Эдуард Лимонов - Убийство часового (дневник гражданина) Страница 14

Я вгляделся в лица. Самый озлобленный вид, без сомнения, у меня. Как у матроса с «Потемкина», обнаружившего червей в миске с борщом и закричавшего: «Братцы, да что же это такое! Гнилым мясом нас кормят!» Всем известно, что членом КПСС я не был, хотя вовсе не отрицаю для себя эпитет «озлобленный». Я своими руками охотно задушил бы нескольких экономистов и ответственных министров. Когда я приезжал на Украину в 1989 году, у моих стариков еще были сбережения, которых, они оптимистически считали, им хватит до конца жизни. Сегодня у них ничего нет. Вся долгая трудовая жизнь моего бати, 28 лет армии и последующие четверть века на гражданской службе, оказалось, была напрасной. Болваны и подлецы отняли у моего бати его потом и кровью заработанные скромные средства. Пенсия в 268 рублей — вот, что он имеет, — капитан в отставке, на старости лет на двоих с моей мамой. В московских магазинах, я видел, продается колбаса «салями»… пуритански скромно было отмечено, что колбаса стоит 34 руб. 50 коп. — сто грамм. На всю его пенсию мой отец не может купить даже килограмм такой колбасы. В латиноамериканских, азиатских, арабских странах бунты вспыхивают при самых незначительных повышениях цен на рис или муку. Я считаю, что русский народ слишком, чрезмерно цивилизованный, что степень гражданского повиновения (это и есть цивилизованность) его неуместно высока. Надо бы разгромить несколько магазинов с такой привилегированной колбасой, дабы дать понять, насколько мы разъярены. Ох, я озлоблен, мистер Джеймс Карней, и не я один. И на вас тоже я озлоблен, мистер.

Откуда вы взяли, мистер, что в манифестации 23 февраля участвовали пять тысяч человек? Ведь вся Тверская между площадью Маяковского и Пушкинской площадью была забита бурлящими массами людей. (Плюс демонстранты собрались и в других местах города и ниже и выше по Тверской.) От одной площади до другой шагать минут десять, следовательно, расстояние между ними около километра. И Тверская — очень широкая улица. Вот и посчитайте, Джеймс. Любой журналист, любой полицейский знает, что густая толпа — это когда на квадратный метр площади приходится три человека. Средней густоты — два. Посмотрите на снимок, иллюстрирующий вашу статью. Ясно, что пошевелиться людям трудно. Так посчитайте же! Вот у меня на столе фотографии, снятые на Тверской в тот день. Вы лжете, мистер Карней. И лжет добросовестно подавляющее большинство западных журналистов, всегда намеренно снижая в ДЕСЯТКИ РАЗ количество антиправительственных манифестантов. Впрочем, я не могу с уверенностью сказать, кто именно цензурирует цифры. Вполне возможно, что вы лично, мистер Карней, могли дать в «Тайм» реальные цифры, а уж журнал «обрезал» их. (Точно так же было увеличено в десятки раз количество «жертв» в румынском городе Тимишоара.)

Респектабельным считается журнал «Тайм», уважаемым за солидную консервативность. Однако ВСЕ цифры в статье «Враги Ельцина» абсолютно лживы. В том числе и цифры пострадавших. Согласно «Тайму», пострадали 20 стражей порядка и 7 манифестантов. Но далее «Коммерсант», например (в № 9), сообщает о том, что пострадали 65 демонстрантов и 21 страж порядка, и осторожно замечает, что «скончался участник шествия, 70-летний ветеран войны генерал-лейтенант Песков». Карнеем о смерти Пескова вообще не упоминает. Зато он мастер памфлета и карикатуры, в репортерском журнализме, замечу, недопустимых. Все характеристики, данные мистером Карней лидерам антиправительственной оппозиции, эксцессивно негативны, гротескны, карикатурны. Жириновского, например, он называет «крикливым демагогом, чей бред заработал ему сравнение с Гитлером». Однако тут же выясняется, что он понятия не имеет, кто такой Жириновский. Карней считает Жириновского «важнейшим членом коалиции «Наши»», созданной Алкснисом с целью «реставрировать СССР в его предыдущей форме или же как новую Российскую империю». Но что за вздор! Подобные благоглупости, пожалуйста, печатает самый солидный и объективный якобы журнал Соединенных Штатов. Все это варево спрыснуто «мудрыми» высказываниями таких авторитетов, как Лев Тимофеев, «ориентированный на рынок экономист», или Виталий Третьяков, «редактор реформистской «Независимой газеты»» (то есть, в сущности, политических противников оппозиции). Последний осчастливил мистера Карнея таким вот глубокомысленным высказыванием: «Коммунистическая идея в нашей стране быстро становится частью прошлого… Она не предлагает ничего, что сможет улучшить жизнь людей». Ох, господин Третьяков, демократическая идея тоже с катастрофической быстротой становится частью прошлого. И только семь месяцев безраздельного господства демократии ухудшили жизнь людей трагически куда значительнее, чем семьдесят лет коммунистической власти. Это неоспоримо.

