Максуд Ибрагимбеков - Обжалованию не подлежит Страница 11

— Все, что знал!

Виктор сосредоточенно разглядывал тела немцев. Одного он даже перевернул на спину. Сеймур не выдержал:

— Доктор хочет оказать первую помощь захворавшим эсэсовцам?

— Ты посмотри, — сказал Виктор, — в них стреляли из автоматических пистолетов. Скорострельных. Просто мечта. На одном немце десять, на другом — одиннадцать отверстий. И все это меньше чем за секунду!

— Тридцать четыре миллисекунды. Включая удар палкой. Я следил по часам, — подтвердил Сеймур.

— Очень хорошие часы. Кстати, их можно продать или обменять на сыр или, например, на половину жареной курицы, — мечтательным тоном сказал Виктор.

— И не надейся. Часы не продаются.

Разговор о несуществующих часах прервали французы.

— Клод, — протянув руку, сказал тот, что со шрамом. — Клод Вернье.

Второго звали Бастиан Жанно.

Жанно спустился в подвал и, вернувшись с двумя электрическими фонариками, отдал их новым знакомым.

— Надо забрать с собой автоматы, — сказал Виктор. — Мне кажется, никто возражать не будет.

Затем вчетвером они выволокли из дома трупы. Убитых немцев оставили под открытым небом в десятке метров от дома. В полном безмолвии, ни разу не сбившись с пути, они вышли через полчаса на проселочную дорогу и здесь, глянув на часы, остановились. Появившаяся вскоре машина остановилась, после того как ей посветили фонариком.

Вскоре в свете автомобильных фар появилась улица, и машина остановилась у двухэтажного дома с тускло светящимися окнами.

Бывших заключенных привели в большую гостиную с дорогой мебелью и коврами и усадили на диван, оставили их одних.

— Автоматы не отобрали, это хороший признак, — сказал Витек. — Интересно, кто они такие. На бандитов не похожи.

— Во-первых, их хотели убить немцы, значит, они хорошие люди. Во-вторых, они сами застрелили немцев, а это означает, что это очень хорошие люди. Даже если они бандиты.

— У них была рация, значит, скорее всего они разведчики, — сказал Витек. Развить догадку он не успел, потому что в комнату вместе Клодом Вернье вошли несколько человек. На первый взгляд они были разного возраста, одетые в блузы свободного покроя и спортивные костюмы, они напоминали людей, вернувшихся с загородной прогулки. Все они сели за большой стол и с откровенным любопытством уставились на Сеймура с Витьком. Жизнь стала еще более привлекательной, когда в сопровождении Жанно пришел переводчик по имени Михаил Астахов. Как выяснилось позже, французский гражданин Астахов был сыном полковника Астахова, осевшего во Франции после первой волны русской эмиграции 1917 года. Это был высокий молодой человек с учтивыми манерами и правильной речью, но при всех этих достоинствах разговаривал поначалу он со своими бывшими соотечественниками с легким оттенком высокомерия.

Клод Вернье подробно рассказал о происшествии в лесном домике, куда он и Жанно зашли спрятать рацию. Раздался дружный хохот, когда, выкрикнув «Анна унд Марта», он мимикой и жестом показал, как немецкий офицер прореагировал на слова Сеймура. Он сказал, что Сеймур и Витек спасли его и Жанно от неминуемой смерти.

Из дальнейшего стало понятно, что все участники разговора принимали участие в нападении на поезд.

Оказывается, это очень приятное ощущение — сидеть в комнате вместе с другими нормальными людьми и разговаривать с ними так, как это обычно происходит между нормальными свободными людьми. Впервые за мучительно долгое время они испытали ощущение, от которого успели давно отвыкнуть.

Уходя, каждый из гостей пожал им руки и пожелал, судя по интонации и улыбке, что-то хорошее. Последними ушли Клод и Жанно. Клод сказал, им всем надо хорошо отдохнуть и привести себя в порядок. По его словам, остаться до утра с советскими офицерами изъявил желание Михаил Астахов. Видимо, на Астахова произвел впечатление рассказ Клода, или ему понравились ребята, но как бы то ни было, уважение читалось в его теплом, доброжелательном взгляде.

Михаил рассказал им, что утренней наземной операцией руководил Клод Вернье, которого все называли не иначе как командор. С воздуха военный эшелон атаковала британская авиация, вызванная им по радио. В городе Лиме шли бои между участниками Сопротивления и солдатами местного горизонта, и немцам было необходимо срочно доставить в город военную технику. В результате операции ни один танк или бронетранспортер со свастикой до Лима не доехал.

