Евгений Суверов - Бундовский «адик» Страница 15

Кроме Старого базара мы выезжали и в другие точки города — изучали спрос. Один день торговали на Малаховском рынке. Безрезультатно. Практически ничего не продали.

Несколько дней работали на рынке Докучаево. Здесь базар был получше, и продажи увеличились. Как раз на этом рынке я пытался готовиться к экзамену по истории Древнего Востока, ведь вовсю шла экзаменационная сессия. Качественно подготовиться, конечно, не удалось, не было возможности. Впопыхах я даже пролил кофе из термоса на институтский учебник. Но сессию все же сдал, а этот экзамен на «хорошо».

На рынке Докучаево вовсю работали «наперсточники», облапошивая простой народ. «Наперстки» в то время были одной из популярных азартных нелегальных игр. Нужно было угадать, куда ловкий игрок положит шарик, в какой из трех стаканчиков. Профессионализм игрока заключался в том, чтобы обмануть и выиграть поставленные на кон деньги. Сколько трагедий и сцен разыгрывалось при этом!

Заканчивался очередной рабочий день. Рядом со мной бойкие немолодые женщины продавали бананы. Около них притормозил большой японский джип, из него вышел лысый толстый мужчина и купил сразу коробку бананов. Рассчитываясь, он вытащил огромную пачку денег. Он уехал, а мои соседки долго еще щебетали о «настоящем мужике» и почему-то несостоявшемся их женском счастье. А их счастье, наверное, выражается лишь в деньгах.

Вот так и проходили день за днем. Солнце, покупатели, музыка, отчет, отвоз товара. Вопрос о хранении товара стоял остро. Где его хранить? Серега один раз даже попросил охранять товар в машине ГАЗ-66 с будкой. Всю ночь я провел в закрытой изнутри будке, плохо спал. В ней было душно, кусали комары, а утром опять на работу. Конечно, так не могло долго продолжаться, и вскоре вопрос об охране товара решили.

Случались у нас и дальние командировки. С водителем Андреем, суховатым мужчиной около сорока лет, мы ездили на ГАЗ-66 в город Заринск, пытаясь расширить рынок сбыта. Простояли на их местном рынке без толку, покупателей практически не было. На бензин больше вышло, чем прибыли, экспедиция наша оказалась явно убыточной.

Но в целом бизнес Шишкина процветал. Товар буквально сметали, прибыли были бешеные. Вскоре Серега купил себе новую «Волгу» — ГАЗ-31029 белого цвета, поменял квартиру. Переехал из отдаленного района в хорошую трехкомнатную квартиру в новом доме на улице Балтийской.

В конце лета я уволился. Начинался новый учебный год, и совмещать работу и учебу в таком ритме я уже не мог.

После этого со своим приятелем я виделся довольно редко, но отношения у нас остались нормальные. В 94-м Шишкин арендовал складские помещения около педагогического института, на улице Молодежной. Дела у него шли прекрасно. Сергей отпустил бороду, появился животик. Он постоянно шутил, излучая жизнелюбие.

Эта была фактически последняя моя с ним встреча. Пройдет год, и его бизнес сильно пошатнется. Он не смог вовремя отдать крупную сумму денег. Кредиторы обратились к бандитам, те включили «счетчик». Набежала огромная сумма. Шишкин стал скрываться. Вскоре я узнал страшную новость — Сергея застрелили в Новосибирске, там он прятался от своих кредиторов. Вот так печально закончилась жизнь коммерсанта Сергея Шишкина.

С ЛЕГКИМ ПАРОМ!

Подходила к концу моя учеба в институте. Время обучения прошло быстро. Всё было знакомо и понятно, за пять лет мы уже привыкли к учебному процессу, появились друзья. Я отчетливо понимал, что больше такой студенческой жизни не будет. Пройдет молодость, увеличится груз проблем, начнется работа, дети и т. д.

А пока мы были молоды и, несмотря на все катаклизмы в стране, с оптимизмом смотрели в будущие. На нашем курсе подобралась компания друзей-товарищей. Это — Евгений Ермаков, Игорь Леснов, Леонид Юдаков, Паша Ефремов, Андрей Плотников, Виктор Зубков, ну и я, Евгений Суверов.

Мы учились на пятом курсе, уже были «дембелями» вуза — выпускниками исторического факультета Барнаульского педагогического государственного института, и могли себе иногда позволить себе хорошо попариться в бане.

Заранее выбирался день, где в расписании стояли лекции, которые можно было и пропустить. Ранее утро, народ спешит по своим делам, кто куда. Только наша компашка лениво собирается в условленном месте. Каждый несет с собой сумки и пакеты, где громыхают бутылки с пивом, водкой, выпирает нехитрая закуска и банные принадлежности. Обычно мы посещали сауну «Никитинскую», что на пересечении улиц Никитина и Промышленной, или баню «номер пять» на улице Партизанской.

