Людмила Петрушевская - Дикие животные сказки (сборник) Страница 13

Но, с другой стороны, и так в дому бедлам, а тут карликовые муравьи блеют, а то, бывало, яйца из мешков повытаскивают и разложат везде (такой, видно, цикл), вообще не ступишь ногой — но ведь тараканы не летают, даром что крылатые.

А дети у таракана Максимки и сами с усами, заводные, как танки, играют чужими яйцами в расшибал очку, а то и омлет в кастрюлю накокают без спросу и едят в сыром виде!

У Хны и Сенны бессонница, скоро окот, в яйцах уже у них постукивает без причины.

И еще другой вопрос: кому раздашь двести восемьдесят (грубо) штук помета?

Знакомых много, но не все согласны, хотя карликовые муравьи известны как санитары пола и плинтуса.

Таракан Сильва дала объявление в газету: «кар. мур. ласк. мил. бультерьерн. отдам в хор. руки уничтож. люб. отбросы за 2 мин. пять долл. шт.».

Однако все устаканилось в тот момент, когда малыши вылупились на свет: такие хорошенькие, беспомощные, лапки-усики крохотные!

Сильва с детьми была в восторге, носилась с помоями, поила муравьят из лакушек, водила их гулять (колонна по десять) и гордилась ими.

Карликовые вызвали повсеместный интерес, и из деревни прибыл зооветеринар гигантский муравей Галина Мурадовна с бутылью собственного муравьиного, забрала все пополнение на природу, сказала, что у них в деревне доллары не ходят, только стеклянные с наполнением, и ушла во главе стада.

В результате Сильва и таракан Максимка потом гуляли всем на удивление, набилось народу, т. е. вышло даже лучше: с долларами еще неизвестно что делать, пошли бы ссоры куда прятать, дети бы требовали мотоциклы, ругая родителей за жадность, Сильва ночей бы не спала в мыслях о будущем, таракану же Максимке мерещились бы, как всегда, импортные химикалии: вопрос вопросов!

А так все безвозмездно оттянулись.

Кстати, Хна и Сенна стали снова добрыми, милыми, уступчивыми, как только детей у них взяли на воспитание. Все-таки материнство — опасный момент для окружающих, согласитесь.

70. Уважение

Когда гиена Зоя родила (был такой момент), собака Гуляш предъявил ей следующий распорядок дня: при наличии в доме щенков надо определить, кто в доме хозяин, так написано в самоучителе по собаководству для продвинутых.

— Ибо щенки, вырастая и матерея — (тут гиена Зоя зевнула с подвизгом, видимо, утомленная родами), а Гуляш продолжал выступать, — ибо щенки, вырастая и матерея, обязательно захотят стать вожаками домашней стаи.

Гиена Зоя на этом месте начала яростно вылизывать очередного.

— И будут с детства пробовать, насколько им это удается, стать вожаками, ясно? — кипятился Гуляш.

— Ннн, ннн, ннн, — отвечала на это гиена Зоя, работая языком как помелом.

— И если щенку, — продолжал Гуляш с надсадой, — если щенку удастся вам что-то запретить — пиши пропало.

— Нннн, нннн, нннн — отвечала Зоя, все еще вылизывая своих пащенков (позднее материнство шло ей).

Она вообще вела себя все последнее время как королева, посылала Гуляша это достать, то купить, а теперь на слова собаки Гуляша никак не реагировала, только все любовалась своим пометом (т. е. детьми в целом, не подумайте про навоз), а собаку Гуляша словно бы все время приглашала любоваться тоже.

Он же, Гуляш, со своей стороны, был полон смешанных чувств.

Щенки лаяли на него, пусть симпатичными детскими голосами, но тявкали, это раз! Они не любили, когда бедный Гуляш ел из их миски, это два; орали, что он чавкает, это три; терпеть не могли, когда он чесал ногами, четыре, не говоря уже о ковырять в носу, тут такое начиналось! (пять, шесть и семь).

И так далее.

Гуляш им говорил:

— Моя прабабка была ризеншнауцер, по отцовской линии мой прадед был левретка, моя тетка волкодав! А ее муж дядька болонка!

А пащенки твердили:

— А ты сам-то кто! На себя погляди! Дворянин, да?

(Не подозревая того, что они по отцу тоже такие же, если не хуже, помесь вообще с Зоей, ваша мать гиена, если так.)

— И учтите, — увещевал свой выводок собака Гуляш, — в самоучителе пишут, что помыкающий всеми в семье щенок может оказаться весьма, цитирую, «робким по отношению к незнакомцам», конец цитаты. Ясно?

Собака Гуляш буквально надрывался:

— Далее пишут: «Эта схема может оказаться одной из самых дурацких в жизни», точка.

