Эмэ Бээкман - Возможность выбора Страница 12

Она хохотала так непосредственно, будто перенеслась в собственное детство, на цирковое представление, где проделки клоуна еще веселят. Испугавшаяся Герта тряхнула ее за плечи.

— Нет, это не истерика, — успокоила ее Регина.

Они вернулись в дом и с жаром стали обсуждать, как устроить дальнейшую жизнь Регины.

Регина не могла припомнить, когда еще она ощущала такой упоительный интерес к жизни.

На Герту посыпался град вопросов. Накануне Регина была совершенно равнодушна к дому, а теперь ей хотелось до мельчайших подробностей вникнуть в курс дела, чтобы на новом месте ориентироваться без помех. Герта даже несколько раз оказалась в затруднении.

Потом Регина побывала у директора школы и справилась о работе — ну где откажутся от учителя? Директор был явно поражен, что ему не придется умолять начальство прислать в это захолустье нового преподавателя — человек просто входит в дверь и предлагает свои услуги, разумеется, после зимних каникул Регина может немедленно приступать к работе.

Под вечер опять явилась Герта, принесла кофе и пирожки и ошеломила Регину совершенно неожиданным разговором.

Назидательные слова Герты до сих пор звучали у Регины в ушах.

— Всегда считалась нормальной семейная преемственность. Под этим прежде всего подразумевается прививание потомкам определенных духовных ценностей и этических норм, правда, при этом не забывают и о материальном благополучии. В Эстонии такого рода связи поколений в большинстве своем утрачены — гибель людей в войну, разруха и бедность, многие живущие ныне люди в той или иной степени познали это на себе. Странно подумать: сколько еще не родившихся детей ощутит отголоски последней войны — они появятся на свет, а кругом одни бабушки, мало у какого счастливчика окажется в живых дедушка.

Регина кивнула, известное дело, и она знает своего отца лишь по фотографии.

— Старые люди всегда желали, чтобы молодое поколение уважительно относилось к делу их жизни. Кому хочется на пороге вечности осознать, что все, чему они себя посвятили, может оказаться отвергнутым потомками. Ни одна самая древняя старушка не смирится с мыслью, что жизнь ее прошла впустую.

Страстью вашей тети, по крайней мере под старость, был этот дом, где мы с вами сейчас сидим, а также сад. Она как бы срослась в одно со своим маленьким миром. После смерти мужа она стала считать свой дом чем-то вроде памятника — увы, иногда у людей возникают своеобразные представления о вещах и их назначении в жизни. То, чему человек посвятил себя, всегда прикипает к сердцу.

Регина надеялась, что Герта устанет от своего рассказа, — но нет.

— В наши дни многие понятия поразительно сдвинулись с места, люди склонны презирать усилия для приобретения чего-либо, которые не связаны прямо с повседневным добыванием хлеба насущного. Возможно, такое пренебрежение взросло на почве оправдания собственной лени? Люди считают, что разумнее гоняться за благами и потреблять их, а сами при этом желают оставаться ничем не связанными и не прилагать никаких усилий. Возник какой-то культ пустого времяпрепровождения.

Назидательная речь Герты подействовала на Регину отупляюще, хорошее настроение упало. Жила бы со своими истинами и не навязывала их другим. В подобной преемственности Регина не нуждалась.

— В эпоху погони за комфортом действует парадокс: люди, ожидающие всех благ от общества, становятся самостоятельными и встают на ноги лишь в среднем возрасте — потребителей предостаточно, а работников не хватает — всем сразу всего не достается. Человек, который мечтает о свалившихся на него благах, начинает недоверчиво оглядываться и с завистью сравнивает себя с другими: смотри-ка, и тот и этот сумели ухватить больше! А я что — глупее или хуже? Из пустого упрямства не желают сделать лишнего движения и знай себе брюзжат. К сожалению, современный человек проявляет излишний интерес к материальным благам, думает о благополучии до умопомрачения. Если бы имела место всеобщая семейная преемственность и люди не вступили в сегодняшний день из вчерашней удручающей бедности, повлиявшей на их психику, то не было бы такого преувеличенного интереса к обычным на самом деле вещам. Было бы естественно, если б у человека всегда, в любом возрасте хватало средств на пищу и одежду, ну и само собой разумеется, у него должна быть крыша над головой. Тогда, может, не было бы и нездорового интереса к тому, сколько у кого ваз на столе и ковров на полу. Сейчас духовную энергию тратят, чтобы доказать: во всем виноваты вещи. Те, кто обвиняют других в стремлении пробиться в жизни, в действительности подвержены скрытой страсти к приобретательству.