Но вернемся к фотографии. В известном смысле призванная иллюстрировать статью, фотография опровергает ее. «Краснорубашечники» и «коричневорубашечники», «ультранационалисты», «коммунистическое движение, ностальгирующее по сталинскому, твердой руки режиму», — так представляет статья вышедших на Тверскую 23 февраля. Мистер Карней, вы что, опрашивали людей на Тверской систематически, выясняли, кто они? Вот все тот же «Коммерсант» сообщает, что заявки на проведение митинга подали… организации… «Трудовая Россия», партия Жириновского, Фонд социальных инициатив. На фотографиях, которые есть у меня, я вижу столько же монархистских желто-черно-белых и андреевских знамен, как и красных, огромное полотнище организации «Славянский собор». К тому же большая часть красных были стягами боевых дивизий, отличившихся в Великой Отечественной войне. Вам, мистер Карней, конечно, такие тонкости недоступны, или вы предпочитаете их не замечать? Вы слепо следуете лживой уже традиции «демократических» средств информации России представлять оппозицию Ельцину как ретроградное движение стариков, ностальгирующих по прошлому. Но даже на фотографии в «Тайм» видны и совсем юные лица. Но более всего я вижу вокруг себя (на фото) мужиков во цвете лет — отцов семейств, часть населения, больше всех озабоченную политикой. Ибо бездарная и преступная политика Ельцина и K° ударяет не только по ним лично, но и по их семьям, коих они главы. Ясно, что российскому телевидению, захваченному властью, выгодно представлять оппозицию в виде злобных стариков и старух, но вы-то, мистер Карней, журналист уважаемого, солидного журнала… Почему вы, кстати говоря, не сообщаете своим читателям возраст оболганных и окарикатуренных вами лидеров оппозиции? Выяснится прелюбопытное обстоятельство, а именно то, что большинство якобы «ностальгирующих по прошлому» (ложь) суть как раз молодые политические деятели: в большинстве своем едва за сорок лет! Жириновскому — 45 лет, Алкснису — 42 года. Сергею Бабурину — 34 года. Сажи Умалатова — наша храбрая Жанна д'Арк — молодая женщина. Анпилову едва за сорок. Генералу Макашову всего 53 года. А вот именно «демократы»: от Ельцина и Горбачева и выше — поколение шестидесятилетних. Налицо — борьба поколений, воспринявших различные идеалы? Как бы там ни было, вы, мистер Карней, участвуете вместе с ельцинской прессой, радио, теле в фальсификации истинного положения вещей, так же как и в фальсификации истинного соотношения политических сил. Это шестидесятилетние «демократы» и их идеология есть прошлое моей страны. Ускоренно отмершая демократическая идеология отвергается сегодня двумя третями всех политических сил в стране. А национализм и патриотизм есть настоящее и будущее российской политики. Вам это неприятно, невыгодно? Может быть. Но, призванный информировать американское общественное мнение о ситуации в России, вы его дезинформируете. Обязанный (пред вашим читателем, не перед русскими) быть объективным, вы активно «дьяволизируете» (прекрасное французское выражение!) оппозицию. По сути дела, вы не журналист, пишущий о советской политике, но вы участвуете в политике, навязывая американскому читателю ваши политические вкусы и предпочтения. Смените профессию, мистер Карней.

Священная дрожь

17 марта 1992 года в Москве произошли два исторических события. Состоялся 6-й Чрезвычайный съезд депутатов Союза Советских Социалистических Республик (в деревне Вороново) и к вечеру — всенародное Вече на Манежной площади. Я присутствовал и на съезде, и на Вече, и мое присутствие было замечено… «Комсомольская правда» за 18 марта:

«У трибуны — Э.Лимонов. Все его приветствуют и обнимают».

«Независимая газета» за то же число:

«Писатель Э.Лимонов пожурил собравшихся за слишком благодушное настроение и предложил готовиться к гражданской войне… Соседство на одной трибуне большевиков-ленинцев, православных священников и апатажника-авангардиста Лимонова противоестественно само по себе».

«Вечерняя Москва» за то же число:

«Ощущение, будто в очередной раз наблюдал действо, в котором его участники не испытывали ни малейшей неловкости или стыда. Неловко, стыдно за них было нам. Относится это в полной мере и к выступавшим на митинге Невзорову, «Эдичке» Лимонову и генералу Макашову».