Андрей Комаров - Сообщество лояльных ведьм Страница 18

…В просмотровом зале зажегся свет. Этот эпизод представлял собой значительную часть материала, который Векшин с группой отсмотрел в этот день. Большую часть пленки он видел впервые. К его радости, фильм, кажется, получался. Картина без внятной драматургической основы всегда рискует оказаться плодом трепетного самовыражения авторской группы – и только. Но «Другая жизнь» и в незаконченном виде постепенно обретала черты очень интересного кино, «атмосферного», как выражался Векшин в таких случаях. Помимо всего прочего, к приятным впечатлениям исполнительного продюсера добавлялось еще одно: эпизод с участием дебютантки Тихоновой смотрелся очень прилично. Уже на съемках Векшин увидел, насколько органично и уверенно Елена держится на съемочной площадке, а ее природное обаяние помогает ей успешно справляться с решением поставленной режиссером сверхзадачи: создать образ молчаливой девушки-загадки.

Самой дебютантки на просмотре не было. Накануне она говорила с Векшиным по телефону хриплым голосом и, сославшись на плохое самочувствие и распухший нос, отказалась «вставать с кровати и куда-нибудь идти, а также принимать кого бы то ни было, а тем более невоздержанных мужчин» и «собиралась холить и лелеять свою замечательную приморскую простуду».

– Павел Артемьеич, как тебе?! – Никола стоял прямо перед ним и глаза оператора сияли, от лица всей группы он уверенно ждал заслуженной похвалы. Режиссер Катайцев, сидевший на первом ряду, обернулся, элегантно откинув руку на кресло, и внимательно смотрел на представителя Центра. Остальные – человек шесть – не шевелились. «Е-мое, если бы вы еще поменьше раздолбайствовали и собачились между собой…». Векшин молча подошел к выходу. Открыл дверь, обернулся и показал большой палец.

– Материал недурственный, коллеги. Я вас поздравляю, и себя, конечно, тоже!

– Актрисы в последнем эпизоде, кажется, действительно хорошо работают, – невинно произнес режиссер-постановщик – главный свидетель нелепого пари, о котором вот уже неделю с легким раздражением вспоминал Павел.

– Но, расслабляться нельзя, уважаемые. Сегодня до конца дня у нас объявляется выходной – в качестве поощрения. Но через пятнадцать дней съемочный период в Одессе должен быть закончен, ю андэстенд? Завтра в 9.00 дирекции совместно с творческой группой предоставить мне подробный план съемок по объектам. Администратору взять авиабилеты на…. четырнадцатое ноября для всех членов съемочной группы.

– А на актрису-дебютантку билет брать? – не смогла удержаться администраторша Женечка.

Векшин дернул носом и смерил ее взглядом.

– До завтра, – сказал он и закрыл за собой дверь. Большая часть группы не знала, куда он сейчас направлялся. Хотя кое-кто догадывался.

… – Мама! Ну, кто тебя просил!

– Лена, друг мой, ничего с тобой не случится, если ты разочек с ним встретишься и прогуляешься по пляжу.

– А другой разочек что мне с ним сделать?! И потом пляжный сезон в Одессе давно закончен!

– Не могу понять, чего тебе еще надо от жизни.

– Я точно не знаю, но уж не твоего Сережу Неволина в попутчики.

– Глупая ты и капризная, Елена Тихонова!

– Интересно в кого это я такая уродилась?

– Лена! Считай, что это моя личная просьба! В конце концов, он же не чужой тебе человек. Повидаетесь с ним, в кино сходите, в театр…

Лена помолчала в трубку.

– Хорошо, встречусь я с твоим Сережей.

– С нашим Сережей, доченька, с нашим.

– Хорошо, я встречусь с нашим Сережей и … раскручу его на ужин в ресторане. Привыкла я последнее время к ресторанам.

– Раскрути, доченька, раскрути. Потом расскажешь… Тут ко мне люди пришли, Ленок. Я тебя целую…

– Мама, а я в кино теперь снимаюсь…

– Да-да-да… Ну, пока, милая. Поздно не гуляй. А если гуляй, то только с Неволиным. Пока.

– Мама…

Гудки в ответ. Примерная дочь разочарованно бросила трубку.

