Кадзуо Исигуро - Остаток дня Страница 16

Теперь, надеюсь, вы получили известное представление об общей атмосфере, царившей в Дарлингтон-холле, когда отец свалился у беседки, а случилось это за две недели до ожидаемого прибытия первых участников конференции. Можете вы понять и то, что я имел в виду, говоря, что у нас не было возможности «ходить вокруг да около». Отец, во всяком случае, быстро нашел способ, как сохранить за собой некоторые из прежних обязанностей, обходя запрет носить нагруженные подносы. Он завел тележку. Принадлежности для уборки, швабры, щетки и прочее непривычно, хотя всегда аккуратно соседствовали на ней с чайниками, чашками и блюдечками; он ходил, толкая тележку перед собой, как уличный торговец, и в доме привыкли к этому зрелищу. Понятно, что с обязанностями по обслуживанию обедающих ему все же пришлось расстаться, но в остальном тележка позволяла ему делать на удивление много. Да что там, с приближением конференции, этого грандиозного испытания, отец поразительным образом изменился. В него будто вселилась некая сверхъестественная сила, заставив сбросить с плеч лет двадцать; осунувшееся за последнее время лицо выглядело уже не столь изможденным, а в работе он проявлял такое поистине юношеское рвение, что посторонний вполне мог бы подумать – не один, а несколько похожих друг на друга слуг толкают тележки по коридорам Дарлингтон-холла.

Что до мисс Кентон, то, боюсь, возрастающее напряжение тех дней заметно сказалось на ней. Помнится, я как-то столкнулся с ней в служебном коридоре. Служебный коридор, этот в известном смысле спинной хребет той части Дарлингтон-холла, что отдана слугам, – место довольно унылое: дневной свет проникает туда лишь кое-где, при том что сам коридор изрядной длины. Даже при ярком солнце в нем так темно, что кажется, будто идешь по тоннелю. В тот день я узнал мисс Кентон по звуку шагов – она спешила навстречу, – а то бы пришлось вглядываться в силуэт, чтобы понять, что это она. Я остановился в одном из немногих мест, где на дощатый пол падал яркий луч света, и, когда она приблизилась, произнес:

– А, мисс Кентон.

– Да, мистер Стивенс?

– Мисс Кентон, могу ли я обратить ваше внимание на то, что постельное белье для верхнего этажа непременно должно быть готово к послезавтрему?

– С бельем все в полном порядке, мистер Стивенс.

– Что ж, рад слышать. Я просто вспомнил об этом, только и всего.

Я собрался идти дальше, но мисс Кентон осталась на месте, а когда шагнула ко мне, полоска света упала ей на лицо, и я увидел, что она злится.

– К сожалению, мистер Стивенс, сейчас я страшно занята и за хлопотами не найду ни единой свободной минутки. Будь у меня столько свободного времени, сколько, очевидно, есть у вас, я с удовольствием отплатила бы вам той же монетой – пустилась разгуливать по дому, напоминая вам о делах, с которыми вы и так прекрасно справляетесь.

– Ну что вы, мисс Кентон, не надо так раздражаться. Мне всего лишь захотелось удостовериться, что от вашего внимания не ускользнуло…

– Мистер Стивенс, за последние два дня такое желание появляется у вас в четвертый или в пятый раз. Очень странно, что у вас полно свободного времени и вы можете просто так разгуливать по дому, приставая к другим с необоснованными замечаниями.

– Мисс Кентон, если вам хоть на миг показалось, будто у меня полно свободного времени, это яснее ясного свидетельствует о вашей великой неопытности. Надеюсь, впоследствии вы составите более четкое представление о том, что происходит в таких домах, как этот.

– Вы постоянно твердите о моей «великой неопытности», мистер Стивенс, а между тем, видимо, не в состоянии найти в моей работе никаких упущений. В противном случае, не сомневаюсь, уже давно бы указали мне на них и долго об этом распространялись. А сейчас у меня полным-полно дел, и я бы попросила вас не ходить за мной по пятам и не приставать с подобными указаниями. Если у вас столько свободного времени, лучше бы пошли погуляли на свежем воздухе – это куда полезнее.

Она обошла меня и устремилась по коридору, стуча каблуками. Сочтя за благо не углублять конфликта, я отправился своим путем и почти дошел до кухонной двери, когда услышал за спиной бешеную дробь нагоняющих меня шагов.

– И вообще, мистер Стивенс, – крикнула она, – я бы попросила вас отныне не обращаться ко мне непосредственно.

– То есть как, мисс Кентон?

– Если вам понадобится что-нибудь мне передать, извольте делать это через третьих лиц. Или соблаговолите написать записку и мне отослать. Уверена, это значительно упростит наши рабочие взаимоотношения.

