Аллаверды Хаидов - Мой дом - пустыня Страница 19

Шакаленок подошел к новой норе, тщательно обнюхал ее и облизнулся: он учуял запах суслика, еще не знавшего о грозящей ему опасности. Черныш залег неподалеку от норы, готовый прыгнуть в любой момент.

Суслик не заставил себя долго ждать. Высунул голову из норы и воровато огляделся. Растянувшегося на песке шакала суслик не заметил, а может принял за темный холмик в пустыне. Потом суслик вылез на мягкий бархатистый песок, и шакаленок без труда поймал его. Поймал он и еще одного суслика, а после отправился посмотреть, что же там дальше, за песками. Он был прелюбопытным зверем. Ведь и среди животных бывают такие, что хотят все без промедления узнать, увидеть, услышать. И шакаленок Черныш принадлежал именно к этим любознательным существам.

Стараясь не обращать внимания на луну, которая упорно его разглядывала, он двинулся вперед через бесконечные гряды песчаных холмов, поросших саксаулом. Однако похожие один на другой холмы вскоре ему надоели. Черныш повернул назад, дошел до знакомого уже леса и... заблудился. Он не сомневался, что сумеет найти свое новое логово, а потому прогуливался спокойно; как турист после сытного обеда. Впрочем, нет, не прогуливался: шел навстречу неведомому, чтобы лучше узнать лес, шел и чутко ловил звуки и запахи. Остались позади молодые деревья и кустарники, шакаленок бежал теперь между могучими стволами, насчитывающими, должно быть, не одну сотню лет. И тут ветер донес до него устрашающий и вместе с тем, такой желанный запах: вместе со слабым шелестом ивовых ветвей он уловил запахи людей и домашних животных. Слабый ветерок запутался среди веток и стих. Черныш жадно всматривался в темноту. Черныш ждал, но не мог разглядеть ничего, кроме толстых стволов и одинокой птицы, дремлющей на ветке.

Ступая осторожно, будто занозивший ногу мальчик, стараясь не потревожить ни ветки, ни кустика, шакаленок направился з ту сторону, откуда прилетел ветер. Через несколько минут шакаленок остановился: он не решался идти дальше, стоял в тени дерева и настороженно ждал нового порыва ветра. И ветер не заставил себя ждать: очнулся, рванул ветви и в числе многих запахов принес тот, которого так ждал шакаленок. Черныш побежал увереннее. Он уже забыл о потерянном логове и хотел найти место, где расположились люди и животные.

На пути шакаленку повстречался овраг — вода поблескивала на дне его, а на обрывистых берегах росла ежевика.

Раньше Черныш не пробовал ежевики, поэтому он опасливо обнюхивал колючие кусты, осторожно взял в рот недозрелую ягоду. Нет, не вкусно. Зато в этих зарослях удобно прятаться — за колючками, поострее, чем у джиды, любой зверь будет в безопасности.

Черныш переплыл овраг, поднялся на другой берег, пробрался сквозь заросли ежевики и дошел до перелеска. Он занес было переднюю лапу, чтобы сделать очередной шаг, да так и застыл с поднятой лапой: до него донеслось жалобное блеяние одинокого козленка.

Ни шакал, ни волк не могли тут ошибиться: так испуганно, тоскливо и тревожно мог блеять лишь козленок, отбившийся от матери и, на беду свою, заночевавший в лесу. Шакал неслышно приблизился и увидел козленка, который дрожал от страха и беспомощно озирался вокруг. Как знать, может, пройдет для него благополучно эта ночь. Человеческое жилье совсем близко, а сытый шакаленок не собирается его трогать. Шакаленка гонит вперед неуемное любопытство, и, как ни странно, тоска по тем самым людям, которых он немного презирает и боится.

Но отчего поблизости так сильно пахнет волком?..

При свете луны Черныш увидел палатки, разбитые на открытой поляне у высокого дерева, почуял коз и овец, которые сонно шевелились в небольшом загоне: то вставали, то снова ложились.

Черныш стал тихонько подвывать, а сам приготовился к бегству, если собаки вдруг кинутся на него, но ни одна собака не отозвалась. Не обращая внимания на коз — они начали испуганно метаться в загоне,— Черныш прокрался к палаткам. Возле палаток, под навесом, в беспорядке были навалены вещи, шакаленок обнюхивал их одну за другой. Его не заинтересовали ни опрокинутый котел, ни лопата или резиновые сапоги. Сапоги вообще издавали такой тошнотворный запах, что шакал чихнул от отвращения. Как всегда, запахи сами вели Черныша. Вот он задержался у дерева: с ветки, совсем невысоко от земли, в мешке свешивалось жареное мясо. Тут уж никто не обманул бы шакаленка! Такой же сладкий аромат был у той удивительной курицы, которую ему удалось стянуть когда-то прямо из человеческого жилья. Он ее так и не попробовал, лишь во рту остался дразнящий вкус и запах. И этот особый запах как бы подсказывал

Чернышу, что мясо не будет сопротивляться, бить его рогами и копытами, царапать острыми когтями.

