Фиона Макинтош - Гобелен Страница 11

Чувство вины перекрывало, подобно плотине, ее горло, не давало пролиться слезам стыда. Разве нападение на Уилла – не наказание Джейн за то, что она не любила его так, как любил ее он?

И зачем родители нагрянули в их с Уиллом отель? Лучше бы сидели у границы с Уэльсом – так нет, метнулись в Лондон, едва услышав о несчастном случае.

А врач! Этакий миляга; но почему-то Джейн вовсе не хотелось пожимать протянутую ей руку. Не хотелось даже говорить с врачом – это было бы как капитуляция, а Джейн не могла предать надежду на то, что Уилл в любую секунду может очнуться. Джейн хотелось гулять с ним по Лондону, смаковать баранью ногу в Клубе искусств, дышать свежим воздухом в Грин-парке или ехать на поезде в Шотландию, где ученые ждут не дождутся лекции Уилла о линиях лей.

Миляга доктор погладил Джейн по плечу, сказал:

– Давайте присядем.

Джейн не заметила, когда успела встать с дивана, не помнила, когда врач представился ее родителям, которые вели вежливый разговор – заполняли словами пропасть между неведением и страшной правдой. В следующий миг Джейн осознала: ее уже усадили обратно на диван, она тупо смотрит в окно (какой это этаж? – неважно), на продрогшие, оголенные ветки, трепещущие под зимним ветром; такого холода не припомнят с двадцатых годов. Казалось, ветки молят небеса о снисхождении. «Пожалуйста, Господи, пусть он очнется», – вместе с ветками молилась Джейн. Но доктор Харрис – или как там его? – не оставлял попыток достучаться до ее сознания.

– Джейн, я должен вам объяснить суть произошедшего с Уиллом. Очень важно, чтобы вы поняли все до конца.

– Он умирает – это вы хотите сказать? – услышала Джейн собственный голос. Взглянула на доктора с вызовом. Нет, она не даст этому эскулапу порвать кокон, плетением которого занималась последние несколько часов. Однако доктор Харрис и бровью не повел, вообще никак не выдал своего волнения.

– Он уже мертв, – сказал он, и жуткие слова прозвучали в его устах неестественно нежно. – Простите мою прямоту, мне показалось, вы из тех, кто не терпит обиняков.

Харрис оглядел перекошенные ужасом лица, но не стал ни извиняться, ни откашливаться, ни поправлять свой огненного оттенка галстук с мелким и частым узором, от которого у Джейн кружилась голова. Очевидно, Харрис давно привык к подобным ситуациям, потому что продолжал излагать факты:

– Такой удар называется королевским. Подозреваю, что мерзавец, напавший на вашего жениха, отлично сознавал, что делает.

– Но нельзя же убить человека одним ударом? – вмешался отец Джейн.

Харрис изобразил напряженную работу мысли.

– Вообще-то можно, правда, в данном случае было не так. От королевского удара Уилл только потерял сознание. Реальный ущерб он понес, когда ударился головой о колонну, а затем – о плиточный пол. Имели место три фактора, а их сочетание стало роковым.

– У него пятый дан по карате, – заявила Джейн. Она старалась скрыть ярость, но видела: не получается. Это все равно что спорить с инспектором, который уже выписал штраф за парковку в неустановленном месте. Харрис казался непреклонным – железный аргумент Джейн насчет бойцовских качеств Уилла не произвел на него впечатления. – Ничего не понимаю, – Джейн качнула головой. – Он ведь жив?

На сей раз Харрис откашливался в кулак целую минуту.

– Да, жив – но лишь потому, что мы подключили его к аппарату. Однако, Джейн, мне кажется, необходимо принять решение, когда…

– Нет! Ни за что! – Джейн беспомощно оглянулась на родителей. – Даже не говорите. Уилл обязательно очнется.

– А вот в этом я очень сомневаюсь. По крайней мере, в обозримом будущем даже не ждите, – мягким своим голосом заверил Харрис, и Джейн захотелось и ему нанести королевский удар. – Мой личный опыт показывает, что, если даже каким-то чудом ваш жених и очнется, человеком он будет считаться только номинально. Подумайте, сможете ли вы выдержать шок от его состояния. Подумайте о родителях Уилла; наконец, о нем самом. Вы говорили, он активный, деятельный, энергичный. Неужели вы хотите, чтобы Уилл вел существование овоща – ибо именно такие у него перспективы, неважно, сам ли он будет дышать или посредством нашего аппарата?

Даром что Джейн обещала себе больше не плакать – слезы делали ее слабой, когда силы были особенно нужны, – от слов Харриса две предательские слезинки покатились по ее щекам. «Ситуация вышла из-под контроля», – шепнул внутренний голос. Джейн торопливо вытерла глаза.

