Алексей Колышевский - Секта. Роман на запретную тему Страница 14

Да, воистину «все придумано до нас». Ни к чему искать альтернативу, есть только белое и черное, и на смену верхнему Богу приходит Бог нижний, босс этого мира, который ничего не обещает «потом», а с улыбкой достает из бездонных карманов своих все, о чем мечтает человек, а человек мечтает всегда об одном и том же. Он мечтает о деньгах. А деньги – это все, и пусть неудачники, робко прячущие за спиной книжки с изречениями верхнего Бога, пытаются, теперь уже совсем тихо и неуверенно, возразить, что деньги – это «не очень-то все». Да они просто жалкие букашки, планктон, хворост для растопки печей, греющих тщеславие дилеров конфет в ярких фантиках, которых Пэм и ее Канцелярия обратила в веру нижнему Богу. Пэм искала. Она всюду искала тех, кто мог пополнить армию мистера Люцифера и принести с собой в качестве жертвы, вступительного взноса – можно называть это как угодно, – собственную страну во славу Мамоны и Золотого тельца.

Пэм впервые попала в поле зрения учреждения Петра Сеченова весной 1990 года, когда служба наружного наблюдения, которая «вела» Пэм все то время, что она находилась в России, зафиксировала ее встречу с директором корпорации «Алькор» неким Сушко. Через «Алькор» проходили некоторые экспортные контракты, по которым в Малайзию и на Ближний Восток осуществлялись поставки истребителей «Миг». Личность же самого Сушко, долгое время прожившего в Бостоне и по личному приглашению Салимы вернувшегося в Россию в начале 1990 года, была настолько колоритной, что Сеченов лично наблюдал за этим «клиентом» – так Петр называл всех, кто обращал на себя внимание его ведомства. Салима же, «кремлевская целительница», имела тогда колоссальное влияние на самом «верху», и по ее протекции благодаря личному указу Миши Меченого Сушко возглавил «Алькор» – компанию, экспортировавшую гражданские и военные самолеты. Сеченов заинтересовался этим типом еще и потому, что такой человек, по его разумению, никак не мог возглавлять подобную организацию. К госбезопасности он не имел ни малейшего отношения, был женат на дочери эмигрантов-евреев, благодаря этому обстоятельству смог получить американское гражданство и, покинув тогда еще сильный СССР, несколько лет на его территории не появлялся. Его пути с Салимой никогда не пересекались, и Сеченов сперва недоумевал, отчего вдруг в придворной бесконтактной массажистке и ясновидящей проснулось такое участие к судьбе незнакомого ей ранее человека. Сеченов нашел для себя ответ в обыкновенном номере журнала «Огонек», где о чудо-целительнице была напечатана большая статья, щедро иллюстрированная фотоматериалами. На одной из фотографий Салима была запечатлена в полном облачении «генерала-командора ордена мальтийских рыцарей», и Сеченов сразу почувствовал, что именно этот так кстати попавшийся ему снимок и станет тем лучом, который наконец прольет свет на причины возникшей нежной дружбы между мальтийской принцессой и этим, по выражению Сеченова, «засланным казачком». От своих источников в Соединенных Штатах Сеченов получил справку, содержание которой все молниеносно расставило по местам. В справке сообщалось, что в марте 1987 года в масонском мемориальном храме имени Джорджа Вашингтона, построенном в начале тридцатых годов теперь уже прошлого, двадцатого, века, состоялась церемония посвящения в «рыцари». Мальтийские рыцари, розенкрейцеры, братья, вольные каменщики – у них так много имен, но одно их объединяет – масоны. Среди кандидатов, прошедших обряд посвящения, был и Сушко. «Вот откуда, – понял Сеченов, – растут ноги у этой протекции». Салима – не кто иной, как гроссмейстер масонской ложи, ее российского филиала, она лишь помогла «своему», сделав его одной из ключевых фигур в российском оборонном экспорте того времени. Именно Салима в свое время «посвятила» Сосковца, Бурбулиса, Старика и многих других, чьи фамилии до сих пор находятся в передовицах СМИ, в тайное «рыцарское» общество, и ныне активно действующее. Рассказ о нем впереди…

Сеченов ничего не мог сделать: начало 1990-х – черное время в истории разведки. Он лишь мог наблюдать, и максимум, на что хватило его возможностей, – это установить наблюдение за теми иностранцами, с кем контактировал Сушко. Так Пэм, сама того не ведая, попала в поле зрения того, чье внимание привлекать к себе ей было нельзя ни в коем случае, и ее встреча с директором «Алькора» «мальтийским рыцарем» Сушко положила начало истории, которая не закончилась и по сей день.

