Любовь Рябикина - Жизнь моя - Армия Страница 15

Савицкий демонстративно прижал к себе наклонившуюся жену и поцеловал. Еще раз, достаточно громко, попросил прощения.

Плакавшая от жалости Элеонора уехала с мужем и Аристарховым в больницу. Иван ни слова не сказал об оставшейся в его кабинете библиотекарше.

К Ирине, по требованию забежавшего в дежурку начштаба, поднялся дежуривший капитан. Он попросил ее уйти и никогда больше не появляться на территории части. Ирине, к великому неудовольствию, пришлось возвращаться в библиотеку пешком.

Через полтора месяца Савицкий вернулся к командирским обязанностям, но в библиотеке его никто и никогда больше не видел.

Лишь однажды Элеонора напомнила мужу о его взбрыке. Он как раз собирался на службу. Она вышла из кухни и со смехом сказала:

— А знаешь, я совсем недавно услышала, как меня зовут офицеры между собой…

Иван сдуру спросил:

— И как? Командиршей? Так это я знаю…

Она расхохоталась:

— Нет. Женой Бабы Яги!

Полковник выронил заколку для галстука и покраснел. Потом взглянул на жену. Элеонора весело рассмеялась, глядя в смущенное лицо супруга и он тоже захохотал, представив себя сидящим в урне с окурками.

ПОЕЗДКА НА КАРТОШКУ

Наступил сентябрь. Он выдался теплым и солнечным. Лес вокруг военного городка сиял многоцветьем. Даже мрачноватые елки выглядели празднично на фоне багряно-желтой листвы. Потемневшая к осени трава украсилась облетевшей листвой и выглядела весьма нарядно. По синему небу плыли легкие облачка, гонимые ветром в неизвестные дали. Природа медленно готовилась к долгому зимнему сну и пока ничто не предвещало грядущих холодов.

В части, словно в огромной семье, по-прежнему кипела жизнь. Все военнослужащие выстроились на плацу по приказу командира. С удовольствием подставляли загоревшие за лето лица солнцу и радовались, что находятся не в тесных стенах, а на улице.

Савицкий с двумя заместителями и начальником штаба стоял перед строем. Когда длинная шеренга замерла, он немного выступил вперед. Несколько раз солидно кашлянул, призывая ко вниманию и заговорил:

— Ко мне приезжал директор совхоза. Просил помочь с уборкой картофеля. Год выдался урожайным и рук у них не хватает. Вот-вот начнутся дожди, а это, сами понимаете, уже не уборка. Совместно с начальником продчасти, решили, что два мешка из каждого десятка пойдут в солдатскую столовую. Вместе с той картошкой, что мы вырастили сами, ее хватит на целый год. Майор Федоров так же договорился, что нам выделят несколько тонн моркови, свеклы и капусты за работу. Военнослужащие срочной службы едут на уборку все, кроме непосредственно занятых на службе. Офицеры и девушки-военнослужащие едут по желанию в порядке очереди. За три дня работы на совхозных полях можете получить по четыре мешка картошки бесплатно. Опять-таки повторяю, только те, кто не сильно занят на службе! Старшим на завтра назначается подполковник Аристархов. Можете записываться у него…

Желающих набралось много. Офицеры хотели ехать все. Девичий взвод записался полным составом. Никому из девчонок не хотелось киснуть в отделах в теплые дни «бабьего лета», которое еще только готовилось вступить в свои права. Офицерам в «четырех стенах» тоже оставаться не хотелось. Каждый знал, как будет болеть спина к вечеру и все равно отступать не желал. На полях всегда можно было найти развлечение.

К тому же хозяйственные девчонки, посоветовавшись друг с другом, решили запастись картошкой на зиму. По четыре мешка на одного, обещанные колхозом за работу, было многовато и они решили взять по два мешка, а оставшиеся добровольно и бесплатно отдать в солдатскую столовую.

Сергей Александрович Аристархов попробовал уговорить девчат остаться в части дежурными по отделам и заменить офицеров, но наткнулся на решительный протест. К тому же девчонки поделились с ним своим предложением и подполковник согласился. Уже сам поговорил с Савицким. Командир мгновенно дал «добро» на участие девчат в сборе совхозного урожая, едва услышав об их предложении. Получить двадцать четыре мешка для столовой дополнительно было весьма не плохо…

Утром от ворот части отъехало две крытых машины с солдатами во главе с ротными и такая же грузовая машина с офицерами и девушками. Крытый «Урал» за заработанной картошкой должен был прибыть после обеда.

