Патриция Хайсмит - Игра мистера Рипли Страница 17

Он откинулся на заднем сиденье и принялся вертеть в руке маленький револьвер, щелкая предохранителем взад и вперед, помня, что револьвер готов к стрельбе, если предохранитель отведен вперед.

– Герр Мино предложил высадить вас здесь, сэр. Вход на той стороне улицы.

Карл открыл дверцу, но из машины не вышел, потому что на улице было полно автомобилей и людей.

– Герр Мино велел заехать за вами в гостиницу в семь тридцать, сэр, – сказал Карл.

– Спасибо.

Услышав, как захлопнулась дверца, Джонатан на какое-то мгновение растерялся. Он поискал глазами Фрица. Джонатан стоял на углу оживленного перекрестка, отмеченного табличками « Гроссе-Йоханнесштрассе» и «Ратхаус-штрассе». Как и в Лондоне, например на Пикадилли, в здешний у-бан вели по меньшей мере четыре входа, потому что сюда сходились многие улицы. Джонатан посмотрел, нет ли где коренастой фигуры Фрица в кепке. Несколько мужчин в пальто, точно футболисты одной команды, в едином порыве бросились вниз по ступенькам, ведущим в у-бан, и тут Джонатан увидел Фрица, который преспокойно стоял на лестнице, прислонившись к металлическим перилам. У Джонатана забилось сердце, точно он увидел свою возлюбленную, пришедшую на тайное свидание.

Джонатан не сводил глаз с кепки Фрица, хотя между ними теперь было человек пятнадцать, а то и больше. Фриц держался сбоку от толпы. Бьянка в поле зрения, очевидно, еще не появился, и им надо было его подождать. Вокруг Джонатана гудели голоса, звучала немецкая речь раздавался смех, кто-то крикнул кому-то: «Wiedersehen, Max!»[46]

Фриц стоял футах в двенадцати, прислонившись к стене. Джонатан переместился к нему поближе, стараясь при этом соблюдать безопасное расстояние, и не успел он подойти к стене, как Фриц кивнул и двинулся наискось, к турникету. Джонатан купил билет. Фриц медленно передвигался вместе с толпой. Они оба прокомпостировали свои билеты. Джонатан понял, что Фриц заметил Бьянку, но сам он его еще не видел.

Поезд стоял у платформы. Фриц устремился к одному из вагонов, и Джонатан бросился вслед за ним. В вагоне, не очень переполненном, Фриц стоял, держась за хромированный вертикальный поручень. Достав из кармана газету, Фриц кивнул, не глядя на Джонатана.

И тут Джонатан увидел итальянца, стоявшего ближе к нему, чем к Фрицу, – это был смуглый мужчина с квадратным подбородком, в модном сером пальто с коричневыми кожаными пуговицами, в серой фетровой шляпе. Он с довольно сердитым видом смотрел прямо перед собой, как будто погруженный в свои мысли. Джонатан еще раз взглянул на Фрица, который лишь делал вид, что читает газету, а когда их взгляды встретились, Фриц кивнул и в подтверждение слегка улыбнулся.

Фриц вышел на следующей остановке, «Мессберг». Джонатан снова посмотрел на итальянца, на сей раз коротко, хотя своим взглядом никак не мог нарушить сосредоточенности мафи-озо, уставившегося в пространство. Что, если Бьянка не выйдет на следующей остановке, а поедет дальше до последней станции, где почти никто не будет выходить?

Но Бьянка двинулся к двери, как только поезд замедлил ход. «Штайнштрассе». Джонатану приходилось прилагать некоторые усилия, чтобы держаться за Бьянкой и не подталкивать шедших перед ним людей. Толпа, в которой было от восьмидесяти до ста человек, уплотнилась перед лестницей и медленно поползла вверх. Джонатан видел перед собой серое пальто Бьянки. До лестницы оставалось пройти еще пару ярдов. Джонатан мог разглядеть седые волоски среди темных волос на затылке мужчины и неровный шрам на шее, который, возможно, остался после удаления карбункула.

Достав правой рукой револьвер из кармана пиджака, Джонатан снял его с предохранителя. Потом откинул полу пальто и прицелился в спину мужчины, в самую середину.

Револьвер произвел глухой звук, будто что-то треснуло.

Джонатан бросил револьвер. Он замер было на месте, но тотчас подался назад и попятился куда-то влево вместе с толпой, среди которой раздались крики. Джонатан был, наверное, одним из немногих, кто не издал ни звука.

Бьянка между тем обмяк и повалился на пол. Вокруг него образовался неровный круг.

– …Pistole[47]…

– …erschossen[48]…

Револьвер лежал на бетонном полу. Кто-то хотел его подобрать, но человека три не дали этого сделать. Те, кого происшедшее не интересовало или кто спешил, поднимались по лестнице. Джонатан приблизился – с левой стороны к группе людей, окружавших Бьянку. Он уже был на лестнице. Кто-то стал звать: «Polizei!»[49], и Джонатан быстро пошел прочь, но не быстрее других людей, поднимавшихся к тротуару.

Джонатан вышел на улицу и спокойно двинулся вперед, никуда не сворачивая и не особенно задумываясь о том, куда идет. Он шел умеренным шагом, точно знал, куда держит путь, хотя на самом деле брел куда глаза глядят. Справа он увидел огромный железнодорожный вокзал. Ривз говорил ему об этом вокзале. Он не слышал позади шагов, никто его не преследовал. Пальцами правой руки он размотал чулок, но не стал его выбрасывать так близко от станции метро.

– Такси! – крикнул Джонатан, увидев свободную машину, направлявшуюся к вокзалу.

Такси остановилось, и он сел. Джонатан назвал улицу, где находилась его гостиница.

Джонатан откинулся на сиденье, но поймал себя на том, что посматривает то направо, то налево, точно ожидая, что какой-нибудь полицейский жестом велит водителю остановиться. Глупо! Он был абсолютно вне подозрений.

Однако то же ощущение возникло у него, когда он вошел в «Викторию», – будто полицейские каким-то образом узнали его адрес и теперь поджидают в вестибюле. Но нет. Джонатан тихо прошел в свой номер и закрыл за собой дверь. Он поискал в кармане пиджака обрывок чулка, но не нашел – наверное, выронил где-то по дороге.

Часы показывали 19.20. Джонатан снял пальто, бросил его на обитое тканью кресло и достал сигареты, которые забыл взять с собой. Он с удовольствием затянулся. Положив дымящуюся сигарету на краешек раковины в ванной, он вымыл руки и лицо, потом разделся до пояса, вымылся горячей водой и вытерся полотенцем для лица.

Когда он натягивал свитер, зазвонил телефон.

– К вам пришел герр Карл, сэр. Джонатан спустился вниз, перекинув пальто через руку. Он хотел отдать его Ривзу, чтобы никогда больше это пальто не видеть.

– Добрый вечер, сэр! – лучезарно улыбаясь, произнес Карл. Глядя на него, можно было подумать, что он услышал хорошие новости.

В машине Джонатан снова закурил. Сегодня среда. Он говорил Симоне, что, возможно, приедет домой в этот день вечером, но его письмо она, вероятно, получит только завтра утром. Он вспомнил о двух книгах, которые нужно сдать в Bibliotheque pour tous[50] при церкви в Фонтенбло.

Джонатан снова оказался в уютной квартире Ривза. Пальто он отдал лично ему, а не Габи. Джонатана не покидало ощущение неловкости.

– Как вы себя чувствуете, Джонатан? – спросил Ривз. Он выглядел нервным, озабоченным. – Как все прошло?

Габи удалилась. Джонатан и Ривз остались одни в гостиной.

– Хорошо, – сказал Джонатан. – Мне кажется, хорошо.

Ривз слабо улыбнулся, но даже когда он так улыбался, его лицо сияло.

– Очень хорошо. Прекрасно! Правда, я еще ничего не слышал. Могу я предложить вам шампанского, Джонатан? Или виски? Да садитесь же!

– Виски.

Ривз занялся бутылками.

– Сколько… сколько было выстрелов, Джонатан? – тихо спросил он.

– Один.

А что, если он не умер, подумал вдруг Джонатан. Такое ведь возможно? Он взял у Ривза стакан с виски.

Ривз налил шампанского в бокал и, подняв его за здоровье Джонатана, выпил.

– Проблем не было? Фриц сделал все как надо?

Джонатан кивнул и посмотрел на дверь, в которую в любую минуту могла войти Габи.

– Будем надеяться, что он мертв. Мне только что пришло в голову – а вдруг это не так?

– Ну, даже если он не умер, ничего страшного. Вы видели, как он упал?

– О да.

Джонатан вздохнул и вдруг понял, что почти не дышит уже несколько минут.

– Новость, наверное, уже успела добраться до Милана, – бодрым голосом произнес Ривз. – Итальянская пуля. Итальянцы не всегда используют итальянское оружие, но мне показалось, что в этом что-то есть. Он из семьи Ди Стефано. Тут в Гамбурге есть парочка представителей Дженотти, и мы надеемся, что обе семьи теперь начнут стрелять друг в друга.

Ривз уже говорил это. Джонатан сел на диван. Ривз, довольный, расхаживал по комнате.

– Если вы не против, мы проведем тихий вечер, – предложил Ривз. – Если кто-то позвонит, Габи скажет, что меня нет дома.

– А Карл или Габи… что им известно?

– Габи – ничего. Что касается Карла, то даже если он что-то и знает, это не имеет значения.

Его это просто-напросто не интересует. Он работает не только на меня, и ему хорошо платят. В его же интересах ничего не знать, если вы понимаете, о чем я говорю.

Джонатан понимал. Но от того, что сообщил Ривз, Джонатану легче не стало.