Нора Фрейсс - Марион. Мне всегда 13 Страница 11

Мы жили в трех километрах от Брии-су-Форж, где находился колледж. Рядом с домом было две автобусные остановки – одна совсем близко, другая подальше. Часто ты ждала автобуса совсем одна, на ближайшей остановке. Когда я удивленно спросила тебя, почему ты не хочешь пройти немного и присоединиться к остальным, ты пожала плечами: «Я хочу садиться на автобус возле нас, это ближе, так мне спокойнее». Теперь я понимаю, в чем причина. Ты предпочтитала ждать в одиночестве, зная, что на соседней остановке рискуешь встретиться с Алисой.

Эта деталь, как и многие другие, могла бы меня удивить. Иногда я посылала тебе смс утром и спрашивала, с кем ты сидишь рядом. «С Алисой, но мы ней не общаемся, она дура». Ты считала, что эта девочка тебя не любит. Она раздражала тебя с детского сада, хоть ты и говорила: «Мне плевать, она меня не интересует».

У тебя было несколько друзей в колледже. И у тебя был Роман. Ты ходила в школу только ради него. Это было взаимно – он подтвердил. Вы с ним были одинаковые. Вы приходили в школу и тут же встречались. Если занятия заканчивали в 15 или в 16, ты садилась на первый же автобус и ехала домой. Вы не оставались, как остальные, зависать в школьном дворе до 17.

Ты постоянно рассказывала какие-то истории о своей жизни. «Такой-то насмехался надо мной». Иногда они были довольно смешными: «Такая-то надела туфли на высоких каблуках и упала». Маленькие забавные детали вроде этой и составляли мое счастье. Только сейчас я понимаю, что твоя болтовня ни о чем на самом деле таила в себе множество важных подсознательных сообщений.

Когда ты несколько раз обмолвилась о том, что у тебя нет сумки Longchamp, я никак не отреагировала. Я не поняла, насколько это важно для тебя. И вообще, мне казалось, что нет ничего такого в том, что в 13 лет ты не ходишь с сумкой Longchamp. Твоя жизнь от этого не становилась хуже. Я повторяла тебе: «Вот хорошие оценки – это важно. Сумка Лонгшамп не поможет тебе получить 18 из 20 по математике».

Я ошиблась. Я не учла, что в вашем возрасте внешний вид играет такую важную роль. Для меня главным был IQ.

Ты знаешь, Марион, я не изменила своего мнения, несмотря ни на что. Я помню тот день, когда Кларисса отправилась в Гран Борнан, когда вы учились в CM1. Я также помню двух школьниц, которые еще ничего не сделали в жизни, уже ходили с сумками Longchamp вместо рюкзаков и носили настоящие айпады. Не игровые консоли, чтобы весело проводить время в машине, а настоящие айпады! Конечно, на их фоне мы имели более жалкий вид. Мы не соглашались участвовать в этом безумстве и придерживались другой концепции воспитания

Однажды я подарила тебе миленькую сумку – черную, с гвоздиками – ты обожала такие. На следующий день ты вернулась из школы вне себя от радости: «Мама, мне сказали, что это сумка от Ванессы Бруно. Кто такая Ванесса Бруно?» Тобой внезапно заинтересовались, потому что ты пришла с модной вещицей. На какой планете живут эти 12—13-летние подростки?

Перед Новым годом, 7 декабря, я пришла узнать твои оценки. Классный руководитель встречал каждого из родителей, комментировал все оценки и поведение. Он сказал мне, что ты одна из лучших учениц, что ты хорошо себя ведешь. Единственное, в чем тебя порой упрекали преподаватели (и это известно нам обеим): ты иногда была болтушкой.

Итак, твой средний балл составлял 16. 18 или 19 по поведению, 20 по испанскому, 17 или 18 по английскому, 14 или 15 по математике… Ты хорошо успевала по всем предметам. Я справилась об обстановке в классе, добавив, что у тебя проблемы. Именно тогда мне сообщили про тех двух мальчиков, что сбежали из школы. Я рассказала им о третьем, которого знаю с детского сада, – он постоянно поднимает шум. Преподаватель возразил, что этот мальчик очень умный, однако пообещал: «Мы будем бдительны, осуществляя педагогический контроль».

Я ушла, довольная этой встречей. Я считала, что ситуация в моих руках. Виновники проблем отчислены из колледжа. Вернувшись домой, я похвалила тебя за хорошие оценки. «Тебе только нужно поменьше болтать».

Это семейное – твоя болтовня. Мне было даже неловко тебя в этом упрекать. Неужели они не могли простить хорошему ученику маленький недостаток? Когда ты хорошо работаешь, так и хочется сказать себе: «Ну уж на это я имею право!» Итак, на физкультуре – дисциплине, которую вел твой классный руководитель – ты позволяла себе веселиться и болтать. Неудивительно, если учесть, что ты долго проводила уроки физкультуры сидя на скамейке – пока была в гипсе и проходила период реабилитации.

