?!
– Не знал твой телефон, – оправдывался Олег.
– Э-э, не знал… – скривился тот. – «Санкт– Петербург» тисяча нету, Коля знает!
Выкрикивая все это, магазинщик начеркал па бумажке кружочки, от которых шли линии к другим кружочкам, поменьше, а от тех – к третьим. Из этой схемы вытекало, что другие магазины получают товар через посредников, а он, Коля, прямо с фабрики, и потому цены у него ниже.
– Коля фабрика купил! – кричал он.
– Понял-понял, – миролюбиво кивал Олег и тут же заметил мне: – Все врет. Сам он меня не раз подводил: обещал, что все будет вовремя, а в последний день возвращал деньги. Мол, товара нет.
– А какой ему в этом прок? – выразил я недоумение.
– Это они от жадности, лишь бы ты у других не брал.
У Коли мы тоже взяли тысячу пар туфель, но он все равно остался недоволен, считая, что все количество мы должны были купить у него.
«АЛЕКСЕЙ»
В следующий раз мне предстоит бегать здесь одному и самому решать, что и где покупать и из какой цепы исходить. В своем блокнотике я помечал названия магазинов, цены и имена продавцов.
В магазине «Алексей» нас встретили с поклонами два молодых поджарых корейца. Они совсем не говорили по-русски, зато прекрасно общались с Олегом на английском.
– Кто из них Алексей? – спросил я друга, чтобы занести в блокнот.
– Оба Алексеи, – отвечал он. – Я, во всяком случае, обоих зову Алексеями.
Олег был чем-то огорчен и с рассеянным видом прохаживался между стеллажами, заваленными кроссовками самых разных форм и расцветок.
– Что-то не так? – подошел я к нему.
– Кроссовок нет.
– Как?! А это?! – обвел я рукой вокруг себя.
– Это все дорогие. Штучный товар. Нужен «Рибок», а его нет на всем Техасе. Одновременно пришло много судов. Раскупили.
– Почему только «Рибок»? – не понимал я.
Олег пожал плечами:
– Для себя я бы взял другие. Эти или вот эти. Но я ориентируюсь не на то, что лучше, а на то, что у меня купят. А купят у меня только «Рибок», и еще «Адидас», «Пуму», «Найк». Другие фирмы в России мало известны. Нужна реклама, время, затраты. Никто сейчас на это не пойдет.
Так мы переходили из магазина в магазин, заглядывая преимущественно в те, где Олег уже не раз брал товар и где его хорошо знали. Однако нужных кроссовок либо не было, либо их оказывалось мало.
В одном месте к нам подошел парнишка кореец и на чистом русском языке произнес:
– Я вас уже спрашивал про обувь?
– Нет, не спрашивал. Спроси! – усмехнулся Олег.
– Есть спортивная обувь. Кроссовки.
Я посмотрел на друга, но не заметил, чтобы он обрадовался.
– «Рибок» есть? – спросил он без всякого интереса.
– Надо пройти в офис. Недалеко. Посмотрите образцы.
– Бесполезно ходить, – сразу отрезал Олег.
– Может, все же глянем? – предложил я.
В офисе, в строго обставленном помещении, двое сухоньких старичков, похожих на покойников, разложили перед нами с десяток пар кроссовок.
– Вот эти сколько стоят? Хау мач? – без энтузиазма выбрал Олег пару кроссовок «Рибок».
– Найн долляр. Итс ориджинал.
– Эдак я могу на Техасе покупать по восемь и три, а им продавать за восемь и восемь. И во Владик возить не надо! – расхохотался Олег. – Объясни им, – повернулся он к парню, – оригинал не нужен. Хотя это тоже вряд ли оригинал… Ориджинал ноу, – сам обратился он к старичкам, – онли имитейшн!
– Маленькая Корея скоро всю Россию одевать будет, – сказал Олег, когда мы снова оказались на улице.
Я помалкивал, испытывая неловкость оттого, что по моей инициативе потратили драгоценное время.
День уже клонился к вечеру. Пачки долларов заметно худели.
Вдоль всей улицы и в боковых узеньких проулках продавались всяческие кушанья. Прямо под открытым небом что-то жарилось, от чанов шел пар, распространялись аппетитные ароматы. Разноцветными горками красовались на лотках огромные яблоки, ярко-красная душистая клубника, бананы.
– Заходите, ребята, пивка попейте! – слышалось на каждом шагу, и из распахнутых дверей также несло чем-то съестным.
Но все это было не для нас. Олег был полностью поглощен совершаемыми сделками, я силился усвоить эту механику купли-продажи. Оба мы и не помышляли о еде.
Как я понял, основную часть денег необходимо было вложить за первые два дня, иначе магазинщики могут не успеть получить товар с фабрик, ведь судно стоит всего дня три-четыре. В том же случае, если какую-то сумму не истратить и привезти обратно, за нее все равно придется отдавать проценты кредитору, некоему Шмакину.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.