Николай Бахрошин - Фиолетовый гном Страница 16

Тренер по штанге был от него в восторге. Тренер по боксу относился к нему сдержаннее.

– Здоровый ты парень, – часто говорил ему тренер по боксу, – вырастешь, будешь совсем здоровым. И руки у тебя – кувалды, удар уже сейчас тяжелый, как у взрослого мужика… Только, скажу тебе без обид, чемпиона я из тебя не смогу сделать. Не возьмусь. Для настоящего бокса уровня мастеров чего-то в тебе не хватает… Игры, может быть… Куража, что-ли, как это цирковые называют. Слишком уж ты прямолинейный. Прешь, как бульдозер на стену, и все дела, только за счет здоровья выезжаешь…

Нет, Серега его не понимал тогда. Обижался даже. Он с одинаковым удовольствием занимался и боксом, и штангой. Тренировки, нагрузки радовали его сами по себе.

Хотя тренер по боксу был решительно против штанги. Штангистов он презрительно называл лаптями. Говорил, что штанга замедляет движения. Это был еще один минус против гипотетического Серегиного чемпионства.

Тренер-штангист презрительно называл боксеров бабочками. Этот обещал быстро сделать из Сереги мастера спорта, а то и чемпиона, если тот постарается. Подразумевалось, если Серега бросит бесполезный бокс и целенаправленно займется наращиванием мышечной массы.

Как-то раз тренер по штанге повел всю их группу на взрослые соревнования. Это был чемпионат СССР. Проходил он в спорткомплексе ЦСКА. Зал был красивый, хорошо оборудованный, но небольшой. Серегу удивило тогда, какая в зале стояла вонь. Оказалось, штангисты-чемпионы, поднимая свои рекордные веса, откровенно пердят. Очень даже отчетливо. Иногда на весь зал. Сначала их группа расположилась почти у самого помоста, но по мере накала спортивной борьбы, когда атмосфера в зале стала сгущаться, начала перекочевывать к задним рядам.

Нет, становиться штангистом Серега не хотел. Целенаправленно наращивать мышечную массу представлялось ему достаточно нудным занятием. Он вообще не связывал своего будущего со спортом. Просто помнил садиста Кучу и с удовольствием становился все сильнее и сильнее.

5

– Ты у меня мальчик простой, но добрый, – часто говорила мать, поглаживая его по голове.

Серега всю жизнь не любил, когда его гладят по голове. Шуршание собственных волос под чужой рукой раздражало, но мать, похоже, этого так никогда и не усвоила.

Простой, но добрый? С чего она взяла?

Маленький Серега быстро научился читать. Это, пожалуй, было единственное, чему он научился в школе с удовольствием.

Читать для себя он начал где-то со второго класса и очень скоро читал все подряд. Все что мог выкопать в школьной библиотеке. Ему все нравилось. Лучше – про всякие приключения. Запоем читал, другого слова не подобрать. Сколько раз приходил домой, разогревал оставленный матерью обед и открывал книгу, говоря себе, что только немножко почитает за обедом. С тем, чтобы через полчаса честно сесть за уроки. А потом – за окнами уже темно, мать вот-вот вернется с работы, а уроки, естественно, не сделаны.

Кошмар, конечно. Наваждение какое-то. Остается только наскоро разбросать учебники по столу и сделать вид, что ты занимался. Может, повезет, и у матери не будет сил его проверять. Она часто приходила с работы без сил. Чем дальше, тем чаще.

Так Серега стал твердой классной «камчаткой». Из тех, про которых сами учителя говорили – три пишем, два в уме. Впрочем, ничего другого от него никто и не ждал, это он уже тогда понимал. «Мальчик простой, но добрый…» «Звезд с неба не хватает…» «Старается, учится, как может, что с него взять…»

В общем, в школе было неинтересно. Если разобраться, думал потом Серега, все свое образование он получил из книг. Именно привычка к чтению дала ему правильную речь, и словарный запас, и фантазию, и логику, и способность к абстрактному мышлению. Впоследствии, общаясь порой с очень образованными людьми, признанными авторитетами не в распространенном криминальном смысле, а в более узком – научном, Сереге удавалось говорить с ними без всяких скидок на свое очень среднее образование…

Но с чего они все-таки дружно решили, что мальчик простой, как чертежи табуретки? Учителей, считавших его старательным, но туповатым, по крайней мере, можно было понять. Они отталкивались от успеваемости. От чего еще отталкиваться учителям в своих суждениях, регламентируемых отметками в классном журнале? В юности трудно привыкнуть к мыслям о собственной простоте, однако, надо отдать должное окружающим, в этом смысле они сделали для Сереги все, что могли, вспоминал он. Но мать…

