Морин Джонсон - Пусть идет снег Страница 2

Все коллекционеры домиков на них немного помешаны. Они устраивают съезды, у них есть примерно дюжина серьезных сайтов и четыре журнала. Некоторые из них оправдываются тем, что домики «Флоби» — это выгодное вложение денег. И они действительно стоят больших денег. Особенно те, что пронумерованы. Эти домики можно купить только в выставочном зале «Флоби» на Рождество. Мы живем в Ричмонде, штат Вирджиния, километрах в ста оттуда, поэтому каждый год двадцать третьего декабря мои родители нагружают машину стульями, одеялами и едой и едут туда, чтобы сидеть всю ночь в очереди и ждать.

Раньше фирма «Флоби» выпускала по сто пронумерованных домиков в год, но в прошлом году выпустила всего десять. Тут-то и начались проблемы. Даже сотни домиков было мало, но когда их стало в десять раз меньше, полетели клочки по закоулочкам. В прошлом году покупатели поссорились из-за мест в очереди, и ссора быстро переросла в драку: люди принялись бить друг друга по головам свернутыми в трубочку каталогами «Флоби», бросаться коробочками с печеньем, топтать чужие складные стулья и обливать колпаки Санта Клауса на головах друг друга теплым какао. Драка была такая жуткая и глупая, что ее даже показали в местных новостях. В фирме «Флоби» сказали, что они «принимают меры», чтобы этого никогда больше не повторилось, но я в это не верила. Такое с помощью денег не предотвратишь.

Но я не думала об этом, когда мои родители уехали, чтобы занять очередь за домиком № 68, «Отель эльфов». И не думала об этом, когда пила латте с яичным коктейлем, дожидаясь, когда придет время идти к Ною. Но то, что родители задержались, я заметила. Обычно под Рождество они возвращались из поездки за домиками к обеду, а было уже почти четыре часа. Чтобы занять руки, я решила подготовиться к праздникам.

Я не могла решиться позвонить Ною, зная, что он занят подготовкой Шведского Стола. Поэтому я украсила приготовленные для него подарки ленточками и остролистом, сделав еще наряднее, чем прежде. Я включила всю Деревню Санта-Флоби, и порабощенные эльфы принялись за работу. Я включила рождественские песни. Я вышла на улицу, собираясь включить гирлянду, украшавшую наш дом, но увидела, что к нему походкой штурмовика из «Звездных войн» приближается Сэм.

Сэм был нашим адвокатом — и когда я говорю «нашим адвокатом», я имею в виду «нашим соседом, случайно оказавшимся влиятельным адвокатом из Вашингтона». Сэм — именно тот человек, к которому обращаются, если хотят побороться с огромной корпорацией или выиграть иск на миллиард долларов. Но он уж точно не мистер Няша. Только я собралась пригласить его войти и угоститься гоголем-моголем, как он меня перебил.

— У меня плохие новости, — сказал он, приглашая меня войти в мой собственный дом. — На фирме «Флоби» произошло еще одно чрезвычайное происшествие. Заходи. Пойдем.

Он говорил таким тоном, что я подумала, он сейчас скажет, что моих родителей убило. Я представила, как сотни «Отелей эльфов» слетают с конвейера, убивая всех подряд. Я видела «Отель эльфов» на фотографиях — у него были острые леденцовые шпили, которые легко могут проткнуть человека насквозь. И если кого-то и могло убить «Отелем эльфов», то уж точно моих родителей.

— Их арестовали, — сказал Сэм. — Они в тюрьме.

— Кто в тюрьме? — спросила я, потому что до меня всегда доходит как до жирафа и мне гораздо проще представить, что родителей убило летающим «Отелем эльфов», чем то, что их увели куда-то в наручниках.

Сэм молча смотрел на меня, ожидая, когда я сама пойму, кто в тюрьме.

— Утром случилась еще одна драка из-за домиков, — объяснил он, выдержав паузу. — Перепалка из-за места в очереди. Твои родители в ней не участвовали, но не подчинились приказу, когда полиция велела собравшимся разойтись. Арестовали пятерых, в том числе твоих родителей. Это по всем каналам показывают.

Я почувствовала, что у меня подкашиваются ноги, и села на диван.

— Почему они не позвонили? — спросила я.

— У них есть право только на один звонок, — сказал он. — Они позвонили мне, потому что решили, что я могу их выручить. А я этого сделать не могу.

— Как это — не можете?

Я не могла поверить, что Сэм не может вызволить моих родителей из какой-то провинциальной тюрьмы. Представьте, что пилот вашего самолета вдруг заявляет: «Всем привет. Я тут вспомнил, что не умею приземляться. Так что мы полетаем, пока кому-нибудь не придет в голову идея получше».

