Екатерина Горбунова - Дом 16/1 (СИ) Страница 10

Фая, вся погруженная в свои мысли едва не проехала свою остановку. Пришлось пробираться к выходу впопыхах, действуя локтями и «грудями». Женщина догнала благоверного уже в дверях.

Ты чего не сказал, что выходим?

А? – муж, казалось, только что вспомнил о ее существовании. – Я думал, ты видела, что подъезжаем.

Фаина шумно выдохнула. Ей хотелось припечатать Сенечку кулаком в лоб. Но он, как всегда смотрел на нее огромными кристально чистыми глазами, распахнутыми и удивленными, как у ребенка. Разве можно обидеть человека с такими глазами?… Женщина только шепнула:

Сумку возьми. Я задумалась что-то… Сейчас бы вышел, а меня нет…

В каком смысле, Фаечка? - муж, казалось, очень испугался возможности потерять жену. – К нам мама сегодня придет…

Да? Чего это она?

Я же говорил… - мужчина вышел из троллейбуса и пошел дальше, даже не догадавшись подать жене руку. Он продолжал что-то говорить.

Фаина встала. И просто смотрела ему вслед. Потом развернулась и пошла в другую сторону. Сенечка догнал ее уже на углу.

Ты что, солнышко, обиделась. Ну, мама же не так часто приходит.

А я в магазин… - женщина едва скрыла накатившие слезы. – Надо хоть колбаски купить.

У тебя что-то случилось, золотко? – муж был сам участливость.

Представляешь, сегодня Марине позвонил какой-то Альберт, она расплакалась прямо у телефона… - Фая говорила и говорила, сама не понимая что именно, просто, чтобы говорить, чтобы скрыть нечаянные слезы, муж участливо глядел на нее и, она знала, искренне сочувствовал этой дурехе Маринке, которая запуталась в своих мужиках, и жалел свою «святую» жену, так переживающую за коллегу. А жена, непрерывно говоря, думала, что правильно бабы говорят, что климакс это тяжелая штука, обижаешься на всех, не знаешь, когда плачешь, когда смеешься. Ей, вроде по годам, до климакса далеко, но у них в роду все такие… РАНОСТАРЕЮЩИЕ…

В магазине была очередь у единственно работающей кассы. Время терять было жалко, но на базарчике была жара, а тут кондиционеры. Фая положила в корзину хлеб, молоко, палочку колбасы, зачем не известно прихватила ананасы в банке. Муж, как всегда, ждал около кассы.

Они расплатились и молча пошли домой.

Здравствуй, Фая, квитанцию возьми, - Варвара Петровна протянула листочек. – Там вас уже ждут, - консьержка знала о неприязни двух женщин друг к другу и многозначительно глянула в сторону их двери.

Ага, - женщина кивнула соседке. – В магазин зашли. Везде очереди.

Пятница же. На дачи собираются, продукты покупают.

Сенечка уже зашел домой, а Фаина все болтала на площадке. О чужих дачах, о чужих проблемах, о чужих успехах. Идти на встречу со свекровью не хотелось.

Но стоять так долго было не прилично. Она вошла домой.

Зоя Сергеевна встретила ее с умильной улыбкой на лице (сына она встретила пятью минутами раньше и Фаина подозревала, что не только ей удалось почесать языком, но и свекрови, а героиней ее разговора как всегда была незадачливая сноха). Она прекрасно выглядела, как всегда была подтянута, стройна, подкрашена. Иногда Фае казалось, что это матери мужа сорок, а не ей, а ей самой - все шестьдесят пять…

Задержались. Я смотрю, Русланчик одними бутербродами питается? Прибежал, перекусил и… - свекровь развела руками. – Он с этой секцией испортит желудок.

Там в холодильнике кастрюля с супом, - Фаина понимала, что оправдания бесполезны, но стоило хотя бы попытаться.

Когда к Регине в лагерь поедете? – не унималась Зоя Сергеевна. – Ребенок соскучился уже по-домашнему. Я Сенечку никогда не отправляла в лагерь. Дома лучше. Но мы ездили в Анапу, и по путевке, и дикарями. Помнишь, сын?

Арсений за спиной матери скорчил морду. Эти разговоры велись регулярно. Про их поездки на «юга», про несостоятельности детских лагерей для отдыха любимой внучки.

Обычно Фая молчала, но теперь почему-то не утерпела:

Сейчас это очень дорого. Если бы Сеня зарабатывал больше, мы бы ездили куда-нибудь. Слава Богу, что хватает на путевку для Регины. Это, кстати, отличный лагерь. Его очень хвалят. А девочке уже двенадцать – еще годик и не съездить никуда.

