Борис Васильев - Не стреляйте белых лебедей Страница 13

- Пивко-то я не сообразил за борт опустить!

- А консервы зачем? - Еленка неодобрительно покачала головой: - Это же так, баловство, а я мяса купила.

- Мясо - к ужину, - сказал он, вскрывая перочинным ножом консервы. - Профессора кормить будем: путь не близкий.

- Верно, Сережа. - Еленка разложила по тарелкам зелень, нарезала хлеб, колбасу. - Садись.

- Ну, ты прямо шеф-повар! - улыбнулся он. - Доставай стаканы, я сейчас.

- Чего забыл?

- Утопленника!… - весело крикнул он с трапа. Еленка достала стаканы. Вернулся Сергей, неся мокрую бутылку. К горлышку была привязана бечевка.

- Час в воде полоскал, а все - теплая.

- Напрасно. - Еленка строго поджала губы. - И не к месту и не ко времени.

- Ее всегда ко времени! - Сергей зубами надорвал пробку, разлил по стаканам. - Давай, матрос. Чтоб плавалось.

- Ой, много…

- Пивком запьешь. - Он открыл пиво, принес стакан, налил. - Ну, залпом, по-флотски.

Водка была теплой, противно перехватывала дыхание, липла к горлу. Еленка вообще не любила ее, пила только в компании, да и то для виду, но Сергей был так настойчив, так заглядывал в глаза, что Еленка совсем закружилась. Она чувствовала удивительную свободу и легкость, охотно смеялась его шуткам, а после обеда даже закурила, держа папиросу в кулаке и шумно выдыхая дым.

- Вот ты, девочка, и осовременилась, - весело сказал Сергей. - А то такой монашкой живешь, что аж злость берет: тихая да серенькая, как мышка.

- У мышки хвостик есть. - Еленка старательно выговаривала слова. - Хвостик да домик. А у меня, Сереженька, ничего: ни хвостов, ни домов.

- Да и я такой же, - вздохнул он. - Отца на фронте убили, мать померла, когда я еще в техникуме учился. Вот и выходит, что мы с тобой как брат с сестрой… Ты откуда в этих краях вынырнула?

- Издалека, Сереженька, издалека, - нараспев сказала Еленка.

Она уже не смеялась, и улыбка, забытая на лице, казалась заученной и потому жалкой. Сергей пересел ближе.

- Ну, ты что? Брось. - Он обнял ее за плечи, прижал к себе. - Слышь, матрос, гляди веселей!

- Было ведь, все было, Сереженька, - тихо всхлипывая, говорила Еленка. - И дом был, и подружки, и парнишечка. И любовь была, Сереженька… Та, что нам только разик дается. Вот я себя и не пожалела, когда в армию он уходил. Все ему отдала, а написали, что гуляю, и - поверил. Вернулся, насмеялся надо мной, перед всеми выставил да и бросил. Бросил, как окурок, бросил!…

Она залилась слезами, уже не сдерживаясь. Сергей, торопясь, целовал мокрое лицо. Еленка не отталкивала его, то ли не понимая, то ли по-детски зайдясь в плаче.

- Зачем? - перестав вдруг плакать, тихо сказала она. - Не надо этого, милый, не надо… Слышишь?…

Она бормотала эти привычные женские слова, а руки сами собой уже гладили его плечи.

- Оставь… Оставь, Сережа, милый… Ну, что ты делаешь со мной, что?…

…Вася третий час выбирал подвесной лодочный мотор. Ощупывал каждую деталь, осматривал крепления, по буковкам сравнивал паспорта. Продавец давно перестал обращать на него внимание, и Вася очень страдал, что не может ни с кем посоветоваться.

- Скажите, товарищ продавец, а можно обменять, если что? - набравшись смелости, спросил он.

- Ну а что может быть? - лениво спросил продавец. - Завод гарантирует, что тебе еще надо?

Вася вздохнул, еще раз сличил паспорта и вдруг решил, что загадает: если мотор будет хорош, то Лидуха родит ему парнишку, а если, не дай бог, сломается, то девчонку. А загадав, сразу повеселел и протянул продавцу паспорт:

- Этот. Выписывайте.

Расплатившись, Вася взвалил на плечо покупку и пошел к пристани. Местный пароходик, курсирующий между Юрьевцем и их затоном, отходил вечером, но Вася надеялся, что подвернется какой-нибудь буксир. Еще издали, оглядывая пристань, он увидел притулившийся в уголке знакомый катер.

- Трофимыч!… - крикнул он, бережно сняв с плеча "Стрелу". - Иван Трофимыч!…

Никто не отозвался. Дверь рубки была открыта, и Вася, перетащив ящик на палубу, заглянул в кубрик: там было темно, но слышался негромкий храп.

Сгорая от нетерпения похвастаться покупкой, Вася тихо спустился по трапу. Нащупав пол, остановился и деликатно кашлянул, рассчитывая, что спящий проснется.

- Кто?… - испуганным шепотом спросила Еленка.

- Это я… - растерянно сказал он. - А Трофимыч?

- Нет его, нет, - испуганно бормотала Еленка, торопливо натягивая платье. - Кто тут? Зачем?