— Я сделал все что мог, — продолжил Сэм, — но судья не идет на уступки. Ему самому надоели протесты на фирме «Флоби», поэтому он хочет, чтобы этот процесс стал показательным. Твои родители велели мне отвезти тебя на вокзал. У меня на это есть час времени, в пять меня ждет горячее печенье и застольные песни в кругу семьи. Как быстро ты сможешь собраться?

Все это было сказано тем же жутко серьезным тоном, каким Сэм спрашивает у обвиняемых, почему они скрылись с места преступления с окровавленными руками.

Было ясно, что он вовсе не рад тому, что все это свалилось ему на голову под Рождество. Но немного сочувствия в стиле Опры мне бы не помешало.

— Собрать вещи? Вокзал? Чего?

— Ты поедешь во Флориду, к бабушке и дедушке, — сказал он. — Билет на самолет купить не получилось, рейсы отменяются из-за метели.

— Какой еще метели?

— Джубили, — очень медленно проговорил Сэм, явно решив, что я самый большой тормоз на планете, — скоро начнется самая сильная метель за полвека!

Голова моя совсем не соображала — то, что он говорил, в ней не укладывалось.

— Мне нельзя уезжать, — сказала я. — Сегодня я должна быть у Ноя. И Рождество. Как же Рождество?

Сэм пожал плечами, как бы говоря, что адвокаты не занимаются Рождеством, и он с этим ничего поделать не может.

— Но… почему мне нельзя просто остаться здесь? Это же ужас!

— Родители не хотят на два дня оставлять тебя одну.

— Я могу пойти к Ною. Я должна к нему пойти!

— Послушай, мы обо всем уже договорились, — сказал он. — С твоими родителями сейчас связи нет. Они проходят регистрацию. Я купил тебе билет, и у меня мало времени. Тебе нужно собирать вещи, Джубили.

Я обернулась и посмотрела на мерцающую деревню, на тени обреченных эльфов, работавших в Джубили-Холле, на теплый свет в окнах кондитерской лавки миссис Маггинз и на эльфийский экспресс, медленно, но весело кативший по дорожке. И я не придумала ничего лучше, чем спросить:

— Но… как же деревня?

(глава вторая)

Я раньше ни разу не бывала в поездах. Этот был гораздо выше, чем я себе представляла, у него был второй этаж с окнами — наверное, это были спальные вагоны. Внутри толпились в полумраке люди, будто застывшие в сонном ступоре. Я ждала, что поезд запыхтит и рванется с места, как ракета, наверное потому, что в детстве кучу времени убила на мультики, а поезда в мультиках всегда так делают. Но этот поезд тронулся с места флегматично, как будто ему наскучило стоять на месте.

Как только поезд тронулся, я позвонила Ною. Конечно, я нарушила договор «до-шести-я-жутко-занят-так-что-не-звони-увидимся-на-празднике», но сейчас меня можно было понять. Когда он ответил, из трубки послышались веселый шум, звон посуды и рождественские песни, которые печально контрастировали с теснотой и гудением поезда.

— Ли! — воскликнул он. — Ты немного не вовремя. Увидимся через час.

Он крякнул так, будто поднял что-то очень тяжелое, наверное, один из тех пугающе огромных окороков, которые его мама каждый раз где-то добывала к Шведскому Столу. Наверное, она заказывала их на какой-нибудь ферме, где свиней накачивают экспериментальными суперпрепаратами и обрабатывают лазерами, пока они не вырастают до десяти метров в длину.

— Ну… в том-то и дело. Я не приду, — сказала я.

— Как это не придешь? Что случилось?

Я все объяснила как могла: родители в тюрьме, на улице метель, я в поезде, и жизнь идет совсем не так, как я хотела. Я старалась говорить весело, как будто нахожу это забавным, но на самом деле просто не хотела рыдать в темном поезде, полном остолбеневших незнакомцев.

Ной снова крякнул. Похоже, он что-то перетаскивал с места на место.

— Все будет хорошо, — сказал он чуть погодя. — Сэм ведь уже взялся за дело?

— Если ты называешь делом невызволение моих родителей из тюрьмы, то да. Он даже не переживает за них.

— Это наверняка какая-нибудь маленькая районная тюрьма, — ответил он. — Все не так уж страшно. Если Сэм не переживает, значит, все будет хорошо. Мне очень жаль, что так случилось. Увидимся через пару дней, ладно?

— Да, но сегодня же Рождество, — сказала я.

Я охрипла и пыталась сдержать слезы. Он подождал, пока я успокоюсь.

— Я знаю, что тебе тяжело, Ли, — сказал он, выдержав паузу, — но все будет хорошо. Обязательно. Это дело житейское.