Регина терпеливо слушала, а про себя думала, что надо выяснить, какое прозвище придумали Герте в школе дети.

— Благодаря тете и ее мужу вы не должны будете заниматься мелочами быта, погоня за материальными благами не станет краеугольным камнем вашей жизни. Вы можете чувствовать себя совершенно свободной, у вас есть возможность обогащаться духовно, растить детей, посвятить себя любой достойной человека деятельности. Вам не придется в ожидании своего куска ощущать собственную ущербность. Поверьте, такую исходную позицию стоит ценить.

Регине казалось, что за вроде бы правильными словами Герты скрывается что-то неприемлемое для нее. Или, может, она и сама сжилась с вульгарным и широко распространенным образом мыслей потребителя?

— Теперь я подхожу к самому главному, — важно заявила Герта после небольшой паузы. Она изучающе взглянула в лицо Регине и продолжала: — Ваша тетя оставила мне распоряжение. Она сказала, что если Регина будет жить в моем доме и не станет продавать его чужим людям, то передай ей вот это.

Герта вытащила из кармана серую книжицу и принялась ее разглаживать.

— В противном случае я должна сжечь сберегательную книжку. Со временем срок истечет, и бесхозные деньги перейдут государству.

Регина оторопела.

Так вот почему Герта оказывала на нее давление, уговаривала здесь поселиться! Вот так ловушка! Какие условия ей будут еще поставлены?

Регина открыла сберегательную книжку. Сумма ее ошеломила. Регина немного прикинула, результат был и смешным и пугающим: цифра, вписанная в графу, составляла в среднем ее учительскую зарплату за десять лет. Так что теперь она обязана быть разумной, отказаться от удовольствий, растить детей — жить достойно. Тяжелая ноша легла на ее плечи. Жить в свое удовольствие было уже невозможно. Другие удобрили почву, она должна выращивать цветы.

Регина усмехнулась.

— Что случилось? — испугалась Герта.

— Ничего, — отмахнулась Регина. — Мне просто вспомнилась одна моя подруга.

Герта с жадным интересом смотрела на Регину.

— Она старше меня и изводит себя мыслью, что жизнь несправедливо обошлась с ней. Именно в смысле материальной преемственности, о которой вы только что говорили. Ее излюбленная тема — ругать наше время, мол, если б все осталось по-прежнему, ей не пришлось бы растрачивать себя на добывание хлеба насущного. Только про те прежние и лучшие, по ее мнению, времена она мало что помнит, в довоенные годы была девчонкой, которая под присмотром старшего брата полола грядки в собственном саду. Трудовое воспитание и тогда ценилось; если пользоваться современными терминами, то родители стимулировали детей, чтобы пробудить в них еще большее усердие. Вечером отец давал обоим полольщикам по кроне, брат совал денежку в карман, а сестренке, которая была моложе и глупее, советовал зарыть свою крону на грядке: там она, дескать, пустит корни и станет плодоносить. Сестра поступала по совету брата, а хитрый мальчишка потом, конечно, отыскивал монету и забирал ее себе.

В вихре войны брат, служивший во вспомогательных частях, оказался в Германии, откуда впоследствии перебрался в Америку. Теперь, если брату случается запаздывать с посылкой, сестра тут же пишет ему гневное письмо и в очередной раз напоминает, что из ее посаженных в землю крон на другой стороне шарика давно уже выросли денежные деревья; доллары, как яблоки, висят на ветках, и она хочет получить свои дивиденды.

Герта помрачнела, быть может, она подумала, что Регина рассказала эту историю, чтобы посмеяться над ней.

Но, возможно, соседку изумило неуважительное отношение Регины к серой книжице, может, она ждала слез благодарности или радостных восклицаний? А вдруг она испугалась, что легкомысленная Регина изменит свое решение, откажется от требующего хлопот дома, и Герта будет виновата перед покойной соседкой!

Так предположила Регина, увидев ее хмурый взгляд.

Ей стало жаль Герту. Соседка, должно быть, верный человек, не зря ведь тетя доверила ей исполнить свою последнюю волю. Мало кто станет добровольно брать на себя подобные хлопоты.

Регина уже познала странную жизненную закономерность: именно на покладистых людей и стараются выливать ушаты зла. Народная мудрость недаром гласит: обойдись добром — воздастся злом. Чтобы успокоить Герту, Регина сказала: