Слава Сэ - Сантехник. Твоё моё колено Страница 18

— На секундочку, я тоже не Рокфеллер, — заметил Алеша.

— Ерунда! Нам бы только день простоять и ночь продержаться. Притвориться на месяц хозяином нефтяной трубы, что может быть проще! Никто же не собирается встречать с ней старость. Ведь не собирается?

Кеша внимательно посмотрел на нас. Мы пожали плечами неопределенно.

— Это не шутки! Залипнуть нельзя! Отношений все равно не получится. Обман вскроется, и тогда — прощай. В августе ты должен ее бросить! Сам, первый. Чтобы сразить ее, тебе придется быть во всем как Генрих, только лучше. Помни, ей нужен именно ты. Сильный, надежный, умный, элегантный. Ты богат и заботлив, ты первым обнимешь, утешишь, рассмешишь, поддержишь. Пока что она сама и заботливая мать, и, отчасти, мужик. Решает финансовые вопросы. Катя мечтала стать актрисой. Ты ей будешь интересен как успешный профессионал. Про зарплату и источники богатства молчи. Делай загадочное лицо. Тайны нам на руку.

— И кино! Я снимался в кино! Кстати, я похож на Генриха? — спросил будущий демон любви. Речь Иннокентия его вдохновила. Он готов был скакать вперед, очаровывать любого противника, даже крокодила. Кажется, не так уж он и умен.

Иннокентий придирчиво осмотрел гардероб соблазнителя, признал годным. Очень хорошо, скупать наряды от Версаче мне бы не хотелось. Купили разве что шейных платков побольше. Мужчина с тряпкой на шее выглядит праздным и мечтательным. Нужны разве что штрихи, по которым Катя признала бы в Алеше тайного богача.

Первым штрихом оказался огромный, темно-зеленый лексус, пригнанный лично Раппопортом из неизвестных далей. Вторым — здоровенный перстень с черным камнем. Я сказал — это вульгарно, Катя не купится. Особенно кольцо ужасно выглядит. Но Кеша меня высмеял, назвал невежей. У женщин, говорит он, есть специальный орган, реагирующий на все дорогое. Благодаря ему, из кучи тряпья или обуви женщина сразу, не глядя, вытащит самое дорогое. Это такой магазинный феномен. И уж конечно, Катя угадает цену колечка мгновенно. Нам, кстати, очень повезло. Кольцо и машина принадлежали Кешиному другу, миллионеру. Нам их выдали безвозмездно, на три месяца. Мир не без добрых людей, и очень хорошо, что они бывают богаты и любят психологию. В благодарность нужно будет заехать к миллионеру всем коллективом, отобедать. А в перспективе — помочь с диссертацией. Его зовут Семен Борисович, у него все есть, кроме диплома доктора психологии. Ну и сама история ему интересна. Техника совращения красавиц может стать популярным трендом, многие захотят освоить.

Хорошо посидели

Катя песенки поет, крошит салат. Я сижу, смотрю ей в спину. Жалко ее. Вечером под видом моих приятелей к ней приедет беда. Она еще не знает. Приглашу ее присоединиться. Скажу, что будут Раппопорт с Лизой и еще один актер, по фамилии Некрасов. Если ответит, что занята вечером, значит, так тому и быть, я все отменю. Тем более что актер так себе, довольно скучный. В кино не снимался, вроде бы, и вообще, странный тип.

Я все это ей сказал и послал мысленный приказ: «Откажись!»

Катя ответила «не знаю» и побежала печь шарлотку. И спросила, что надеть. Сама виновата.

Она пригласила двух подруг, рыжую и зеленоволосую. Им тоже хочется посмотреть на живого, функционирующего артиста. Оправдываясь жарой, подруги надели самые лучшие свои костюмы — голые ноги. Цвет волос, так много говорящий о здоровье головы, сразу стал вторичен. Странно, что я вообще заметил их волосы, при таких-то шортах.

Сама Катя вышла навстречу судьбе в тонком платье с открытой спиной. Рядом с ней, такой ладной и гибкой, хорошо бы смотрелся какой-нибудь гимнаст. Мне же в роддоме подсунули фигуру пельменя, совершенно непопулярную у йогинь. Я могу лишь тайком косить на ключицы, лодыжки, бедра, на разные впуклости и выпуклости. А трогать всего этого мне нельзя.

Алеша пришел в облегающей майке. Каждой девушке сказал «здравствуйте» мягким баритоном.

«Свидание окончено!» — хотел крикнуть я, но сдержался.

— Скажите, Катя, как этот бессердечный тип (Алеша кивнул в мою сторону) живет с вами в одном доме и до сих пор не сошел с ума? Я имею в виду — от счастья?

Шутка пятого сорта, но Катя хихикнула. Какая она все-таки ветреная.