Шакаленок потянул веревку, которой мясо было привязано к дереву, но крепкая веревка не поддавалась. Черныш потянул сильнее. Неожиданно от мяса оторвался большой кусок и упал Чернышу прямо в глотку. После этого Черныш долго прыгал под деревом, теребил мясо, и от мяса отрывался кусок за куском. Еще совсем недавно шакаленку казалось, что он сыт, а теперь он даже кусок веревки отгрыз и съел, таким вкусным показалось ему жареное мясо.

Наелся Черныш до отвала. Бросил благородный взгляд на палатки, откуда доносился богатырский храп, и пошел обратно в лес. Брюхо у Черныша раздулось, как арбуз, он лениво тащил его, ступая медленно, будто на спине у него лежала стопудовая тяжесть. Упаси боже, если в такую минуту появится враг и начнет преследовать. Туго придется шакаленку: отяжелевший от сытости, он не сумеет ни бороться, ни убежать.

Впрочем, Чернышу начало казаться, что в этих новых местах у него нет врагов. Он брел пошатываясь, переполненный самыми счастливыми ощущениями: люди не обманули его смутных ожиданий, они устроили свое жилье возле дерева, на котором растут удивительно сочные и вкусные плоды, похожие и не похожие на мясо. Черныш чувствовал себя значительнее всех своих сородичей: те несчастные дрались из-за ягод тутовника и понятия не имели о плодах, похожих на мясо.

С трудом удалось Чернышу отыскать наконец в незнакомом лесу подходящее логово. Раскисший от множества впечатлений, он забрался под ветви джиды и уснул. Лишь поздно ночью он выбрался наружу. Живот у него все еще был круглым, как арбуз; и мучительно хотелось пить. Надо сказать, Черныш спал целые сутки. Он несколько раз просыпался от жажды, но средь бела дня выйти на поиски воды не решился.

Но едва на землю спустились сумерки, шакаленок бросился искать озеро; просыпаясь, он ловил носом влажное дыхание воды.

Шакаленок забыл об осторожности, вырвался на берег озера, спугнул шумную стаю уток и сам, испугавшись гама и хлопанья крыльев, шмыгнул обратно в прибрежные кусты.

Лишь спустя некоторое время он понял, что испугался птиц, которые сами всего боятся, и спустился к воде степенно, не спеша, как и подобает хищнику.

Пил он долго. Поднимал голову, как бы прислушиваясь к тому, что происходит у него внутри, и снова пил. Потом развалился на мягком прохладном песке. Луна, так сердившая его, на этот раз не таращилась с неба, влажный ветерок от озера тихо ласкал разомлевшего зверя. А вокруг простирался спокойный непроглядный лес. Умей Черныш говорить, наверно, он сказал бы, что вполне счастлив и желает только одного: пусть все остается, как есть. Чтобы на деревьях росли диковинные жареные плоды, чтобы люди беспрерывно храпели и не мешали рвать эти вкусные плоды, а вода в озере чтобы оставалась такой же сладкой и чистой.

Черныш лежал до тех пор, пока ему вновь не захотелось пить. Он важно спустился к реке и напился. Ему вдруг пришла охота ни с того ни с сего побегать по берегу, порезвиться вроде суслика. Но сытые шакалы, становятся ленивы. Черныш не стал бегать, а преспокойно разлегся на песке.

На небе появилась луна. Выплыла торопливо, неожиданно — похоже, спешила высмотреть, что произошло на земле без нее и отчего так беззаботно валяется на берегу озера бродяга шакал.

Черныш поджал хвост и побежал прятаться в свое логово.

Прошел еще один день, то ли во сне, то ли наяву. А с наступлением темноты Черныш вскочил на ноги.

Он нигде не задерживался, не обращал внимания на играющих сусликов — он бежал туда, где обосновались люди. Он спешил, потому что был голоден и еще оттого что до сих пор ощущал вкус удивительного плода. Знал бы он, сколько труда потратили люди, пока этот «плод» приготовили!

Подкрадываясь к палаткам, Черныш издали заметил между стволами отблеск костра. Об огне он знал давным-давно, костры ему не однажды доводилось видеть в селе, возле которого он жил с матерью-шакалихой. Он не боялся огня, но сейчас остановился и не мог больше сделать ни шагу — ведь он был совсем один! Это когда шакалов много, они способны разгуливать за спиной у людей, которые беседуют вокруг костра.

Черныш решил дождаться, когда костер погаснет и люди уйдут в свои палатки спать. Он улегся под кустами тальника и терпеливо следил за людьми — они готовили на костре ужин, громко разговаривали и смеялись, а Черныш все смотрел, стараясь не упустить ни одного движения.