– Не вздумайте отключать Уилла – это я вам говорю, – жестко заявила Джейн. Стряхнула руки родителей, легшие ей на плечи. – А мне нужно подышать воздухом.

И Джейн распахнула дверь прежде, чем раздались протесты.

За спиной Харрис говорил родителям что-то утешительное, но уже через минуту Джейн перестала его слышать. Она торопливо шла по коридорам, затем – вниз по лестнице, миновала несколько дверей. Глоток ледяного воздуха был ей необходим – только воздух мог вывести Джейн из мерзкого отупляющего ступора, дать уверенность, что Уилл поправится. Джейн выскочила в больничный сад, задышала часто, глубоко и жадно, рукой держась за стену. Сверкнул бриллиант в кольце, и стало чуточку легче. Уилл явно сам разработал дизайн. Надо же, ученый – а сколько креативности, сколько художественного вкуса. Геофизик, который жаждет поверить в волшебство, в магию! Джейн тряхнула головой. Пусть в то утро, у статуи Эроса, она испытала шок и растерянность – но кольцо ей понравилось сразу. Возможно, в тот миг Джейн и полюбила своего жениха – за тревогу во взгляде, за лукавую улыбку. Теперь она вспомнила – с той же хитрой и блаженной улыбкой Уилл надел кольцо ей на палец, когда она играючи приняла его предложение, не понимая, насколько все серьезно. А теперь врач говорит, Уилл мертв. Глупости. Бред. Джейн рассмеялась бы в голос, если бы Смерть не стояла так близко. Сомнения улетучились. Джейн поняла: она может полюбить Уилла; она научилась бы любить его. Со временем. Он забавлял ее, заставлял вскрикивать от наслаждения и дарил чувство безопасности. Их встреча была предрешена, совместная жизнь – тоже. Если они будут вместе, Джейн привыкнет к Уиллу и полюбит его, как любят удобные старые джинсы – прилегающие плотно-плотно, но не стесняющие движений. И только одна Джейн виновата, что не сказала Уиллу, как сильно она его любит. Но ведь она вообще всегда колеблется; нерешительность – ее отличительная черта. Это каждый из ее знакомых подтвердит. Зато теперь Джейн совершенно уверена. Она хочет замуж за Уилла. Она хочет быть с ним всегда, жить с ним, путешествовать по магическим линиям лей.

– Доченька… – раздался над ухом дрожащий голос.

– Мама, оставь меня.

Мать, как всегда элегантная, собранная, волевая, только кивнула.

– Джейн, мы тебе пока ничего не будем советовать.

Слово «пока» мать произнесла еле слышно, так что оно не слишком резануло по ушам. Вероятно, Харрис определил некий временной промежуток для принятия решения и озвучил его родителям. Джейн проигнорировала фразу.

– Максвеллы приехали, – продолжала мать.

Джейн кивнула. Сердце ее сжалось, заныло.

– Где они?

– Пошли сразу к Уиллу. Хочешь с ними увидеться, или, может, лучше я им скажу…

– Нет, нет. В смысле, да, я хочу с ними увидеться. Наверно, им так же больно, как и мне.

Мать обняла Джейн, и от этого к горлу подкатил предательский комок.

– Мы должны поддерживать друг друга, девочка моя. На осознание произошедшего тебе необходимо время. Обещаю: лишь когда ты оправишься, и ни секундой раньше, мы соберемся вместе и обсудим наши дальнейшие действия. Так? Никаких скоропалительных решений не будет.

На заднем плане маячил отец Джейн. Она поняла: родители чувствуют себя не в своей тарелке, потому что, подобно Джейн, привыкли контролировать ситуацию. Никогда прежде она не видела отца таким растерянным; впрочем, когда он приблизился, Джейн усомнилась в этом обстоятельстве.

– Пойдем, дочка. Покажи всем, что у тебя железная воля. Впереди тебя ждет целая полоса испытаний, но ты справишься. Крепись. У тебя все получится, милая.

Джейн шмыгнула носом, кивнула. Именно такие слова были ей необходимы. От соболезнований становилось только хуже. Отец правильно выбрал тон – знал, как действует на дочку бравада.

– Все так быстро произошло… я его обнимала, а в следующую секунду он упал без сознания. Знаешь, папа, ведь Уилл мог убить того типа одним приемом карате. Я не имею права отключать его от аппарата.

– Не думай сейчас об этом, дочка, иначе с ума сойдешь. Мы будем молиться… – Отцовский голос дрогнул, но выражение лица оставалось твердым, как и ожидала Джейн. – Молиться за выздоровление Уилла. – Ветер донес до Джейн запах отцовского одеколона «Олд спайс», и она воспрянула духом. – Но сейчас, в первые дни, когда ты еще пребываешь в шоке, наша задача – привести тебя в чувство, чтобы твой разум прояснился для правильного решения.