Первые несколько дней они привыкали к тому, что они люди. Оказалось, что это необычное, можно сказать, изысканное ощущение, проснувшись утром сразу почувствовать себя человеком, а не презираемым существом, которого могут безнаказанно пнуть ногой или оскорбить убогие представители самозваного «нового порядка». Оказалось, что утреннее бритье, душ и скромный завтрак с самообслуживанием — это роскошь и наслаждение, доступные лишь свободным людям. В кабинете Клода на стенах висели написанные от руки объявления, вырезки из газет, фотографии и несколько портретов. На одном из них был изображен человек с надменным лицом в военном мундире в орденах, на нем из угла в угол черным грифелем крупными неровными буквами была сделана надпись — предатель! Это был портрет маршала Петена, подписавшего в 1940 году в Компьене капитуляцию Франции. Клод сказал, что немцы потребовали от Петена подписать протокол в том же вагоне, где в 1918 году капитулировала Германия. Трус и предатель, Петен согласился на капитуляцию, хотя страна, имея рядом такого союзника, как Великобритания, обладала всеми ресурсами для того, чтобы сражаться и дальше. На трех других портретах были изображены де Голль, Сталин и Черчилль. Переводчик Михаил сказал, что Клод Вернье, как и все патриоты Франции, считает, что сражения под Курском и Сталин-градом сломали военную машину Германии и обрекли ее на поражение. А великий полководец Сталин, по их убеждению, является спасителем Европы от фашистского нашествия.

После того как Петен в 1940-м подписал капитуляцию Франции, в стране установился профашистский режим Виши. Великобритания осталась один на один с Германией. Англия была в тот момент несоизмеримо слабее Германии, которая обладала людскими и промышленными резервами всех покоренных ею европейских стран. Казалось, Великобритании не на кого было рассчитывать, она была бессильна перед военной авиацией Германии. Бомбардировщики со свастикой наносили безответные удары по городам и военным объектам днем и ночью. Черчилль сумел объединить нацию. В тяжелейших условиях англичанам удалось увеличить производство самолетов. Их ученые создали присадку, которая при добавлении в бензин увеличивала скорость самолетов, и теперь английские истребители летали на пятьдесят километров в час быстрее немецких. Воодушевленные успехами Советской армии английские бомбардировщики начали совершать рейды в Германию. К 1943 году с господством Германии в воздухе было покончено.

Благодаря титаническим усилиям Черчилля разрозненные боевые отряды французских патриотов начали объединяться в общенациональное движение Сопротивления «маки». На руководство Сопротивлением претендовали известные военные деятели, но выбор Уинстона Черчилля пал на генерала Шарля де Голля. В июне 1940 года британское правительство признает бригадного генерала де Голля в качестве главы Свободной Франции. Первые два года он руководит движением Сопротивления из Лондона по радио по одному из каналов Би-би-си.

Одним из самых лучших помощников де Голля во Франции стал Клод Вернье. Он, как и де Голль, считал Францию униженной, ненавидел Петена и мечтал отомстить немцам. У них было много общего, и главное — властный характер, мгновенная реакция, позволяющая быстро и безошибочно принимать решения. Клод, как де Голль, окончил военное училище Сен-Сир, на 14 лет позже его, в 1936 году. На территории Франции было создано несколько организованных центров Сопротивления, и одним из них руководил полковник Клод Вернье.

Об отряде Клода Вернье ходили легенды. Сам Клод лично принимал участие в самых дерзких операциях против немецкой армии. За голову Клода Вернье германское командование назначило награду в 20 тысяч марок. И рядом с ним неизменно принимали участие в боях Сеймур и Виктор. Бесстрашие этих людей вызывало уважение товарищей. Сам Клод скромно объяснял безрассудную отвагу ненавистью, которую он и его друзья испытывают к немцам. Он утверждал, что при равной силе противников выигрывает тот, кто одержим ненавистью и отвращеньем к врагу. В рядах «Сражающейся Франции» были люди разных взглядов, от католиков и эмигрантов до коммунистов, но все они доверяли командору Клоду и беспрекословно выполняли его приказы.

В коротких перерывах между вылазками против немецких гарнизонов Сеймур и Виктор учили французский язык. Их учитель Самуэль Курбе, преподаватель школы в Альби, был приглашен для них Клодом Вернье. Самуэль оказался добросовестным педагогом и очень сердился, когда его ученики пропускали занятия. Виктору рвение Самуэля перестало казаться чрезмерным, когда Микаил показал им бухгалтерский отчет, из которого явствовало, что за обучение двух великовозрастных учеников из бюджета отряда ему ежемесячно выплачивается жалованье, в два раза превышающее зарплату школьного преподавателя.