M J - Шёпот сумеречной феи Страница 12

Поверенный в тех краях ориентировался плохо, "дела" они с дедушкой всегда обсуждали в столице, куда тот изредка выбирался. Поэтому решили мы взять проводника из местных. Постучались в первый попавшийся дом. Поверенный попросил показать дорогу к усадьбе помещика такого-то. "Не знаем", - ответили нам и захлопнули дверь. Так повторилось несколько раз. Только в пятом или шестом по счёту доме сказали, что нужная нам усадьба находится рядом со старым особняком русского графа. Но мы не знали и этого особняка. Долго уговаривали нас проводить - не задаром, конечно. Кое-как хозяин всё же согласился. Видно, сильно нуждался в деньгах.

Нам такое отношение показалось странным. Хозяйка провожала мужа, точно видела в последний раз.

Но вот мы тронулись в путь. Он оказался не близкий. Вскоре дорога надоела нам ужасно. Приятель от такого "наследства" готов был уже и вовсе отказаться.

Тут я, чтобы немного развеять скуку, возьми да и спроси нашего проводника:

- Что это, - говорю, - за русский граф здесь жил?

- Давние дела, прошлые... - замялся тот, - к чему оно вам, господин?

Но теперь уж стало интересно и моему другу. Вдвоём мы так привязались к проводнику, что он, наконец, сдался.

- Как звали того графа, не знаю. Но вот что я вам, господин (это он моему приятелю), скажу. Если это поместье, куда мы едем, как вы говорите, досталось вам в наследство, продайте его. А не найдётся покупателя - пусть себе стоит пустое. Но жить там не надо. Такой мой совет.

Друг мой, человек любопытный, не мог не поинтересоваться:

- Это почему же?

Проводник отозвался с неохотой:

- Недобрые места. Давно, правда, не случалось ничего... а всё-таки недобрые.

- Но, позволь, уважаемый, покойный мой родственник прожил там всю жизнь, и ничего. До глубокой старости, дай Бог каждому.

- Верно, - согласился проводник, - с ним-то ничего. А вот один из предков его ума лишился, руки на себя наложил.

- Бывают во многих семействах свои странности, - попытался возразить мой знакомый.

- Не о том я вам, господин, толкую. Ведь от горя он это... от великого горя.

- Что за история? Расскажи-ка всё толком! - уже не попросил, а потребовал мой друг. Сам он подробностей никогда не слышал. Зачастую прошлое собственной семьи - тайна для нас.

Ну, тут уж проводник разговорился.

Началось всё это около двух веков тому назад. Молодой граф из России, роду очень знатного, волею судьбы встретился с бедной венгерской крестьянкой и полюбил её. Дошло до свадьбы. Родственники графа такой поступок сочли недостойным и от него отреклись, поэтому новобрачные остались в Венгрии. Да и жена не пожелала покидать родную землю.

Капитал у графа был немалый. Выстроил он не дом, а настоящий дворец. Зажили счастливо. А когда родились дети, три дочери, отец ничего для них не жалел - выписывал лучших гувернанток и учителей, наряжал как принцесс.

Да только пришла однажды беда... Проклятые циркачи вернулись. Так наш проводник и сказал - "проклятые циркачи". Мы, трое его слушателей, ничего не поняли. Но он совершенно и наотрез отказался объяснять. Добавил лишь, что один из "циркачей" графовой жене приходился роднёй. И она пошла в этот цирк, и детей с собой повела. "Уж если с ними ты повязан как, пойдёшь непременно... И против души, страшась пойдёшь, коли позовут", - как-то вроде бы случайно вырвалось у проводника. Разъяснять эти свои слова он тоже не стал.

Через несколько дней и графа, и графиню слуги нашли в их постели мёртвыми, зарезанными. "Видно, отказалась она по доброй воле дочерей им отдать", - ещё одно странное замечание, и снова без объяснений.

А три графские дочери пропали с циркачами...

- Наверное, "уехали с циркачами", вы хотели сказать, - поправил я проводника.

- Нет, - покачал он головой. - Не уехали. Пропали.

И спустя много лет вернулись в родные места вместе с цирком.

- Ту историю, про возвращение, - сказал проводник, - помнил уже мой дед, на его веку случилось. Он мне и передавал.

- Да как же, - удивились мы, - твой дед мог помнить? То есть, как графские дочери могли тогда быть живы?

- Живы, ещё как живы, дьявольское отродье! - в сердцах воскликнул проводник, а осталось только гадать, о чём он.

Дальше он рассказал ещё вот что. Русский граф построил свой особняк рядом с усадьбой, в которой с незапамятных времён жили родичи моего венгерского знакомого. До несчастья с графом и графиней, два эти семейства были очень дружны.