— Судя по тому, как Севастьян относится к чужим вещам, особенно к одежде, он не может сойти с ума. Для этого нужны некоторые слагаемые, у него таких нет.

Катя скорчила Алеше очаровательную рожицу. Мне она никогда таких не показывала. Я заявил, что безумен и это мой сознательный выбор. Чтобы не выделяться и не смущать приятелей, я ослабил интеллект до их уровня, что оказалось равносильно отказу от оного. Но никто меня не слушал, Некрасов заливался, девочки смотрели ему в рот, Иннокентий разглядывал собственные ногти.

Некрасов говорит, что снимался в кино, однажды. Роль небольшая, но характерная — студент, подрабатывающий стриптизером. Сюжет такой: одна молодая женщина работает директором института. Притом она молода, богата и красива. Как в ней совместились столько противоположных качеств — сценаристы не пояснили. Ее играла сама Мария Кожемякина, между прочим.

Так вот, девушка-директор пьет по утрам шампанское, руководит институтом, но душа алчет любви. В поисках счастья она приходит в бар, где как раз на шесте танцует Некрасов. Он не знает, что пришло его будущее, и просто извивается, согласно роли.

— Пришлось даже выучить гимнастический танец, — сказал Некрасов и засмеялся. Мне кажется, он дурак. Возвращаемся к сюжету: женщина-директор сует танцору сто долларов, прямо в плавки. И уводит с собой, насиловать. Современному зрителю нравятся такие повороты.

Меж тем ученые в институте изобрели волшебные таблетки, за которыми охотятся шпионы. Начинается стрельба, драки, секс в несущемся автомобиле. Чушь собачья, но как внимательно его слушали!

Мне стало обидно. И хоть Раппопорт запретил мне разговаривать, я встрял, рассказал, что сам работал сценаристом. Между прочим, придуманные мной фразы говорил лично Сергей Безруков, прямо своими гениальными губами. Он играл сразу две роли. Педагога в детском центре и грабителя-убийцу.

Каскадеры разработали для него сцену невероятной битвы. В роли негодяя он избивает полицейских, вращая при этом ногами как вертолет. Модно и современно, молодежи нравится. В сценарии было написано коротко: «Убийца пробирается к выходу, расшвыривая оперативников». На деле он бежал по столам и люстрам, сея разрушение и боль. Оперативники его пытались схватить, но он расшвыривал их как торнадо.

Для постановки трюков пригласили каскадеров из Казахстана, очень серьезных, с огромным опытом. Тысячи негодяев в лучших студиях мира благодаря этим казахам огребли по морде.

Под их руководством Безруков ловил чашки и стрелы, фехтовал огнетушителем и табуреткой. Одного врага ударил ложкой, согнул черенок, поддел за щеку другого, этой же ложкой, — и бросил через спину. Очень достоверно. Все, как в жизни. Мой папа однажды простой отверткой выгнал на мороз целый подъезд соседей. Потом расскажу.

Чтобы не тратиться на массовку, казахам велели играть переодетых полицейских. Рассказали актерскую сверхзадачу: ходить по залу с очень серьезным лицом. Пока негодяй не появился, все они притворялись людьми, случайно надевшими одинаковые пиджаки. Танцевали, обнимали женщин очень аккуратно, не выходя за рамки устава. Отрепетировали, приготовили йод, бинты, «скорую помощь», кофе для режиссера. Казахи изготовились к травмам, Безруков разминается. И вдруг внимательный оператор спрашивает, отчего это у нас все менты — казахи? Ему объясняют терпеливо: это каскадеры. Они родились в Казахстане, выросли, приехали сниматься.

— Но мы же в Питере! — говорит оператор. Ему отвечают — а что делать! В американских фильмах встречаются негры-кардиохирурги и евреи-дальнобойщики. Никто не жалуется. А у нас менты вот такие, с изюминкой. Восточный тип. Надо смириться.

Дотошный оператор говорит: хорошо, можно простить в Питере казахский ОМОН, хоть это и странно. Но зритель ведь не знает, что это менты. Для него все выглядит так: неистовый Безруков мечется по залу и бьет исключительно казахов. Огнетушителем, гневной ногой и гнутой ложкой. Он что, нацист?

Всего каскадеров было восемь человек. Съемки нужно было начинать немедленно. Ни один пластический хирург не успел бы приделать казахам круглые глаза. Режиссер позвал гримера.

— Леночка! Как бы нам сделать казахов широкоглазыми? Нарисуй чего-нибудь! — сказал он. Гример Лена заплакала и ушла. Режиссеру принесли еще кофе и пистолет, на случай внезапной потребности застрелиться. И тут третий помощник осветителя предлагает надеть на драчунов новогодние маски. Новый год же. Детский праздник. Хороводы, подарки, все дерутся немножко, зайчики, ежики, будет мило и задорно. Главное — все русские.