Глеб Соколов - Шанс дождливого безумия Страница 13

К тому же, мужчины с наколками никогда не вызывали у Верочки доверия. А у этого на запястье правой руки красовались темно-лиловые буквы «ВДВ» и крылышки, – «Воздушно-десантные войска». Одним словом, она сразу решила, что будет с парнем настороже.

А сегодня, под явно надуманным предлогом, он постарался задержать ее в отделе после работы. Теперь понятно – зачем...

Верочка торопливо накинула плащ, схватила сумку и выбежала в коридор. А лаборант остался стоять посреди комнаты, – впервые за дни лицо его выглядело таким расслабленным и умиротворенным.

Если бы Верочка могла читать мысли, она бы, наверное, удивилась еще больше, узнав, что молодому мужчине очень не хочется помогать незнакомому человеку в обзаведении потомством.

Как объяснили бывшему десантнику, муж Верочки однажды в своем чемодане вез через три границы небольшой аккуратный сверток, о содержимом которого мог только догадываться. Однако химический элемент, в изобилии содержавшийся начинкой свертка, незаметно, но верно поразил организм курьера, и теперь тот не сможет иметь детей. Семья распадется, а кто знает, на какой шаг способен отчаявшийся человек. Одним словом, КГБ всегда заботилось о своих вольных и невольных помощниках.

Что касается бывшего десантника, сегодня он с удовольствием напишет: «Объект по собственной воле на контакт не пойдет»...

Пусть генералы засеивают по собственным приказам чужие поля. С рядовых грязной работы хватит! Свои патроны они уже расстреляли.

Вечер в разгаре, – давно Алексей не чувствовал такого подъема. На столе стояла бутылка водки. Три четверти с Татьяной уже «убрали». Оставшееся – греет душу: значит праздник не закончен. Капусточка, огурчики, ветчинка, – какая неожиданность. Шел на пару раз по-быстренькому, пока подруга не вернется, попал на угощение.

«Захмелел, ой захмелел! – отметил Алексей. – Да что там... Можно!» Не хотелось держать себя в руках. Напротив – отдаться безвольно обстоятельствам, не думать о доме, завтрашнем дне, Мкртчяне.

Перед водкой было пиво. По большому счету, этого пить вообще не стоило. Но... Вошел в квартиру, там – Татьяна и еще одна довольно симпатичная бабенка. Та самая подруга, хозяйка дома. Первый раз видела, а смотрела на Алексея ласково. Сразу понял – понравился. Уходить подруга не спешила. Наоборот, – вернулась из кухни с холодненьким пивком: вот, мол, от себя выставляю, не желаете?.. Вообще-то на столе уже все было – и водка, и закуска, – Татьяна расстаралась, принесла из дома. Так что пиво выходило сверх программы. Загодеева от него отказалась: «Не переношу! Благоверный мой, стервец поганый, им слишком увлекался!»

«В прошедшем времени, как о покойнике, – порадовался Алексей. Впрочем, понятно: разводятся...» А вслед, глядя на нежно улыбавшуюся ему Татьянину подругу, почувствовал, как сердце забилось от неожиданного, сладкого своей невероятностью, предположения: «Может, удастся раскрутить ситуацию на «бутербродик»?! Очень вкусный бутербродик: Татьяна сверху, подруга снизу, он, Алексей, сзади, чем черт не шутит?!

– Пивка! Конечно же, пивка! – с радостью согласился Алексей. Главным образом, чтобы составить компанию Татьяниной подруге, – поддержать ее инициативу.

– Татьяна, ты вообще-то объясни подруге, что я не всегда выгляжу таким бегемотом, как сегодня. Просто на днях с велосипеда упал... – пошутил он. Впрочем, похоже, битая физиономия гостя подруг не шокировала. В их среде подобное не вызывало удивления.

– Знаем, какой у тебя велосипед, – откликнулась подруга, подавая к пиву стаканы. – В кепке ходит, «Казбек» курит. Танька раньше на нем ездила...

– Ну, бабы, вам палец в рот не клади! – только и мог сказать Алексей.

Очень быстро прикончили с десяток бутылок пива. Допивая последний стаканчик, Алексей неожиданно понял, что впервые в жизни пьет за счет женщины: это понравилось, захлестнуло теплое чувство. К Марине, – так звали подругу, – к Татьяне. Подумалось: простые, полуграмотные девахи, а душа есть! Не то, что у некоторых, помодней да поинтеллигентней, которые норовят из тебя в ресторане последний рубль выжать... Потянуло на откровенность. Уже раскрыл рот признаться: покоя не дает вся эта история с Мкртчяном. Шутка ли, он – неполноценный мужик! Да знала бы Марина, какой он мужик. Не верит, пусть хоть у Таньки спросит. Вовремя одумался... Вместо откровений рассказал анекдот. Бабешки заржали. «Кобылки мои ненаглядные!» – подумал Алексей и смачно поцеловал обеих в сжатые губы. Татьяна ничуть не приревновала. «Умная баба!» – оценил Алексей...

