Олег Верещагин - Перекрёсток двенадцати ветров Страница 11

— У тебя же карта в кармане! — встрепенулась Светка. — И компас у Рата в часах!

— Свет, — Сашка усмехнулся печально, полируя рукавом майки ствол маузера, — карта и компас годятся только тогда, когда ты знаешь, где мы изначально. А мы не знаем.

— Но вот же река… — мотнула головой Светка. Рат пояснил:

— Тут ТЫСЯЧИ рек, Свет. В принципе, все они так или иначе впадают в Зею… Но нам нечем построить плот, да и не проплывёшь по здешним порогам на самодельном плоту. Идти вдоль берега не получится — то скалы, то болота…

— Ты собираешься уйти от места аварии? — Егор убрал сотовый в карман. — Но это…

— Да, я знаю, — терпеливо сказал Рат. — Оставаться на месте и всё такое… Пойми, это если есть следы аварии, хоть какие-то. Если мы разожжём костёр, его примут за горящую тайгу. Если останемся тут просто так — то просидим до зимы. А если верховка отбросила нас километров на двести — то и вообще нет никаких надежд на то, что нас найдут. Даже твой отец ничем не поможет. Тут бессильны любые деньги, и поэтому мы пойдём сами.

— Куда? — деловито спросил Сашка.

— На юг, — сказал Рат. — Только на юг. Дело в том, что и на севере, и на западе, и на востоке до людей невероятно далеко. Куда бы нас не занесло. На западе — магистраль Тында-Якутск. До неё шагать месяца два. На севере и на востоке мы вообще можем проскочить мимо любых поселений и шагать до океана, Северного или Тихого, по выбору. А на юге… — Рат перевёл дух, он не привык так много говорить об очевидных вещах. — На юге не знаю. Может, мы и не дойдём всё равно. Но тут не больше месяца до цепочки городов вдоль китайской границы. При самом плохом раскладе мимо них мы не промахнёмся.

— Месяц?! — ахнула Светка и посмотрела на свои ноги. — Месяц пешком?!

— Самое большее, — уточнил Рат.

— Это я виноват, — вдруг сказал Егор. Поднялся, подхватил с песка здоровенный сучок и запустил его в реку. — Это я виноват, я! Это была моя идея — с полётом! Я… — он захлебнулся воздухом и сел.

— Дальше пассив, — как ни в чём не бывало продолжал Рат. — У нас двое босых.

— Я отдам свои кроссовки, — Ксанка начал их расшнуровывать. — Они старые, но прочные, а я могу и так… Света, они тебе пойдут…

— Отставить ерунду, — Рат покачал головой. — Я сказал — отставить! Я с тобой ещё поговорю, Ксанка… С обувью мы решим… Теперь актив, — он поднял свой пояс. — У нас у всех ножи. Спички, конечно, размокли, но у меня есть кремень, кресало и трут в упаковке, а это огонь. У меня двадцать пять патрон 16-го калибра и пять полных магазинов к нарезке. Это еда и защита. Плюс — тридцать патрон у Сашки.

— Санёк, откуда у тебя пистолет? — опомнилась Светка. — Здоровый, как в кино…

— Это я ему дал, — Рат краем глаза увидел, что Егор никак на это не отреагировал. — Давайте ещё посмотрим, что у кого есть… У меня лично вот что, — и он достал алюминиевую коробочку с притёртой крышкой. — Это НЗ. Свечка, лупа, иголка с нитками, пара крючков, тонкая леска, медная проволока, «джигли»[16], бритвенное лезвие, пластырь. Ещё тут должны быть таблетки, разные, — Рат виновато помолчал. — Но я понадеялся на аптечку, дурак.

— Ничего себе — дурак, — усмехнулся Сашка. — Набор «Всё для всех» в кармане… У меня ничего полезного, только это, — он выложил пакет из прорезиненной ткани. — Тут бинт, салфетки, йод, пантоцид[17] в таблетках, йод и пластырь. Ещё складной нож и зажигалка, только она, наверное, того.

— Ого, — Рат с уважением поглядел на Сашку. — Всегда носишь?

— В походе — всегда, наш руководитель приучил.

Ксанка молча выложила из набедренного кармана моток тонкого троса, потом из других — большую плитку шоколада, тоже зажигалку, игольницу, флакончик с солью и ещё один — с чаем. Светка, вздохнув, достала размокшую колоду карт с фотографиями группы Smash и коробку жевательной ленты «хубба-бубба».

— Всё, — развела она руками. — Простите неграмотную татарку. И ещё я прощенья попросить хочу… я купальник в рюкзак тайком сунула.

— Может, самолёт поэтому и упал? — предположил Сашка. — Егор, а ты?

— У меня ничего нет, — ответил тот тускло. — Я в карманах ничего не держу, только мобильник и бумажник.

— Ясно, — Рат посмотрел вещи. — Ну что ж, неплохо. Правда, еды почти нет… Ладно, одеваемся и идём.

На этот раз в замешательство пришли все, кроме Ксанки, деловито начавшей собираться, даже Сашка. Он спросил:

— Что… вот так и пойдём?