Потом, когда Серега еще повзрослел, он понял, что простой и добрый – это была своеобразная похвала. С ее точки зрения, все люди делились на простых, например, как она сама и ее подруги по цеху, как соседи по дому, как люди, толпящиеся в очередях, и не простых: правителей, чиновников, звезд, словом, всех, кто стояли вверху и плевали вниз. Простым быть хорошо, потому что они понятны. Пусть на тебя все время плюют, но зато – мы простые, нам скрывать нечего, кроме штопанного исподнего…

Своего рода гордость за социальную принадлежность. В сущности, очень удобная точка зрения. Понятная полярность существования. Вот – они, вот – мы, и вместе нам не сойтись…

А кто виноват во всех бедах «простых»? Конечно же, «сложные»!

Конечно, мать, определяя его, принимала желаемое за действительное, думал потом Серега. Ее сын, ее кровиночка, тоже должен быть простым. А кем ему еще быть? Интересно, что бы она сказала, увидев сынка и кровиночку вице-президентом макаронного холдинга… Даже забавно…

Нет, Серега никогда не считал себя простым, даже когда грузил ящики на оптовом складе. Простых людей вообще не бывает, вывел он для себя. Есть ограниченные. Есть жадные, подлые или, наоборот, добрые, умные, щедрые, а чаще – все эти качества перемешаны, как овощи в винегрете. И только простым человек не может быть по определению. Слишком непростая конструкция…

В четвертом классе Серега написал роман. Назывался он «Приключения Фиолетового гнома и его друзей». Название Серега красиво вывел красным карандашом на обложке альбома для рисования. Потом зеленым карандашом написал в скобках «роман». Получилось почти как настоящая книга.

Текст он писал ручкой, внутри альбома. Старался выводить покрасивее, переписывать потом не хотелось. Если на листе получалось совсем уж много помарок, он аккуратно вынимал этот лист и вставлял новый. Из такого же альбома. Один лист можно было переписать. Это не трудно.

В романе Фиолетовый гном со своими друзьями Красным гномом и Зеленым гномом спасали замок Главного Короля от нападения страшного дракона Краказуба и его войска. По первоначальному авторскому замыслу гномы должны были спасти три замка и три раза победить Краказуба. Но, в процессе работы, Серега решил, что и одного замка за глаза хватит. И так целый альбом получился. Главное, Краказуб побежден и королевство спасено. Теперь, по всем сказочным законам, прекрасная принцесса Фердинанда должна была выйти замуж за Фиолетового гнома. И полкоролевства в придачу. Тут получалась не состыковка, Серега уже в четвертом классе знал, что прекрасные принцессы не выходят замуж за гномов. Они выходят замуж за принцев. В крайнем случае, за Иван-царевичей, которые, конечно, не принцы, Иваны все-таки, но в родстве с царскими фамилиями, это определенно.

Серега закончил роман не свадьбой, а братским поцелуем и предложением вечной дружбы. Так даже лучше, без свадьбы, рассудил он. По крайней мере, Фиолетовый гном не будет приползать в королевскую спальню на бровях, а принцессе не придется затаскивать его бесчувственное тело на диван и, судорожно пихаясь кулаками, стягивать с него ботинки.

Первый, кому Серега показал роман, был друг Жека, Женька Малышев. Серега сам ему все прочитал. Почти неделю читал. После уроков они наскоро перекусывали в столовой и убегали за школу. Располагались в кустах погуще, и Серега начинал читать.

Их школа была удачно расположена. С точки зрения учеников. На самом берегу водохранилища. Сразу за школой начинался парк, почти лес, они с ребятами проводили здесь много времени после уроков. Строили шалаши, играли в индейцев и пиратов. Здесь они нашли однажды презерватив и долго рассматривали его всей компанией. Серега не знал тогда, что такое презерватив. Ему объяснили.

Потом они с ребятами здесь же раскуривали на всех припрятанные от родителей сигареты, первый раз Серега выпил вина тоже в этом парке. Хохотал тогда как сумасшедший непонятно над чем. Но это было потом…

А пока Жека с каждой страницей приходил от Серегиного таланта в безоговорочный восторг. Именно он уговорил Серегу показать роман их новой учительнице русского языка и литературы Раисе Степановне. Жека рассказал ему, что какая-то девчонка тоже написала роман, и его даже напечатали в детской газете. Он сам читал.

Раиса Степановна была заслуженной учительницей. И красивой. В молодости, наверное, еще до того, как стала заслуженной – очень красивой, вспоминал он. Ее лицо было ярким и гладким, как у фарфоровой куклы. И такие же кукольными казались пепельные вьющиеся волосы. Серега сам слышал, как две мамы в коридоре говорили про Раису Степановну, что у нее даже орден есть. Хорошо, что она преподает в их классе.