— Тяф, тяф, йоу! — отвечали на это щенки. — Остомордел ты нам. Уйди или мы уйдем, да, мама?

А гиена Зоя красовалась и говорила:

— Ну шо ты с ними лаешься, отец называется.

Разумеется, собака Гуляш все более и более отходил от семьи, все чаще его видели в обществе лукавого волка Семена Алексеевича и козла Толика, которые, видя тоску Гуляша, говорили ему:

— Ты меня уважаешь?

— Да, а ты? — отвечал он радостно. И они сидели просто так за банкой.

71. Карл Маркс

Однажды плотва Клава плотно пообедала с семейством и прилегла отдохнуть после ночи, взявши с собой газету.

Тем временем дети, как всегда в ответственный момент, скучковались и начали играть в расшибалочку буквально у Клавы на голове.

Не помогли слова утешения, не помог и карп дядя Сережа, который высунулся в майке и орденах на босу ногу.

Дети резались в расшибалочку как нанятые, срывая таким образом послеполуденный отдых Клавы.

Башка причем трещала.

Но все-таки решение нашлось, когда карп дядя Сережа сбегал и вылил с балкона баночку канцелярского клея.

Дети, все так же крича, хотели разбежаться, но не удалось, и плотва Клава вынуждена была встать как мать с головной болью и мыть детей, причем канцелярский клей не боится воды, вот что выяснилось.

Что же было делать, если дети все как один склеились в плотный брусок и так и легли спать!

Вообразите себе состояние плотвы Клавы, когда ни накормить, ни умыть.

По счастью, дети вскоре передрались и плотным слоем упали с кровати.

Клей разлетелся как стекло на мелкие осколки, а дети опять пошли играть в расшибалочку, но теперь плотва Клава, наученная горьким опытом, выгнала их всех поганой метлой во двор.

Вот когда плотва Клава оценила известный лозунг Карла Маркса: счастье — это когда дети сыты, обуты, одеты, здоровы и их нет дома.

Карл Маркс сформулировал это дело не так точно, он сказал, что счастье — это борьба, но то же на то и выходит.

72. Чужая жена

Как-то раз лягушка Самсон, так бывает, вывалил свой слишком длинный язык (мимо пролетала комар Томка), и тут внезапно хлопнула дверь, сквозняк.

И лягушку Самсона заклинило.

Самсон торчал у закрытых дверей, высунув язык, причем язык его простирался по обе стороны закрытых дверей, и как раз с той стороны, с внешней, торчащим языком Самсона заинтересовался мимохожий карп дядя Сережа, который приплыл стилем «фри-хасбэнд» и спросил у комара Томки, сколько время: просто так.

А у комара Томки часы-то на цепочке при груди, не как у всех.

Лягушка Самсон хотел ответить сам на вопрос, который был ясно слышен по его сторону двери, и залопотал языком, будучи от природы замкнутым (но тут экстремальная ситуация):

— Без пяthнаthцаthи пяthнаthцаthь (без пятнадцати и т. д.)

Но получилось невнятно, а карп дядя Сережа звякнул орденами и как цапнет Самсона за его отдельно шевельнувшийся по сю сторону дверей язык!

(Пока комар Томка искала на груди часы.)

Лягушке Самсону стало щекотно по ту сторону дверей, и он сказал «Ша пошел Шы», управляя при этом своим длинным языком, который шевелился, если вам понятно, по другую сторону двери, где дядя Сережа-карп уже совершенно приспособился и даже увлекся, делая глотательные движения вокруг подвижного языка лягушки Самсона.

Теперь сами посудите, какая вышла ситуация, буквально «ни туда ни сюда», как говорят в Японии.

С одной стороны припертый к двери лягушка Самсон с ущемлением языка, с другой стороны тоже припертый к двери — язык проглотил — эмоционально тупой карп Серега, а посреди дверь и на ней комар Томка бьется, ищет в декольте часики, чужая жена в поле зрения пропадающего от щекотки Самсона.

Как всегда, всех выручила лягушка Женечка, она прибежала, пощекотала карпа дядю Сережу под животом пальчиком, карп дядя Сережа оглянулся и выпустил самсоновский язык, корчась от животного смеха, дверь открылась обратно сама собой (верьте не верьте, такие совпадения бывают), и Женечка взяла мужа на плечо.

После чего лягушка Самсон вообще перестал общаться с народом, держит язык за зубами, и многие принимают эту черту за загадочность натуры, инолягушка Пипа, например.

73. Женитьба

Как-то раз бабочка Кузьма решил жениться на иностранке, так легче.

Выбирать долго не приходилось, нашел ход, связи, и ему одну привезли без объяснений, приволокли на тачке и швырнули упакованную в ноги.

И тут любопытство сгубило бабочку Кузьму, он развязал посылку.