Вероника Тутенко - Медвежьи невесты Страница 13

— Уффф! Ты видел, Лютик? — перевел дух Юра, но напрасно искал рядом верного друга, напрасно свистел и звал — Лютик как сквозь землю провалился, будто была какая-то странная взаимосвязь между ним и появлением огромной чёрной псины.

Да и пёс ли это был?

А может, просто померещилось?

Юра даже помотал головой, но не смог разубедить себя в том, что чёрный пёс был от него на расстоянии всего лишь вытянутой руки, так что ощущалось его горячее дыхание.

Но если это живая собака, почему тогда одна в лесу и почему стремилась не к людям, а от людей, в самую глушь, на верную гибель?

Будь на месте Юры другой, такие мысли обернулись бы верной бессонницей.

Но усталость и свежий воздух сделали свое дело — сон пришел глубокий, без сновидений.

Нина же всю ночь так и не сомкнула глаз, беспокоясь за мужа.

Лютик бессовестно дрых, время от времени лишь повизгивал во сне да подергивал лапами, словно продолжал от кого-то убегать, и это усугубляло тревогу Нины.

К утру её глаза были красными от слёз.

Чтобы хоть как-то отвлечься, Нина включила радио. Почтальон все-таки переправила им «Урал».

Лютик немедленно перебрался поближе к источнику музыки, как будто тоже хотел поскорее забыть о каких-то своих собачьих тревогах.

Муж появился к обеду.

Учуяв рябчиков в рюкзаке, подстреленных по дороге, Лютик виновато завилял хвостом.

— Ах ты, предатель, — укорил его Юра. — Что, свин, скучно тебе, значит, стало в лесу? Пришел радио слушать?

Лютик глупо улыбался: возразить было нечего. Струсил перед неведомой чёрной собакой, позорно убежал — правду говорит хозяин. Не вышел из него охотничий пёс…

Юра рассказал Нине о странном видении в лесу.

— Ты знаешь, никогда я не верил про все эти сказки, что про нашу избушку рассказывают, а вчера, признаться, стало мне как-то не по себе…

… К вечеру о мрачноватом приключении забыли, а ночью даже соседи проснулись от крика Юры.

Он стоял посреди комнаты и пытался что-то сбросить со спины.

— Сними их, — попросил Нину, злясь на нерасторопность жены. — Они же царапаются, гады.

— Юр, да нет там никого… — испугалась Нина.

— Как никого, если там котята… Да сними же их с меня!

— Юра, там нет никаких котят, — повторила Нина. — Ложись спать.

Но и во сне Юре снились какие-то кошмары о котятах и чёрной собаке…

27

К весне Юра, как и собирался, купил-таки лайку — у латыша Иварса.

— Если уедете, отдадите мне его обратно, — он, явно, не без сожаления отдавал в чужие руки взрослого уже кобеля с умными глазами по кличке Фингал. Но две лайки у него ещё оставались, а двадцать пять рублей тоже на дороге не валяются.

Фингал был собакой взрослой, опытной, впрочем, очень ласковой, и быстро привык к новому хозяину.

А Юра уже не представлял, как мог когда-то жить без Сибири, да и жил он теперь не постояльцем. В посёлке освободились полдома: решили вернуться в родные края молоденькие марийки, а на их место заселили Юру с семьёй.

На второй половине жили татарин Андрей, тоже, как и Юра, мастер химлесхоза с русской женой Катериной и двумя детишками.

Правда, половина дома состояла всего-то-навсего из кухни и комнаты, но к чему считать квадратные метры тем, кому принадлежит вся тайга необъятная?

Оказалось, ко всему этому богатству прилагался ещё и огородик возле дома.

— Юр, там у тебя земля есть, — поставил в известность начальник химлесхоза, плечистый мужик, всегда ходивший в галифе.

— Хорошо… — обрадовался Юра.

… Марийки никогда не засевали свой участок, и до приезда новых соседей Катя была самовластной хозяйкой огорода.

Нина решила посадить картошку. Первая, молоденькая, с нежной кожицей, если заправить сметаной, что может быть лучше?

— Что это ты здесь делаешь? — Катя вышла утром и увидела соседку за работой.

— Картошку сажаю.

— А почему это ты сажаешь картошку на моём участке?

— Это мой участок.

— Это кто тебе такое сказал? — вскинула Катя брови.

— Начальник химлесхоза мужу сказала, что участок — на двоих.

Катя ушла в дом и вернулась с Андреем.

В его взгляде недвусмысленно читался тот же вопрос, который только что задала Катя: «Что ты здесь делаешь?»

С невозмутимым видом Нина воткнула лопату в землю и бросила в образовавшуюся ямку клубни. И тут же от пинка Андрея картошка мячиком отскочила вверх.