– Мисс Кентон…

– Я страшно занята, мистер Стивенс. Записка, если в двух словах о деле не скажешь. Остальное соблаговолите передавать через Марту, или Дороти, или кого-нибудь из лакеев, которого сочтете надежным. А теперь я должна вернуться к работе, а вы гуляйте себе дальше по дому.

Как ни раздражало меня поведение мисс Кентон, я тогда не мог позволить себе много думать о ней: уже прибыли первые гости. Зарубежных участников ожидали через два-три дня, но джентльмены, которых его светлость именовал «нашей командой» – два советника Министерства иностранных дел, действовавших сугубо «неофициально», и сэр Дэвид Кардинал, – приехали пораньше, чтобы наилучшим образом «подготовить почву». Как всегда, от меня почти ничего не скрывали, я свободно входил в комнаты, где упомянутые джентльмены вели увлеченные дебаты, и потому, сам того не желая, получил представление об общей атмосфере, определявшей данный этап работы. Его светлость и коллеги, понятно, стремились как можно обстоятельней обменяться мнениями о каждом из предполагаемых участников; в основном, однако, всех их тревожила одна личность – мсье Дюпон, джентльмен из Франции, и его вероятные симпатии и антипатии. Как-то раз я вошел, кажется, в курительную и услышал слова одного из джентльменов:

– Поймите, судьба Европы и в самом деле может зависеть от того, сумеем ли мы переубедить Дюпона по данному вопросу.

В самый разгар этих предварительных обсуждений его светлость поручил мне одно дело, настолько необычное, что я и по сей день храню его в памяти наряду с другими действительно незабываемыми происшествиями, случившимися в ту выдающуюся неделю. Лорд Дарлингтон вызвал меня к себе в кабинет, и я сразу увидел, что он волнуется. Он сидел за своим письменным столом и, как обычно обратившись за помощью к книге – на сей раз к справочнику «Кто есть кто», – бесцельно перелистывал страницы.

– А, Стивенс, – начал он с напускным безразличием, но тут же, похоже, растерялся и замолк. Я стоял, поджидая удобного случая вывести его из затруднения. Его светлость немного потыкал пальцем в страницу и произнес:

– Стивенс, я понимаю, что это несколько необычная просьба.

– Сэр?

– Просто сейчас столько важных дел навалилось, что до всего руки не доходят.

– Буду рад оказаться полезным, сэр.

– Не хотелось бы мне говорить на эту тему, Стивенс. Я понимаю, у вас самого дел сейчас невпроворот. Но просто не представляю, как выпутаться.

Я промолчал, а лорд Дарлингтон снова погрузился в «Кто есть кто». Потом он сказал, не подымая глаз:

– Полагаю, вам знакомы… реальности жизни.

– Сэр?

– Реальности жизни, Стивенс. Отношения полов. Ну, птички там всякие, пчелки. Знакомы, не правда ли?

– Боюсь, я не понял, сэр.

– Ладно, Стивенс, раскрою карты. Сэр Дэвид – мой старый друг. Сыграл неоценимую роль в организации нынешней конференции. Без него, смею сказать, мы бы не уговорили мсье Дюпона приехать.

– Несомненно, сэр.

– Однако же, Стивенс, сэр Дэвид – человек не без странностей. Да вы и сами могли заметить. Он привез с собой сына, Реджинальда. В качестве секретаря. Закавыка в том, что он обручен и скоро женится. Я говорю о юном Реджинальде.

– Да, сэр.

– Сэр Дэвид вот уже пять лет порывается объяснить сыну реальности жизни. Молодому человеку уже двадцать три.

– Да, сэр.

– Перехожу к, делу, Стивенс. Мне довелось стать крестным отцом этого юнца. Вот сэр Дэвид и попросил – меня – объяснить юному Реджинальду, что к чему.

– Да, сэр.

– Сам сэр Дэвид пасует перед этой задачей, боится, что так и не справится с ней до свадьбы Реджинальда.

– Да, сэр.

– А я, Стивенс, чертовски занят. Уж кому об этом и знать, как не сэру Дэвиду, но он таки все равно попросил меня.

Его светлость замолк и уставился в справочник.

– Правильно ли я понял, сэр, – спросил я, – что вы желаете, чтобы я проинструктировал молодого джентльмена?

– Если вы не против, Стивенс. У меня груз с души свалится. Сэр Дэвид пристает ко мне буквально каждую минуту, спрашивает, сделал я это или нет.

– Понимаю, сэр. В нынешних обстоятельствах это, должно быть, очень вам докучает.

– Разумеется, Стивенс, это совсем не входит в ваши обязанности.

– Постараюсь исполнить, сэр. Правда, подыскать подходящее время для соответствующей беседы может оказаться довольно сложно.