— А что такое? — удивился Рат, собиравший ружьё. Сашка пожал плечами. Он не мог признаться, что как-то страшно просто так вот взять и уйти. Словно сам перерезаешь канат, на котором висишь. Нет, Рат был прав, конечно… но хотелось верить в то, что вот посидим тут ещё полчасика — и появится спасательный самолёт… — А, да, — Рат неправильно истолковал заминку. — Обувка…

— Ну давай я отдам Свете свои кроссовки, — снова предложила Ксанка. — Она же ноги побьёт.

— А ты? — Светка насупилась. — Нет, я не возьму. Я потерплю.

— Никому терпеть не придётся, — отрезал Рат. — Берегите ноги вообще, если кто неходячим станет, то мы пропали начисто… Сейчас.

— Ну-ну, — скептически устроилась удобнее Светка.

Рат, не обращая на это внимания, достал свой нож и отправился к ближайшей лиственнице. Оглядываясь на ребят, он ловко вырезал из ствола четыре… подмётки. Да, больше всего это походило на подмётки. Погладил ладонью древесный ствол и, вернувшись к остальным, присел возле Ксанки, взял у неё трос. Уверенными движениями проделал по краю подмёток по десятку дырочек и начал шнуровать их тросом. Одну пару получившихся сандалий перебросил Егору, другую — Светке.

— Обувайтесь. Стираться будут быстро, но этого добра в лесу полно.

Светка ядовито прокомментировала:

— Съешь осиновой коры —И взбодрисьси до поры.Чай, не химия какая —Чай, природные дары.В ейном соке, генерал,Есть полезный минерал.От его из генераловИшо никто не помирал…Рат неожиданно ответил:— Скушай заячий помёт —Он ядрёный, он проймёт!Он куды полезней мёду —Хучь по вкусу и не мёд.Он, конечно, вкусом крутИ с него, бывалоч, мрут,Но какие выживают —Те до старости живут…[18]

— Точно, — Светка хихикнула, любуясь новой обувкой. — А ничего, очень даже эротично…

А ты откуда эти стихи знаешь?

— Играл Федота, мы спектакль зимой ставили в интернате, — отозвался Рат, вешая ружьё поперёк груди. — Егор, обувайся.

Тот посмотрел косо и начал шнуроваться. Остальные ждали, неуверенно посматривая на тайгу, казалось, нависшую над берегом. Егор медленно встал и остался стоять, глядя на реку. Тогда Рат подошёл к нему.

— Надо идти, — коротко сказал он. Егор покривился, спросил:

— Ты знаешь… какие-нибудь молитвы? — Рат покачал головой. Егор опустил голову, шевельнул губами: — Господи… Отче наш…

— Пойдём, — Рат положил руку ему на плечо.

Урман

— Где же солнце? — Сашка вытер мокрое от пота лицо, безнадёжно посмотрел на сплошной полог ветвей, сплетавшихся в вышине. — Чёрт, как грызут!

Последнее относилось даже не к комарам — вокруг висела мелкая мошка-мокрец, свирепствовавшая так, что час назад Светка заплакала. Но поскольку это не помогло, она реветь перестала и с тех пор шла на своём месте, свирепо сопя и казня мокрецов десятками.

— Солнца мы можем долго не увидеть, — ответил Рат. — На юг мы и так пойдём.

— Откуда ты знаешь, где юг? — поинтересовался Сашка. Рат задумался, дёрнул плечом:

— Знаю, и всё… Плохо вот что — тут все хребты идут с запада на восток. Вот так идти придётся, — он изобразил ладонью волнистую линию. — А сейчас тихо. Иди на место.

Рат жалел, что не может идти в хвосте — в самом опасном месте. Он должен был вести отряд — не безоружной же Ксанке это доверять? Она шла предпоследней. Светка — сразу за Ратом, потом Егор, а в хвосте — Сашка. Он, конечно, был лучше других городских и сильней Ксанки, но всё-таки Рат беспокоился.

Уже полчаса они шли по жуткому царству пихт и елей, где с отмерших нижних ветвей свисали космы лишайника, а землю покрывал мох. Идти тут было нетрудно — подлесок отсутствовал, попадались только упавшие стволы — но Рат хмурился. Были причины. Земля медленно поднималась — они лезли на хребет.

Ещё через пятнадцать минут Рат остановился и выругался — тихо, но сочно. Светка охнула и спросила:

— Что?!

— Урман, — ответил Рат. Ксанка сплюнула в сторону и погрозила кулаком верхушкам деревьев. Остальные молчали непонимающе. Потом Светка тихо спросила:

— Он что — опасный? Большой, кусается? Кто это вообще? И где он?

— А?.. — Рат поднял брови. — А, нет… Урман — это такое место посреди тайги. Зверей почти нет, растений мало, вообще — плохое место. Бурята спроси — он тебе про любой урман такого наплетёт… Ну, разные там духи и демоны — это, положим, чушня. Сколько в тайге жил — ни разу ни духа, ни демона не видел… — Рат осёкся, явно что-то вспомнив, покусал губу и продолжал: — Но вообще место голодное. А главное — не знаю я, куда и насколько он тянется. Может, за хребтом кончится. А может — нам по нему шагать и шагать до конца.