Екатерина Неволина - Повелитель снов Страница 14

Незаметно для себя Алиса задремала и перенеслась прямиком на цирковое представление, где красивая черноволосая девушка в белом трико и длинной, похожей на перья юбке вспархивала на трапецию и выделывала трюки с такой грациозной легкостью, словно закон притяжения не был над ней властен.

Залюбовавшись, Алиса позабыла обо всем, даже о том, что, собственно, находится во сне, и не обратила внимания на господина в пенсне, сидящего в первом ряду рядом с черноволосым молодым человеком весьма мрачной наружности.

– Ну вот, ученик, – говорил человек в пенсне своему собеседнику, – время и вправду нельзя повернуть вспять, но у кого-то есть приятная возможность сохранять наиболее интересные мгновения, как сохраняют в книге цветок.

– Например, цветок мака, – отозвался черноволосый.

– Вот-вот! Кстати, похлопай, сейчас ты тоже выйдешь на сцену…

Этот негромкий разговор заглушали бурные аплодисменты.

Алиса видела, как из-за кулис вышел черноволосый парень в бархатном черном плаще с золотой бахромой и отвесил глубокий поклон в сторону публики. При этом из рукава у него будто сами собой вылетели карты и тут же исчезли в другом рукаве.

Публика снова зааплодировала.

«Маг-фокусник!» – догадалась девушка.

Вдруг послышался грохот, буквально вышвырнувший Алису из сна.

– И вы незаметно заснули? – Толстый лысый грек смотрел на них так подозрительно, словно заведомо считал каждое произносимое слово ложью.

– Заснули. – Олег отвернулся. Кому понравится допрос? Но тут уж не выбирают.

В светлом кабинете работал кондиционер, а солнце не проникало сквозь плотно задернутые жалюзи, это было хорошо, но в целом все равно не нравилось Волкову. Может быть, потому, что, даже будучи студентом академии, он до сих пор не слишком доверял инициатам.

– А вам не показалось, что все произошло странно и неестественно. – Теперь вопрос адресовался Алисе. Наверняка посланник инициатов знал о ее специализации.

Алиса поежилась в своем кресле.

– Я не уверена, – ответила девушка тихо, – нам обоим пришлось кое-что пережить. Сон мог стать реакцией на стресс. А вы считаете, что к этому причастен… – Она запнулась, не решаясь произнести имя «Адонис».

Олег ее понимал. Перед глазами еще слишком живо стояла отвратительная картина: расколовшийся камень алтаря, щедро забрызганный кровью, и лежащий возле него человек, похожий на сломанную, брошенную кукольником марионетку.

– Я ничего не считаю, – строго пресек ее попытку диалога грек. – Мое дело – собирать факты.

– Вот и нечего на нас давить. – Олег сказал это намеренно грубо, переключая внимание на себя. – Факт в том, что нас пытались убить, но мы выжили. А потом вернулись и смогли обезоружить и связать человека, которого считали виновным в покушении.

Инициат смотрел на него с равнодушным любопытством.

– А потом вы дружно заснули и, когда проснулись…

– Обнаружили, что алтарь расколот, а человек, назвавшийся Адонисом, мертв. Причем он уже не был связан, и, очевидно, он сам себя убил.

Олег пытался говорить отстраненно, словно о чем-то, что не имеет к нему никакого отношения, о чем прочел в какой-нибудь глупой книге, однако помимо воли перед глазами вставали отвратительные детали: вывернутая рука с короткими, словно обкусанными, ногтями; глубокая трещина в камне, наполненная кровью, похожая на настоящую рану; недопитая бутылка минеральной воды, так и оставшаяся стоять на низеньком пластиковом столике у стула под корявым деревом, где коротал время смотритель; большая зеленая муха, с отвратительным жужжанием кружащаяся и кружащаяся перед глазами. От этих воспоминаний во рту начинало горчить, а желудок рефлекторно и весьма неприятно дергался. Все это казалось нарисованной картинкой, словно никогда и не было правдой.

– Вы говорите, будто алтарь показался вам действующим? – снова набросился грек на Алису. – Опишите подробнее.

– Я не знаю, – она устало вздохнула, – я уже описывала. Тепло… Яркие краски, словно радуга… Нас такому в академии еще не учили…

Наконец допрос закончился. И Олег, и Алиса чувствовали, что выжаты буквально насухо: наверняка специалисту от инициатов удалось извлечь из них все, что они знали, и даже то, чего не знали, а может быть, только смутно ощущали.

Уже вечерело.

– Если вы все же отказываетесь переночевать на Крите…

– Нет, спасибо! – Олег и Алиса сказали это хором, перебив говорящего.