Свекровь сначала даже раскрыла рот от такого - как это что-то сказать наперекор, да еще упомянуть про ее дорогого сыночка, но потом вздохнула:

Что ты, Фаечка, сейчас опасно куда-то ездить, везде горячие точки, теракты. Нет, на юг теперь нам дорога закрыта, я же так, вспоминаю. Нам было жить намного легче, все были добрее… А кто сейчас идет вожатыми в лагеря, слыхала недавно…

Конечно – конечно, - Фаина поторопилась прервать грозивший затянуться надолго монолог. - Будете ужинать с нами?

Зоя Сергеевна при довольно милой мине покачала головой. Она только показала рукой на кухню. Фаина заглянула туда, хотя знала, что ее там ожидает, потому что всегда в свой приход свекровь накрывала стол на их кухне, делая полную сервировку, приносила всякие разносолы, будто им нечего было есть. При этом все сверкало чистотой и белизной. Это был эдакий несправедливый укор снохе.

Спасибо, стоило ли. Сегодня же не праздник. – Фая говорила по накатанной, как обычно.

Разве только в праздник приятно сесть за красивый стол? Процесс принятия пищи должен приносить удовольствие. Мой Сенечка привык к подобному.

Уже двадцать один год он от этого отвыкает, - прошептала женщина в ответ.

Ты что-то агрессивна нынче? – Зоя Сергеевна казалось удивленной не на шутку. – Тебе нездоровиться? У меня есть знакомый невропатолог, могу порекомендовать.

Не надо, просто устала, - Фаине хотелось полежать в ванной, а потом просто посмотреть телевизор, но теперь придется выслушивать разговоры и нравоучения свекрови, лучше бы осталась дежурить вместо Полины, и как ее угораздило забыть, что Сеня говорил о приходе мамы.

А говорил ли? Женщина недоверчиво взглянула на мужа. Мог ведь и не сказать, а потом свалить на ее забывчивость. Как ребенок. Фаина посмотрела на его невинные чистые глаза, на еще не седеющие, только чуть поредевшие кудри, на по-мальчиковски худенькую фигурку – и вздохнула…Это в тридцать лет тебе легко принимать решения за себя и за «того парня», а в сорок – уже тяжело, хочется опоры, а не быть ею… Почему это не понимаешь по молодости?...

Свекровь, оказывается, посетила их, чтобы сказать, что денег на университет для Руслана она одолжить не может. Что мальчик он умный, нечего его баловать, пусть поступает сам. Что бесплатные знания самые надежные, и работодатель нынче предпочитает будущего работника с «бесплатным» дипломом.

Фаине хотелось рассмеяться и спросить, из каких годов воспоминания берет ее Зоя Сергеевна. Что сейчас все более-менее нормальные факультеты платные, а бесплатные только либо совсем не дающие никакой профессии, либо не дающие диплома, либо только на словах бесплатные, а на деле требующие едва ли не большую сумму. Бесплатно сейчас может поступить только кто: либо коренной провинциал (дабы реализовать региональную программу), либо блатной… Руслан – горожанин по духу, по виду, по папиным корням, по прописке; а блата у их семьи к несчастью не было. Но женщина не стала спорить. Ничего, сына выучат как-нибудь…

А как, кстати, Зоя Сергеевна сообразила, что они хотят занять у нее «энную» сумму? Фаине только что пришло это в голову. Она пробуравила мужа очередным взглядом. Тот, видимо сообразив, чья кошка мясо съела, только потупил глаза. А давно ли с пеной у рта доказывал, что его мамой движут только самые благие намерения, а родственники жены и пальцем не укажут в их сторону. Да, не укажут! Только шлют каждый месяц продукты с «оказиями», потому что на почте две полные спортивные сумки облагаются очень большими деньгами. Фая гордо встряхнула головой. В ее глазах появился вызов.

- Не поступит, в армию пойдет, - сухо заявила она. – Не он первый, не он последний.

- Бог с тобой, - махнула рукой свекровь. – Зачем же так радикально. Тем более, у меня есть кое-какие сбережения. Я дам. Просто я уж так, чтобы и сами копошились…

Уже ночью, когда Фаина почти заснула, муж горячо прошептал ей на ухо:

- Зачем же маму обижать? Она права, откуда у нее деньги?

- Я ни копейки не возьму у твоей мамы, с чего ты взял, что мы вообще должны были взять у нее? – женщина грустно усмехнулась. – Поступит, он умница… Я не сомневаюсь, - но сердце почему-то тяжело дрогнуло на этих словах.

И, как показало время не зря дрогнуло. То ли женская интуиция, то ли материнское предчувствие. Руслан провалил все экзамены. И пока Фаина бегала и искала пути, чтобы сына не забрали в армию, он проводил свое время так же, как и раньше.

Зоя Сергеевна тоже предпочла подсуетится, чтобы не прослыть равнодушной бабушкой среди своих знакомых. И нашла таки медичку, готовую за достаточно небольшую сумму подписаться под диагнозом плоскостопия и еще чего-то, чтобы Руслана не забрали.