Такое впечатление, что хорошие результаты придали тебе сил и уверенности. Как я впоследствии обнаружила, ты завела страницу на «Фейсбуке» именно 7 декабря. Мне кажется, ты подумала примерно так: «Мама гордится мной, папа тоже рад – итак, я буду как все, я заведу страницу!» В жизни бывают такие этапы, когда нам хочется нарушить границы дозволенного.

По сообщениям с «Фейсбука» я поняла, что тебя дразнили из-за твоей внешности. Над тобой смеялись, потому что у тебя не было груди – все видели это в раздевалке, где вы переодевались перед уроком физкультуры.

Ты снова начала ходить на физкультуру в январе. Вы должны были ходить на урок в спортивных костюмах, но ты была слишком правильной, чтобы оставаться в этом костюме весь учебный день. Итак, ты была обязана переодеваться.

Именно в январе что-то произошло. Насмешки стали слишком болезненными. В декабре ты еще забавлялась на «Фейсбуке». Ты обменивалась милыми сообщениями, открывала для себя новый мир. Первым звоночком стало отчисление из колледжа тех ребят – мальчика и девочки. Одна из подруг написала на ее странице: «Нам будет тебя не хватать».

И ты, Марион, пошутила, ввернув словечко: «Да, от заката до рассвета!» И тогда мальчишки принялись забрасывать тебя грубыми сообщениями: «Да ты просто шлюха!» И увидела, что именно тогда ты стала пользоваться исключительно личными сообщениями. Ты написала тем ребятам: «Но почему вы дразните меня шлюхой? Вы серьезно или как?»

Это фраза стала лейтмотивов в твоих устах. Каждый раз, когда тебя оскорбляли, ты реагировала этой удивленной встревоженной фразой: «Ты серьезно или как?»

Мальчик, который обозвал тебя шлюхой, ответил в тот день: «Это шутка». Но тебе не было смешно. Ты возмущалась: «Не смей называть меня так!»

Была середина декабря. Ты стала поспокойнее, меньше болтала в классе. Вы с Романом начали встречаться и никого не замечали вокруг. Вы много переписывались на новогодних каникулах. 2 января я отвезла тебя на первое «официальное» свидание в Макдоналдс. Вы провели вместе 2 или 3 часа, ты вернулась такой счастливой.

Ты рассказала мне, что Хлоя, одна из твоих так называемых подруг, была против того, что вы с Романом встречаетесь. Она шантажировала тебя: «Либо я, либо он». Ты выбрала своего друга.

Итак, в тот период ты была на коне. У тебя хорошие оценки, у тебя есть парень. Некоторые просто захлебывались от зависти. На сей раз речь шла не о тех учениках, которых выгнали из колледжа. Речь шла не о тех учениках, которых ты специально не замечала.

Нет, на сей раз это были твои друзья и подруги, которые взяли тебя в кольцо и принялись атаковать. Я думаю, именно это и заставило тебя покачнуться. Судя по сообщениям на «Фейсбуке», эта нездоровая атмосфера усиливала в тебе чувство тревоги и опасности.

Глава 8

Три проклятых дня

«Я боюсь идти туда завтра»

Меня преследовала навязчивая идея воссоздать по цепочке все события, которые предшествовали твоему решению покончить с собой. Я хотела найти то хитросплетение, которое привело тебя к точке невозврата. Знаешь, какое у меня впечатление? Ты была сбита с ног волной мелких проделок, которая заставила тебя потерять почву под ногами, повлекла за собой, закрутила, удушила, прежде чем выбросить на песок, безжизненную, на последнем дыхании.

Мне было сложно упорядочить те крупицы информации, которые нам удалось собрать. Мне было сложно по капле найти логику в рассказе о коллективном недоброжелательстве, не поддающемуся никакому здравому объяснению. Мне говорили, что в коридорах колледжа это было обычным делом – беспричинная злоба. Я думаю, в случае с тобой было нечто похожее. Та же жестокость без тормозов, возможно, царит во всех учебных заведениях. Я не понимаю, почему подростки оскорбляют друг друга. В чем тут удовольствие?

Я не понимаю, почему это допускают. В чем интерес для взрослых – пускать ситуацию на самотек? Неужели все надзиратели, преподаватели вставляют в уши затычки, чтобы ничего не замечать? Что заставляет их впадать в паралич перед лицом детей, которые не видят границ? Лень, безразличие, безнаказанность? Я отказываюсь это понимать.

Одно в этой истории я понимаю наверняка. Ты и правда играла роль козла отпущения. В этом обществе всегда стремятся найти страдальца, который будет выполнять роль отдушины, слива для всеобщей тревоги, для всего негатива, что скапливается в группе. Группе обязательно нужно с чем-то бороться (в данном случае – с кем-то). За неимением барьеров, запретов, ограничителей все будут линчевать любого, на которого просто покажут пальцем. Просто потому, что он другой: слишком красивый или слишком уродливый, слишком умный или слишком глупый, слишком большой или слишком маленький, или с кожей другого цвета… Ты, моя девочка, была слишком красивой, слишком вежливой, слишком хорошей ученицей.