Нина продолжала своё, но и Андрей не собирался отступать: с новой ямкой вышло то же самое.

— Я вам покажу, как землю чужую отбирать! — кричал Андрей. — Ишь, умники нашлись! У нас у самих трое детей мал мала меньше — кормить нечем!

— Да ты, говорят люди, на десять машин накопил уже, и всё тебе мало! — Нина в сердцах отбросила лопату.

— Говорят, что кур доят. Ты чужие деньги не считай. И в огород чужой не суйся! — продолжал отчитывать Андрей.

Нина, плача, вернулась в дом.

Вечером Юра с порога заметил, что жена чем-то расстроена.

— Так и так, Юра… — не стала скрывать Нина, рассказала, как было.

— Ладно, Нин, — махнул он рукой. — Пусть сеют. Жили мы без земли и дальше проживем.

… А голос Андрея слышали даже на том берегу.

— Ой, Нина, что у вас там вчера за крик стоял на вашей стороне? — спросила наутро у магазина Петровна, седая, как одуванчик, готовый вот-вот развеяться парашютиками в небе.

— С Андреем поругались, землю не смогли поделить… — вздохнула Нина.

— Ой, Нина, грех-то какой, ругаться из-за земли!..

28

Третий день подряд огненным иероглифом вспыхивало предупреждение в небе: быть грозе. Гром гремел, но где-то вдалеке, оставляя надежду: обойдет стороной.

И действительно, хоть воздух был натянут прозрачным полотном — даже не капало.

— Говорил же, не будет никакого дождя, — Юра посмотрел вверх, убедился в отсутствии туч.

Собственно говоря, тяжёлые облака, налившиеся темной влагой, как напившиеся крови комарихи, всё же были, но далеко, а, следовательно, не могли испортить настроение.

Как и следовало удачливому охотнику, Юра довольно насвистывал; по дороге в свой второй лесной дом он успел подстрелить четырех рябчиков и теперь имел полное право предвкушать вкусный ужин.

Мавр сделал свое дело, теперь дело за женой. Нина не заставила долго ждать жаркое по-сибирски, как они с мужем окрестили нехитрое таёжное лакомство. Минута-другая, и выпотрошенные, опаленные на огне рябчики вынуждали Фингала перебирать лапами от нетерпения: скоро непременно под столом будут вкусные кости.

Рябчик и кости от него были доедены, Юра улыбался во сне; в тайге он засыпал, едва успев коснуться подушки головой. Нина же, напротив, долго ворочалась. Шумы неизвестного происхождения, коих всегда предостаточно в огромном дремучем лесу, становились тенями на стенах, размахивали прозрачными крыльями, точно летучие мыши.

Танцевали деревья. Глупцы говорят «застыл, как дерево»: у ветвистых своя пластика, свой язык, не каждому дано научиться его понимать, вернее, дано только избранным. И даже услышать музыку для их привычного, но каждый раз разного шаманского танца.

В эту ночь он был особенно неистов, руки-ветви ритмично, повинуясь мелодии ветра, тянулись вверх, подражая пальцам огня… И так же шипели и потрескивали.

«Пожар!» — обожгла Нину догадка, а гром словно подтвердил её раскатом где-то совсем близко.

Нина осторожно потрясла мужа за плечо:

— Юр, что-то неладно…

Проворчал что-то во сне и повернулся на другой бок.

Гром ударил снова, молния распорола зигзагом небо, хлынул дождь. Подозрительное шипение, между тем, становилось всё сильнее.

— Юр, — снова позвала Нина. — Тайга горит.

— Какая тайга горит, дождь такой… Спи ты!

К звукам разбушевавшейся стихии теперь примешивалось и жалобное повизгивание Фингала.

— Юр, выйди, посмотри. Там, наверное, пожар…

— Пожар, пожар, — передразнил Юра. — Как выдумает что!

Одним прыжком, как хищник, Юра оказался у двери, рванул её на себя и тут же захлопнул.

— Что там?

— Там целое море воды…

Удручённым взглядом Юра обвёл избушку, явно осознавая: под натиском стихии ей не устоять.

— Вот что! — Юра взял за руку жену и снова толкнул дверь. — Пойдём на гору!

Нина в страхе остановилась на пороге. Ручеёк, разделявший поляну, вдруг стал полноводной рекой и подступал теперь к избушке, намереваясь стать не меньше, чем морем.

— Фингал, Фингал! — позвал Юра.

Собака отозвалась повизгиванием из-под нар.

— Надо взять с собой ружье! — вспомнила Нина.

— Не надо. Оно нам не понадобится.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, раз говорю. Железо притягивает молнию — сразу убьёт, — Юра начал сердиться на жену за непокорность, резко дернул ее на себя, и оба оказались по пояс в воде.