...Сидели уже два часа, почти допили водку. Кинув взгляд на стереорадиолу, стоявшую в одной из ниш мебельной стенки, он осведомился:

– Музон не фурычит?

Хотелось повеселиться более шумно. В кои веки бывает легко на душе!

– Почему не фурычит? – словно обидевшись, произнесла Марина. – Каждый день слушаю...

Подошла к стенке, нажав кнопку, зажгла на радиоле красный огонек, поставила диск. Пьяно покачиваясь, направилась то ли на кухню, то ли в туалет.

«Не сыпь мне соль на рану!..» – вдарил из колонок голос Добрынина. Ручка громкости стояла почти на максимуме.

– Падла!.. Оглохнешь тут... – Татьяна поднялась и увернула звук, вернулась к дивану, плюхнулась на колени к Алексею. Тот аж крякнул.

– Побалуемся?.. – предложила молодая женщина и ласково провела рукой по его всклокоченной шевелюре.

«Вот оно, началось! – возликовал про себя Алексей. – Сейчас из туалета вернется Маринка и тогда подружкам от «бутербродика» не отвертеться!»

– Ясное дело! – ответил он. – Когда мне хорошо, хочу сделать приятное всем окружающим...

– Сейчас сделаешь, – Татьяна вновь встала. Расстегнула пояс платья. Шумно вздохнула, потянулась, потерла ладонью живот, – видно, пояс был туговат. Повторила:

– Сейчас сделаешь... Пойду, нужно... Пока раздевайся...

Ушла, прикрыв за собой дверь.

«Не говори навзры-ыд!» – неслось из колонок. Шлягер был длинным.

Алексей поднялся и прибавил громкость. Он любил слушать музыку громко. Начал раздеваться: скинул пиджак, снял и небрежно бросил в сторону кресла брюки. Промахнулся, брюки упали на пол.

Когда обернулся, на пороге комнаты в ярко освещенном дверном проеме стоял милиционер...

– Нарочно, гад, погромче сделал!.. Чтобы никто не слышал, как она кричит! – визгливо произнесла высунувшаяся из-за спины офицера милиции Марина.

Милиционер тяжелым взглядом посмотрел на Алексея. Не поворачивая головы к хозяйке квартиры, строго произнес:

– Ладно, гражданка, подробности письменно изложите! Помогите лучше потерпевшей...

– Я сейчас... Сейчас! – продемонстрировала рвение Марина, но с места не двинулась.

Алексей, как зачарованный, смотрел в серые, полные ненависти милицейские глаза.

– Ну что, подонок, изнасиловал бабу?! – угрожающе, спросил офицер.

В эту секунду Алексей подумал, что у стоящего напротив него человека обязательно должна быть юная, очень красивая дочь, которая частенько возвращается поздно вечером домой по темной улице. И от этой догадки Алексей испытал не просто страх, – животный ужас. Ноги ослабели. Не робкого десятка, никогда не испытывал столь унизительного и черно-безысходного чувства.

– Сдается, Юрий Викторович, нет, – раздалось в коридоре. – В последний момент вырвалась...

– Точно, вырвалась!.. Не иначе, как в последний момент. Сразу перед тем, как вы вошли! – вновь закликушествовала Марина.

– Да помолчите! – не выдержал офицер. – Черт знает, кого в дом приводят. А потом срывайся, беги... Звонят, черт побери!

– Так я чего, так он пьяный, угрожал, полез... – начала со слезами в голосе оправдываться Марина. В роль вошла хорошо. Бабенка явно не без способностей.

– С-суки! Врут они! Шантаж! – неожиданно для себя самого, не своим голосом вдруг закричал Алексей, дернулся в сторону милиционера. Ярость душила. Себя он уже не помнил...

В следующую секунду оказался на диване с заломленными за спину руками, придерживаемый офицером. В комнату влетел второй офицер. Вошел, потирая руки, третий милиционер. Похоже – водитель «Уазика».

– Отпустите, – проговорил Алексей, мгновенно придя в себя. – Отпустите, я же не чокнутый, чтобы с вами драться. Штаны-то хоть дайте одеть!..

Реплики, произнесенные им лежа на диване лицом вниз, сдавленным голосом, не произвели на милиционеров никакого впечатления.

– Начинай оформлять протокол! – приказал старший офицер, державший Алексея, своему напарнику. – Запиши – оказал сопротивление...

Алексей прикрыл веки – перед глазами плыли круги. Он отказывался верить в реальность происходившего.

Неожиданно он вновь дернулся всем телом, – на помощь офицеру тут же подскочили оба милиционера.

– Вы что, совсем не соображаете?! Кому верите?! – кричал Алексей. – Изнасиловал! Да что ее насиловать?! Она же первого попавшегося мужика с улицы приведет и еще заплатит ему! Меня опоили! Я корреспондент газеты! Шанта-аж!