Подполковник Аристархов решил ехать вместе со всеми в кузове, отправив в кабину прапорщиков Васина и Иванова к их общему неудовольствию. Мотивировал тем, что Васин слишком крупный и займет много места в переполненном кузове, а худой Иванов отправлен был с другом в кабину «за компанию».

При посадке не обошлось без смеха. Миронова, решившая влезть самостоятельно, зацепилась носком резинового сапожка за борт и уткнулась носом в грудь самому Аристархову, крепко обняв за плечи, прижавшись грудью и едва не уронив начальство со скамейки.

Подполковник не сразу смог поднять ее, да он честно говоря и не торопился поднимать «Колобка», как ласково называли пухленькую девчонку. С улыбкой смотрел, как она пытается оторваться от его груди, дважды дополнительно ткнувшись личиком в его шею.

Рязановский, как раз влезавший в кузов, не замедлил с комментарием:

— Сергей Александрович, вот это да! Нина к вам на шею кинулась, а вы раньше говорили, что девчонки вас избегают. Зачем же прибедняться?

Аристархов лихо отпарировал:

— Не все же время девчонкам на вашу атлетическую шею вешаться? Чем моя хуже? А Ниночке похоже моя приглянулась больше вашей!

Вокруг захохотали. Остальных девчонок офицеры втаскивали на борт, ухватив за руки вдвоем. Разместились с трудом. Толкались, спорили, смеялись, старательно теснили друг друга боками. Во всех отделах части, вместе со штабом, осталось не больше десятка офицеров во главе с командиром и человек пятнадцать солдат.

Савицкий смотрел на сбор с откровенной завистью. Ему хотелось поехать вместе со всеми и отдохнуть от повседневных забот. Поглядев на радостное лицо начштаба, решил, что на следующий день поедет сам, а Аристархов пусть командует в части. После этих мыслей настроение Ивана Артемьевича немного улучшилось.

Ни для кого не было секретом, что после работы все разместятся где-нибудь на поляне, поблизости от поля и устроят пикник. Будут печь картошку в углях. Обжигаясь, глотать душистое рыхлое нутро, слегка посыпанное солью. Прикусывать колбасу и хлеб. Перемажутся в золе и углях и приедут в часть похожие на чертей. Офицеры набрали с собой вина, водки, пива и безалкогольной продукции.

Девчонки наготовили в общаге еще накануне разных салатов-винегретов, закупили колбасы, сыру, фруктов и разных солений. Все знали, что будет весело и готовились к поездке на уборку картошки, как к празднику. Заранее договорились, кто и за что отвечает. В общаге жили довольно дружно, да и с семейными офицерами ссор не возникало. Договорились легко, без споров и криков.

Более хрупкие девчонки, по просьбе самих офицеров, смущаясь и хихикая, сели им на колени. На этот раз все мужское население части наконец-то поняло их настоящую сущность. Мужики, в шутку, пытались оспаривать друг у друга право держать их на руках, но ничего лишнего себе не позволяли и лишь посмеивались, глядя на порозовевшие личики. Поняли, что девчата просто пытались защитить себя от приставаний.

Прапорщик Яровой наконец-то сообразил, как его разыграли и даже немного обиделся:

— Эх, надо было мне одну из вас прижать в углу и посмотреть, что будет, а я-то, старый дурак, попался! Старого воробья молодые сумели на мякине провести! Эх!

Светка Страхова очутилась на коленях Рязановского случайно. Она собиралась сесть у самой кабины, куда звали ее два молодых лейтенанта и начала пробираться, осторожно перешагивая через скамейки и стараясь никого не задеть.

Карпович нарочно уронила сумку с обедом между лавок, начала разворачиваться и столкнула пробиравшуюся Страхову прямо на колени офицера. Сделав вид, что ничего не заметила, уселась на скамью. Лидка давно знала, что подружка не равнодушна к майору. Да и тот частенько поглядывал в сторону хорошенькой блондиночки, хотя до ухаживаний дело пока не дошло. Руки Рязановского мгновенно сцепились на талии девчонки, как будто так и должно быть.

Лейтенанты у кабины оцепенели и застыли с открытыми ртами.

Светка покраснела и сразу поняла, что майор ее не отпустит. Села поудобнее, а потом осторожно положила тонкую руку на широкие плечи, обтянутые старой камуфляжной курткой. Наткнулась на странный взгляд карих глаз.

Офицеры, глядя на невозмутимое лицо Рязановского, заулыбались. Капитан Морозов, сидевший рядом, громко сказал:

— Женька, поймал? Тогда держи крепче! На Светочку Лешка Калинин глаз положил. Уж так он сегодня на картошку рвался, зная, что она едет, да в наряд угодил! Завтра собирается ехать обязательно, хоть и после ночи будет…