Герман. «Иисус FM». Москва – Городок N. 2007 год

«Как можно относиться к страшилкам о черте современному человеку, сидящему на заднем сиденье двенадцатицилиндрового автомобиля представительского класса, человеку, возглавляющему компанию, в которой работает несколько тысяч человек, летающему на частном самолете из Москвы в Уэльс поиграть в гольф на выходные? Возможно, пример слишком уж радикален и в нем речь идет о „почти небожителе“? Возможно. В таком случае можно упростить вопрос, и тогда он будет звучать так: „Как относится ко всему, что связано с чертом, просто успешный человек?“ Да никак. Плевать хотел современный успешный человек на какого-то там архаичного дьявола с его набившими оскомину рожками. Он, успешный человек, и в Бога-то, если честно, не сильно верит. Нет, то есть, конечно, верит чуть-чуть, и все оттого, что верит в рекламу.

Рекламируют щетку для обуви или бутылку водки, нарисуют-напечатают плакатов и налепят их на фанерные щиты вдоль дорог – едет успешный человек, смотрит на щиты и думает: «Дорогая реклама, часто щиты попадаются, значит, бюджет большой, производитель крупный, надежный: надо брать». Так же и с Богом: чем больше вокруг тебя крестов, не важно, на чем они нарисованы или установлены, тем медленнее гаснет в душе последнее, что роднит нас с предками, которым повезло гораздо меньше. У них не было персональных компьютеров, гипермаркетов с товарным изобилием внутри, антибиотиков и вообще всей этой спокойной отупляющей сытности. А была у предков война, голод, нищета и огромное стремление жить лучше, и в этом своем стремлении они не забывали благодарить за успехи Бога, а за неудачи ругать черта. Они построили нам мир, в котором мы живем и продолжаем строить его дальше, вот только надеяться мы привыкли лишь на самих себя. Так и живем, теряя постепенно веру в Бога, а значит, и в возможность спасения. Топим друг друга, когда речь идет о прибавке к зарплате, добиваем слабого, с пренебрежением смотрим на «несущих всякий бред религиозных фанатиков», которые кажутся нам сплошь одними шизофрениками с явной жаждой меньшинства завербовать себе сторонников среди нас, нормальных людей, которым все это просто не нужно.

Однако и жизнь без Бога, и жизнь без черта – это все равно жизнь, в которой есть и тот, и другой, пусть мы этого и не осознаем. Мы создаем семью, растим детей, у нас хороший годовой доход и открыточного вида загородная недвижимость. Но вдруг происходит что-то вроде, как нам кажется, «маленькой любовной интрижки», с которой начинается крах всего псевдонезыблемого благополучия, накопленного с таким трудом. Одной монахине, имя которой исчезло в мутной воде истории, принадлежат строки: «…И расплата годами страданий за десяток счастливых минут». И действительно, тому, кто живет в своем обособленном мире, в котором, кроме него, живет вся его семья, приходится годами расплачиваться за то, что он открыл ворота этой крепости и впустил чужую волю, как ему казалось, «на время», а крепости «на время» не берут.

И чем больше мы забываем о божественном и дьявольском, тем больше страдает божественное, а дьявольское, как ни странно, в этом случае лишь выигрывает. Сатана аутсайдер, в честь него не строятся кафедральные соборы, его не интересует сознательное массовое поклонение (достаточно небольшой кучки «идейных» сторонников, ведь «счастья на всех не хватит»). Сатану интересует выполнение его замыслов, многие из которых полностью удались: на зеленую бумажку с изображением глаза в треугольнике давно уже молится весь мир, среди двух представителей главных церквей, поругавшихся много веков назад из-за сицилийской епархии, обязательно найдется один с характером упрямого барана, и все разговоры об объединении христианства (Дико звучит «объединение христианства», того, что по сути своей едино, не так ли?) вновь останутся лишь разговорами. Значит, будет существовать прежний раскол между цивилизациями: европейско-американской и российской». Это были отрывки из открытого письма епископа Ежи Дуда к гражданам России, мы вернемся после рекламной паузы с выпуском новостей, с вами радио «Иисус FM» и я, диджей мать Тереза, оставайтесь с нами!»

Гера нажал кнопку поиска станции на панели простенькой магнитолы «уазика». Диджей мать Тереза пропала в волнах эфира, и вместо нее что-то веско и убедительно стал говорить популярный шоумен Птичкин. Послушав речи Птичкина, Гера тоскливо поморщился и вовсе выключил приемник: все это он слышал уже много раз, более того, многое из того, о чем обычно говорил Птичкин, Гера сам придумал, и хотя все это было махровой пропагандой, все же пусть лучше кремлевское слово несет народу остроумный и талантливый еврейский импровизатор Птичкин, нежели этот тупой скот Бухиев, которого благодаря особенному чувству юмора генерала Пети удалось выпроводить на тот свет столь артистично.