Как правило, утром мы были в бане первыми посетителями. Громко играет музыка. Первый заход в парилку, первая запотевшая бутылка пива. Настроение сразу улучшается. Шутки, смех.

Да, ребята, вряд ли после окончания вуза вот так, все вместе, мы сможем встретиться и с утра — в сауну. Жизнь разбросает нас, да и свободного времени, наверняка, не найдется.

Удобно расположившись и попивая пивко, мы готовимся к очередному заходу в парилку. Вдруг дверь сауны открывается, и к нам заходит Леня Юдаков. Громкие крики, все радостно приветствуют опоздавшего товарища. Оказывается, он еще не ложился спать, всю ночь где-то гулял со своими друзьями-одноклассниками. Утром пришел домой, схватил приготовленный заранее березовый веник и бегом к нам.

Леня не отрываясь, жадно, большими глотками пьет пиво, выпучив свои красные глаза. Смешно крякнув, он поднимает вверх указательные пальцы, на которых красуются обручальные кольца, и негромко начинает петь: «Когда меня ты позовешь, а-у-у-у, когда меня ты позовешь, а-у-у-у…», — повторяя эти слова бесконечное количество раз. Шатаясь, он пытается в своей новой кожаной куртке, наброшенной на голое тело, с веником в руках идти в парилку.

— Леня, Леня, куртку сними! — кричали ему с разных сторон. Леня непонимающе смотрел на нас и улыбался. Видно, он уже ушел в нирвану.

— Я, да, купил, да, кожаную куртку, да, в Новосибирске, да, на базаре, — он пытается рассказать о своей поездке в Новосибирск Андрею Плотникову и Вите Зубкову.

Наконец, мы набиваемся в небольшую парилку, где всех по очереди хлещет березовым веником Игорь Леснов. По одному, как пули, начинаем «вылетать» из царства пара и жары, прямиком в холодный бассейн.

Громкий удар о воду — громадное тело Леснова, как бомба, «взрывается» в бассейне, большая волна переливается через край. Худощавый Ермаков чуть при этом не утонул. Нахлебавшись воды, он машет руками. Наверное, просит о помощи. SOS!

Укрывшись белыми простынями, мы неспешно пьем пиво, шелушим вяленую рыбку, вспоминаем смешные истории, шутим, говорим о нашем будущем. Ведь скоро выпускной. Куда податься, как устроиться в этой непростой жизни?

Мы на самом краю города, в старых «никитинских» банях, где время как будто остановилось. Моментально пролетают наши заказанные четыре часа. Вот уже стучится сонная банщица, напоминая о том, что время подошло к концу.

— Будете еще подливать?

— Да!!! — почти хором кричим мы. Радость просто переполняет нас — еще два часа бани впереди!

На следующий день, в институте, мы радостно вспоминаем минувшую баньку и предвкушаем следующий поход.

Когда говорят о счастливых студенческих годах, я сразу вспоминаю наши походы в баню на пятом курсе. Вот такая ассоциация. Сауна. Пиво. Прыгающий в бассейн Леснов. Сыплющий остротами Паша Ефремов. Леня с веником и в кожаной куртке. Музыка. Смех.

Да, хороша студенческая жизнь, жаль, что она скоро закончится!

Сторож

В конце пятого курса мне подвернулась работенка. Занимаясь в спортклубе «Самсон», познакомился с двумя ребятами, также студентами из Алтайского госуниверситета. Они охраняли какой-то склад и предложили мне подработать.

— Подработать? Я не против, — сказал я, снимая «блины» со штанги.

Сторожить нужно было только ночью, утром приходила кладовщица и смена заканчивалась, можно было ехать в институт на учебу. Ну а выходные и праздники — полный день. Выходить на работу раз в три дня. Неплохо.

Склад находился рядом с магазином, где продавались разные продовольственные товары. Место моей будущей работы находилось на поселке Восточном, в подвальном помещении девятиэтажного дома. Обещали платить каждую неделю. Деньги, конечно, небольшие, но для студента и то нормально.

И вот первый рабочий день, вернее ночь. Кладовщица неопределенного возраста уходит домой, предварительно опечатав и закрыв дверь, где хранятся материальные ценности. На случай тревоги есть сигнальная кнопка — вызов наряда вневедомственной охраны. Я закрываю входную дверь, мне предстоит здесь сторожить имущество фирмы. В углу комнаты старый обшарпанный топчан, стол, пара стульев. Дополняли обстановку огромные трубы с обшивкой, в которых текла вода.

Ночью особенно обостряется слух. Умиротворено журчит вода в трубах, где-то попискивают мыши. Я читаю. Сначала конспекты лекций (нужно готовиться к экзаменам), затем какой-то иностранный детектив.