- Да это я, Василий… - Он увидел голого по пояс Сергея, разбросанную одежду, бутылки на столе и замолчал.

Еленка перелезла через спящего, спрыгнула на пол. Отвернувшись, застегивала платье.

- Заснула я, - жалко бормотала она. - Мы за профессором тут. Жара такая…

- Да. - Вася растерянно топтался у входа. - Жарко, конечно. Домой скоро ли пойдете?

- Нет, не скоро, нет… - Еленка стояла к нему спиной, лихорадочно поправляя волосы. - Ночью пойдем. А то и утром.

- Я на рейсовом тогда, - сказал Вася и полез наверх.

Он вышел на палубу, взвалил на плечо "Стрелу".

- Стерва!… - громко сказал Вася и плюнул.

Профессор не помог Федору. Осмотрел, посоветовал не отчаиваться. Федор выслушал это молча, а сестру послал длинным матерком и потребовал, чтобы немедля отправляли домой. Доктор с трудом успокоил его.

На "Волгаре" все вроде бы шло заведенным порядком. Только Еленка вдруг перестала ходить на занятия, два вечера проторчала на катере: перестирала Иваново бельишко, починила рубашки. Иван звал ее к старикам, но она отказалась.

- Зря Еленка курсы бросила, - сказал за ужином Сергей. - Сил на это особых не надо, а бумажку получить всегда полезно. Поговорил бы ты с нею, капитан.

Иван поговорил. Еленка долго и как-то странно смотрела на него, а потом сказала:

- Раз велите - буду ходить.

- Надо, Еленка, - сказал Иван.

Еленка покивала и ушла в свой угол. Она вообще стала какой-то тихой, вялой, покорной. Иван все приглядывался к ней, хотел расспросить, что случилось, да так и не собрался.

С Сергеем капитан виделся только на работе. Даже в свободные от занятий вечера Сергей куда-то уходил, возвращался поздно и сразу заваливался спать. Как-то Иван видел его с Шурой, подумал, что завертела-таки помощника девка, но как раз в тот вечер Сергей вернулся злой, а когда курили перед сном на палубе, сказал:

- Давай, капитан, в те дни заправляться, когда этой заразы на нефтянке не будет.

Завелись у него и друзья: ходил играть в карты к инспектору рыбоохраны, выходные проводил на гензапани. Но занятия не пропускал, по-прежнему тщательно к ним готовился, да и на работе неизменно был улыбчив и безотказен.

Только в субботу он решительно отказался везти на гензапань проволоку.

- В понедельник отвезем, - сказал он диспетчеру. - Закон есть закон: короткая суббота.

- Сходим, Сергей, - не очень уверенно сказал Иван. - Все равно делать нечего.

- Вечерок у меня занят, капитан. - Сергей покосился, помолчал, потом спросил: - К старикам не собираешься?

- Можно.

- Еленку с собой прихвати, - приглушенно сказал Сергей. - Понимаешь, друзья придут, ну и… Словом, помещение нужно.

- Можно, - еще раз согласился Иван: ему не понравились подмигивания Сергея. - Пойдешь куда на катере-то?

- Не сомневайся, капитан: в двенадцать буду на месте.

Идти к старикам Еленка наотрез отказалась, и Ивану пришлось прикрикнуть на нее. Она испуганно глянула, торопливо закивала:

- Иду, иду, не надо…

Было в ней что-то пришибленное. Иван крякнул с досады, но промолчал, а спросил уже по дороге:

- Ты вроде боишься меня?

- Нет, что вы. - Еленка опустила голову.

- Тихая ты что-то больно. Здорова ли?

- Здорова.

- Может, обидел кто? - не унимался Иван.

- Да что вы, Иван Трофимыч! - Еленка остановилась, глядя в сторону. - Говорю вам, что все в порядке, а вы - свое. Так лучше уж вместе не ходить…

- Ну, ладно, - проворчал Иван. - Не такая ты какая-то, вот и спрашиваю.

Больше они не разговаривали. За тяжелым рубленым столом на барже удобно было молчать.

- Ну, чтоб ходилось вам и плавалось.

Раздался стук, и в комнату вошли Лида и Вася.

- Можно, что ли, хозяева?

- Ну, пойдет теперь музыка! - радостно крикнул хозяин, углядев в руках у Васи бутылку водки. - Теперь разговеемся!…

- Здравствуйте, - сказала Лида и чинно подала старухе кулек с конфетами.

Еленка вдруг вскочила, точно собираясь бежать, но Авдотья Кузьминична мягко потянула ее на место. Еленка затравленно оглянулась, схватила стакан и залпом выпила водку. Закашлявшись, опустилась на стул, пряча запылавшее лицо.

- Вот это да! - удивленно сказал шкипер. - Только чего вспыхнула-то? Чего застеснялась?

- Задохнулась она, - сказала старуха. - Полстакана хватила враз. Отдышись да закуси, а то спьянишься. Возьми, Лидуха, стаканы в шкапике, да садитесь к столу, гости дорогие.

- Поспел ты, Василий, к самому почину. - Шкипер налил Васе, опять поднял стакан. - Ну, волгари, за Волгу-матушку!