И вот, по прошествии долгого времени - какого именно, проводник не уточнил, если не считать уточнением упоминание про деда - этот самый непонятный цирк, о котором он нам толковал, вернулся в те края, в их городок. Выражение у проводника при этих словах было такое, будто пришла чума, а не цирк.

"Так уж, видать, устроены они... Обязательно возвращаются на родину, к местам, где переродились. Что-то покоя им не даёт. Прошлая жизнь, что ли... Люди, которых знали прежде, потомки этих людей... Потом опять уходят до поры", - очередное таинственное отступление. Мысль, невольно высказанная вслух.

Закончил же свою историю проводник сухо и коротко.

Три сестры из цирка быстро сдружились с обитателями поместья, соседнего с их бывшим домом. Их там помнили уже очень плохо, слишком много прошло времени. Настолько плохо, что поверили в придуманную ими историю - они назвались дальними потомками русского графа.

А совсем скоро молодой хозяин поместья исчез. И все циркачи исчезли тоже.

У молодого барина остался малолетний ребёнок, мать которого умерла при родах. Престарелый помещик, отец исчезнувшего, каким-то образом узнал о "циркачах" "всю правду". Не вынеся потери сына, старик сошёл с ума от отчаяния и покончил с собой. Тогда же род мог бы и прекратиться - не известно, как бы сложилась судьба ребёнка-сироты, не окажись его бабка женщиной волевой и сильной. Лишившись сына и похоронив своего супруга, она мужественно пережила все обрушившиеся на их семейство несчастья и воспитала внука. Внук этот впоследствии стал отцом того самого родственника, который оставил усадьбу в наследство моему знакомому.

Остаток пути мы проделали в молчании, размышляя, сколько в рассказе проводника правды и сколько легенды, созданной простонародным воображением.

Вскоре подъехали к усадьбе. Дом оказался в состоянии намного лучшем, чем мы ожидали, и чем обещала ведущая к нему разбитая, ухабистая дорога, заросшая по обочинам неухоженными кустами и деревьями. Но друг мой говорил, его дядюшка под конец жизни стал почти затворником в этой глуши, не мудрено, что не заботился о дороге.

- А где же особняк русского графа? - спросили мы у проводника больше в шутку, чем всерьёз.

Но тот шутить был не расположен, ответил сурово:

- Обойдите дом, там и увидите.

И точно: с заднего двора усадьбы открывался обзор на холмистую долину. Совсем близко, на соседнем пригорке, возвышался этот особняк.

Только слово это здесь мало подходит, равно как и "дворец". Скорее - замок, крепость, производящая впечатление довольно мрачное. От неё прямо-таки веяло древностью и разрушением. Стены во многих местах осыпались, обвалились. Сразу ясно - жилище это давно покинуто людьми, слишком давно, чтобы сохранить первозданный вид.

Удивило нас вот что: почему унаследованная усадьба, судя по архитектурным особенностям, относится ко времени не столь давнему. Ведь, по словам проводника, она должна бы быть старее, чем графский замок.

- По приказу того барина, что был воспитан своей бабкой, прежнюю усадьбу снесли, прямо с землёй сравняли, - объяснил проводник. - А этот дом выстроили рядом, немного в стороне.

Здесь первую часть моего рассказа можно и закончить.

Господин с незапоминающимся именем замолчал.

- Так что же, вы думаете, это тот самый цирк и... те самые сёстры? - нарушила тишину Софья Михайловна. В вопросе прозвучали требовательные интонации.

- Не могу утверждать наверняка. Прямых доказательств нет. Но, согласитесь, столько совпадений...

- Постойте! - воскликнула графиня Лацкая. - Ваши слова, мсье, одно сплошное противоречие. Вы же сами говорили, какой ветхий был замок, и что всё это дело давних дней. А цирк-то приехал к нам сейчас, и я сама видела этих канатоходок... - графиня осеклась и замолчала. Её громкий возглас всем показался каким-то неуместным.

Рассказчик, посмотрев на Лацкую долгим, пристальным взглядом, произнёс:

- Бесспорно, мадам, история невероятная. Странный, как я говорил, феномен. Научного и логического объяснения тут не найти. Признаюсь, тогда, слушая нашего проводника, я про себя посмеивался над малообразованным человеком из глубинки. Но с тех пор минуло немало лет, я много где побывал... И много разных происшествий случалось со мной. Теперь думаю, что некоторые давние истории могут повторяться снова... Особенно такие, которые уже однажды повторились.

- Что же вы, мсье, верите во все подряд слухи? - немного свысока осведомился племянник Неверовой.