Дима Федоров - Отдыхай с Гусом Хиддинком: четыре анекдотичные футболяшки Страница 18

– А почему «Спартак» так плохо выглядел в первом тайме?

– Это мы усыпляли бдительность соперника, – отшутился Козлов. – В перерыве пришлось напомнить игрокам, что у них на груди спартаковский ромбик. Некоторые забыли, за какой великий клуб они выступают.

– То есть все дело в психологии?

– Нет, почему же… В перерыве мы говорили и о тактике. Крайние форварды плохо садились на «своих» защитников. Я скорректировал их игру. Были проблемы в опорной зоне. И тут еще раз пришлось четко определить меру ответственности каждого. Вроде бы на установке все объясняешь, но некоторые с первого раза не понимают.

– Будут ли еще какие-то акции с участием болельщиков эсэмэс-голосованием?

– Подробный план всех мероприятий у маркетингового директора господина Червякова. Он красиво все изложит. И про поездку на Лигу чемпионов, и про познавательный ужин с нашим спортивным директором. Спасибо. Всем успехов!

И ни одного вопроса про Титова. Ни одного! Безоговорочная победа.

Голосование шестое

Как стать исторической личностью?

В понедельник компания встретила его в офисе, не переставая шушукаться и скрытничать, даже когда он появился в дверях. Словно не могли все заранее обсудить. Александр Петрович решил напустить на себя аристократическую безучастность. И на все их предложения реагировать с легким презрением. Пусть дилетанты резвятся. Фатиков сразу передал слово Червякову, а Мочалка открыл блокнот и стал конспектировать. Своих-то мыслей никаких – так хоть чужое записать.

– Чистый доход от эсэмэс-голосования составил около трехсот сорока тысяч долларов, что для первого раза отличный показатель. Но, конечно, главное – практический успех акции. То, что выпущенный болельщиками на замену Прудников забил два мяча и принес команде победу…

– Ну, Прудникова на замену все-таки выпустил я, – не удержался Александр Петрович.

– Да, конечно, – не размениваясь на бессмысленные споры, согласился Червяков. – И сейчас на волне эйфории после отличного результата, после максимального слияния активной зрительской аудитории с брендом «Спартака» мы должны пойти на более революционные шаги. Тем более, наши конкуренты не дремлют. На клубном сайте ЦСКА объявлено, что по итогам ближайшего матча, который как раз против «Спартака», процент премиальных каждому игроку будут определять болельщики. Голосованием. Мы должны превзойти их в степени сближения с нашей аудиторией, поэтому я предлагаю с завтрашнего дня объявить эсэмэс-голосование, определяющее стартовый состав.

– А мне что прикажете делать? – Александр Петрович уже не мог обдавать их только презрением, он хотел полноценно злиться.

– А вы тренируйте, – встрял Фатиков. – На то вы и тренер. Готовьте команду к матчу. Изучайте соперника, его уязвимые стороны. Придумывайте тактические схемы. Подсказывайте, наконец, по ходу игры. На то и тренер, чтобы из данного ему материала сделать команду.

– Нет уж! Я – тренер! Понимаете, я – главный. Я! Так устроено в профессиональном спорте.

– В «Спартаке» главные – болельщики, – строго заметил Мочалка.

– Так пусть болельщики и тренируют.

– Не сердитесь, Александр Петрович, никто не сомневается в вашей высокой квалификации, – с раздражением отозвался Фатиков. – Вы великий тренер, потому что вы осуществляете грандиозный прорыв в футболе, применяя новые технологии. В ближайшем будущем их позаимствует вся Европа. И Моуриньо, и Липпи, и Венгер – все они пусть учатся у вас. Такой шанс, как вам, судьба предоставляет одному из десятка тысяч. Это счастье! Трудное счастье. Но счастье простым не бывает. Его нужно выстрадать. Представляю, как вам непросто, но во имя «Спартака» мы должны смирять свои амбиции.

– И ведь вы можете исправить ситуацию заменами. Замены – ваши. Замены у вас никто не отнимал, – заискивающе произнес Червяков.

– И на том спасибо… Но будет пожелание… Окончательный состав – у меня в день матча утром. В десять. Чтобы я мог придумать, что мне с ним делать и как играть.

– Конечно. Завершим голосование в девять.

Александр Петрович пришел домой, выдул в одиночку бутылку шампанского… А вечером не удержался, зашел на сайт СТМ, узнал номер, на который нужно посылать эсэмэс, и раз десять послал свой, правильный вариант состава. Отправил бы еще, но тут из парикмахерской вернулась жена. При ней заниматься такой ерундой было как-то неудобно. Хотя, судя по ее внешнему виду, она в салоне занималась еще большей ерундой.

Голосование седьмое

Как сделать совесть чистой?