Звонок из родного города ее окончательно «сбил с панталыку», как говаривала бабушка Лены. Вот уже третий день Елена пребывала в состоянии глубинного погружения в себя и выбиралась во внешний мир, то есть из номера, только купить кефира с булочками и подышать ночным воздухом на балконе. Предмет ее исследований – собственное «я» – пока не поддавался анализу. В принципе, такого рода неудачи были, к счастью или к несчастью, обычным делом для Елены. Но на этот раз ей было вообще непонятно, что происходит. Если она проходит стажерский минимум на звание «ведьмы тире настоящей женщины», то, по словам ее экзаменаторов, не может оперировать ничем сверхъестественным в течение целого месяца. По крайней мере, с подачи и при помощи этого самого Сообщества лояльных ведьм. Тогда как же следует толковать недавние гром и молнии в ее собственном исполнении? Честно говоря, она даже пробовала повторить свой «грозный и грозовой» опыт. Ночью, конечно. При полном отсутствии людей. Ничего не вышло, хотя она и старалась действовать по системе Станиславского, насколько она ее себе представляла. C другой стороны, когда она дала мысленного пинка нетрезвому мужичку вульгарного вида, который похлопал пониже спины проходившую мимо него красивую и хрупкую девушку (вид с балкона), тот действительно как-то нелепо подпрыгнул и шлепнулся на асфальт с самым бессмысленным видом… Что происходит, товарищи женщины? Кстати говоря, сегодня истекала ровно половина срока, отведенного ей для выполнения условий контракта.

«Надо бы форсировать события…» Но апатия, ипохондрия, хандра и мизантропия навалились на будущую ведьму с нечеловеческой силой, и работать со своим «подопечным» пока не было никаких сил.

А тут еще мамочкин сюрприз: «К вам едет ухажер!» Перспектива встречи с давнишним знакомым и даже чуточку бывшим любовником (если принимать в расчет одну ночь, проведенную вместе на заре туманной юности лет семь тому назад) не то чтобы удручала, но совсем не радовала. Особенно сейчас.

Сергей Неволин, большой человек (в прямом смысле этого слова: рост 195 см, вес 120 кг), спортсмен, юрист, работник каких-то там спецслужб, объявлялся в ее жизни регулярно, невзирая на полное равнодушие и ярко выраженное раздражение избранницы. Очень настойчивый и душевно здоровый человек. Союзнические отношения с Еленой Сергеевной практически всегда помогали Неволину в течение очень короткого времени определить местонахождение, умонастроение, степень голода и раздраженности ее дочери После того, как Неволина перевели служить в один из крупных уральских городов, он писал ей еженедельные письма, приезжал несколько раз и всегда очень спокойно, без нажима, но настойчиво толковал о замужестве и счастливой совместной жизни. Лена пыталась это прекратить, но, видимо, в неволинской голове раз и навсегда поселилось желание жениться на ней, и никакие намеки, прямые отказы и даже оскорбления в данном случае не действовали. Впрочем, вел он себя всегда очень корректно, даже бесстрастно, к тому же в милицию ей жаловаться все равно не имело смысла.

Вот и сейчас выяснилось, что майор Неволин в Одессе по каким-то своим служебным делам, и он, совершенно случайно узнав от Елены Сергеевны, что ее дочурка проводит отпуск в Одессе, не преминул разузнать ее адрес и телефон и обещал обязательно навестить и развлечь(!) скучающую Елену. «Нет, все-таки в Книге рекордов ГИНЕСА вполне может зарегистрироваться еще один рекордсмен. Чемпион непосредственности! Извольте радоваться, самолет с майором Неволиным прилетает завтра!»

Стоп. И тут ее осенило: «А ведь Сережа Неволин, пожалуй, действительно может мне помочь своим появлением здесь. Мужская ревность – прекрасный катализатор чувств и в литературе, и в кино, и в жизни».

В дверь тихонько постучали. Лена, от нахлынувших мыслей засунувшая голову под подушку, прислушалась. Стук повторился. Желание видеть кого-нибудь отсутствовало напрочь. Но она все же подошла к двери и прислушалась. Там кто-то явно топтался в нерешительности.

– Кто там дышит так тяжко? – спросила Лена строго.

– Елена Николаевна, это Катайцев. Пришел поздравить вас и засвидетельствовать свое почтение.

Лена чуть приоткрыла двери.

– Сергей, дело в том, что я плохо себя чувствую и сегодня…

Она осеклась. В коридоре, помимо режиссера с букетом цветов, стояли еще два человека, в которых она узнала оператора Николу и что-то жующего Иннокентия Михалыча.

– А с чем поздравить-то?

– Как с чем, Леночка! C твоим блестящим дебютом! – выступил на передний план Никола.

– Да, Елена. Мы сейчас посмотрели материал. Вы прекрасно справились со своей ролью. Вашу работу одобрил даже высокий чин из Москвы. И вот мы взяли на себя смелость навестить вас и поздравить с этим событием, – сказал Катайцев.

Лена, наконец, вспомнила про свой весьма открытый халат, прическу и сразу забыла об ипохондрии и мизантропии.

– Я не ждала гостей… Но вы проходите, пожалуйста. Я сейчас.