– Ну хорошо. Тогда вас отвезут в ваш отель. – Грек смотрел на обоих по-прежнему неодобрительно. – Ждите, к вам еще обратятся в ближайшее время, и не предпринимайте ничего без согласования с вашими руководителями. Не покидайте территорию отеля.

– А на пляж тоже не ходить? – нервно спросила Панова.

Грек поморщился. Очевидно, будь его воля, он бы не то что на пляж не пустил, а посадил в уютное помещение с сейфовой дверью и решетками на окнах и не давал ступить оттуда даже на шаг.

– На пляж можно. До поступления иных указаний, – тут же добавил он.

К ребятам приставили мрачного высокого мужчину в голубой гражданской рубашке, но с вполне военной, как показалось Олегу, выправкой. Причем сопровождающий не ограничился тем, чтобы посадить подопечных на ракету, а сам поехал с ними.

Из-за его присутствия оба чувствовали себя стесненно и избегали говорить даже по-русски: неизвестно, каких еще сюрпризов ждать. Дорога показалась Олегу тяжелой и как минимум вдвое длиннее, чем он запомнил.

Наконец, уже совсем в темноте, они прибыли в отель, в котором так по-домашнему сияли огни и слышалась музыка.

Сопровождающий дождался, пока подопечные войдут внутрь. Уже в холле Олег оглянулся. В темноте виднелся огонек сигареты. Хорошо, если мрачный тип вообще уедет, а не останется тенью бродить у них под окнами.

– Сегодня праздник? – вдруг спросила Алиса.

Олег огляделся и понял, что холл и вправду выглядит празднично, повсюду стоят цветы. Играла национальная греческая музыка, и по открытой веранде скользил хоровод обнявшихся людей.

– Шампанское? – Симпатичная девушка-гречанка на ресепшен широко улыбнулась. Атанасия – так, кажется, ее зовут.

– Сегодня праздник? – спросил в ответ Олег.

– О, вы еще не слышали?! – Гречанка оживилась. – Наш отель выиграл сразу две премии: в номинации «Лучший семейный отель» и в номинации «Лучший сервис».

– Поздравляю, – устало сказал Олег. Сил не оставалось уже ни на что. Сейчас бы поесть и спать. – А поужинать у вас можно?

Живот предательски заурчал.

– На ужин вы, к сожалению, опоздали, – Атанасия оглянулась на висевшие за спиной часы, где на всех трех циферблатах было разное время, но ни одно не сулило благоприятный исход, – однако сегодня на террасе есть шампанское, вино и лучшие греческие закуски, голодными не останетесь.

С террасы слышался громкий смех.

– Хозяин сам учит гостей танцевать сиртаки, – добавила гречанка.

Делать нечего. Сейчас Олегу и Алисе было не до веселого общества, однако отель стоял на побережье, в отдалении от мест, где можно запросто поужинать. Поэтому пришлось идти на террасу.

Здесь, среди громкой музыки и веселья гостей, они чувствовали себя по-настоящему чужими, словно инопланетянами.

К ним почти сразу подскочила Лариса и попыталась вовлечь в общий хоровод, но Олег с Алисой отговорились голодом, и девушка тут же о них позабыла, по-видимому, пребывая в романтической эйфории.

Зато закуски оправдали все ожидания. Тут были и сыр, и огромные, глянцево блестящие оливки, и бутербродики с маленькими рыбками и кусочком помидора, и маринованные овощи, и даже что-то мясное, завернутое в виноградный лист, похожее на долму.

Владелец отеля, господин Наркисс, даже ради праздника не изменивший излюбленному черному, похоже, был совершенно счастлив. Он то и дело провозглашал тосты, а затем увлекал гостей в новый хоровод.

– Шаг вправо, ногу вперед, мои дорогие друзья! Шаг влево, ногу вперед! Так, так, молодцы! – бодро командовал он.

Правда, со стороны было довольно забавно наблюдать за троицей толстых американцев. Алиса уже обращала на них внимание за завтраками и ужинами, где все трое – мать, отец и сын лет двенадцати-тринадцати – вместо прекрасной греческой еды обязательно ели гамбургеры и картошку фри. Вот теперь эта троица в красно-желтых футболках и трикотажных шортах, тщательно подчеркивающих все недостатки их многослойных фигур, с просветленными от осознания важности происходящего лицами старательно повторяла движения сиртаки.

– Теперь вправо, нога назад. Влево, нога назад! – командовал господин Наркисс, и люди, постоянно сбиваясь с ритма и наталкиваясь друг на друга, пытались воспроизвести за ним. – Спасибо, мои друзья!