Его личный вариант состава расходился с эсэмэс-версией по четырем позициям. В том числе и по вратарской. То есть даже быстрыми заменами исправить игру не представлялось возможным. Поэтому Козлов сразу решил не паниковать и не кидаться из крайности в крайность, не дергать команду передвижками. В конце концов, чего нервничать? За результат он, ясное дело, отвечать не может и не должен. И любой трезвомыслящий идиот обязан это понимать. Восемь лет не побеждали ЦСКА, а он, Козлов, должен с навязанным ему составом немедленно победить – чушь!

Правда, болелы придерживались несколько иной точки зрения. На пятнадцатой минуте, когда забил Быстров, на противоположной от Александра Петровича трибуне появился баннер: «УЧИСЬ У НАС ЗАМЕНЫ ДЕЛАТЬ». Намек на то, что они Прудникова выбрали в игре с «Сатурном». Смешные. Теперь всю свою дурацкую жизнь кичиться будут.

К тридцать пятой минуте совершенно подсел Ребко. Внучок Хиддинка, блин! Что он в сборной год делал? Ни мяча отобрать, ни атаку начать. Просто вывалился из игры. Надо указать фанатам их место. Замена. Только замена! Зачем он из Казани вернулся?

Он подозвал улыбчивого Сабитова.

– Две минуты разомнись – и вперед.

– Вместо Ребко? – понимающе кивнул длинноволосый.

Игра, как назло, долго не останавливалась. Тут сам Ребко, почуяв, что силы исходят из него, как евреи из Египта, взял и выбил мяч за линию ворот в довольно простом единоборстве. Угловой. Александр Петрович легкомысленно провернул замену, потому что во что бы то ни стало хотел ее провернуть. В назидание всем. Но Сабитов не сумел сразу попасть в расстановку при стандарте, и Жо головой сыграл на опережение. 1:1. Вот подстава!

К счастью, в самом запале второго тайма хорошо по центру убежал Дзюба и забил. Потом основательно посидели в обороне. ЦСКА моментов не создал, но измотал прилично. Тут бы Иванова и заменить – Кудряшов бы как раз до конца игры и справился бы с этим безалаберным навалом. Но прокол первого тайма оставил в исторической памяти Козлова пессимистиче–скую кляксу. И он промедлил. То есть даже не промедлил, а струхнул. Вторая замена невпопад – окончательная дискредитация. Вдобавок этот поучающий баннер перед глазами… В общем, паршивец Жо наказал. Косичками хрясть по роже Иванову, развернул на месте – и 2:2.

В оставшиеся пятнадцать минут и те, и другие убедительно перекатывали мяч в неопасных частях поля, беря пример осторожности с Александра Петровича. Им посвистывали, но от свиста карманы не пустеют. Козлов им покрикивал, но их уши умело уворачивались от его подстегивающих воплей. Короче, он остался один. Буквально.

После матча все вымерло. Нет, людей хватало. Но не спартаковских людей. Спартаковскую публику, словно плевком чумы, выкосило. Червяков не дразнил своей коммерческой ухмылочкой, не слонялся без дела Мочалка. И даже Тарас не направлял его к журналистам. И тогда Козлов сам пошел к ним. Униженный, обиженный, но не потерявший способности сопротивляться.

– Добрый день… Впрочем, он не добрый. Потому что мы заслуживали победу. Но тяжело выигрывать, когда ты руководишь не совсем той командой, которую видишь в идеале. Наложило отпечаток то обстоятельство, что состав формировали болельщики. Я, конечно, очень уважаю наших болельщиков – они лучшие в мире, но у них несколько иное представление об игре, чем у профессионалов, поэтому…

– А какой состав предложили бы вы? – пробудился зал.

– Мой состав отличался по четырем позициям, но теперь вряд ли имеет смысл конкретизировать. Зачем?

– А зачем вы сами об этом говорите? – прогнусавил кто-то из-за колонны.

– Я объясняю, почему нам не удалось сегодня победить.

– Так вам не удалось сегодня победить ЦСКА из-за своих болельщиков? – не унимался гнусавый.

– Я этого не говорил. Я сказал, что эсэмэс-голосование серьезно повлияло на состав. А состав был не тот, чтобы принести положительный результат.

– А у вас были ошибки в этом матче?

– Нет, никаких ошибок – я могу смело смотреть в глаза болельщикам. Моя совесть чиста. Сделал все, что смог.

– Вы уже беседовали с руководством клуба? Как оно отнеслось к тому, что безвыигрышная серия с ЦСКА продолжается?

– Нет, я пока ни с кем не общался. Наши встречи традиционно проходят по понедельникам.

– Как вы думаете, возможна ваша отставка?

– Тренерская судьба нелегка. И надо быть готовым к любым поворотам. Но я, повторюсь, своей вины не вижу. К тому же мы не проиграли. Я понимаю, что ничья не тот результат, который может удовлетворить наших взыскательных болельщиков, но положение дел вовсе не катастрофическое. У меня идеальный контакт с командой. И мы намерены бороться за чемпионство.